Максим Лагно - Притворяясь мёртвыми

Александр терпеливо отстоял в большой очереди, злой и неорганизованной, изучал меню. Решил заказать себе то же самое, что и Эля. Вернулся с подносом, ему было непривычно балансировать двумя тяжёлыми стаканами колы, казалось, наклони на полградуса и всё рассыплется.

Девушка набросилась на еду с увлечением проголодавшегося. Проворно развернула бутерброд, откусила побольше, да умудрилась запихать в рот несколько ломтиков картофеля. Залила всё колой и неторопливо начала жевать, подняв глаза на Александра. Видимо, ей не понравилось выражение его лица:

– Ты из тех, кто презирает фастфуд?

Он обмакнул картофельную соломку в майонез и откусил:

– Такая еда вредна для внешности.

– Ерунда. Я жру это каждый день и внешностью довольна. Или я не красивая?

– Красивая. Но не путай красоту со здоровьем.

– «Нэ путэй крэсоту со здоровьем» – передразнила она низким голосом. Кусочек жёваной булки выпал изо рта. Она спокойно взяла пальцами и сунула обратно. – Ты фигнёй страдаешь. Собрался жить триста лет?

– Ну, плюс-минус.

– Понято. Я путаю долголетье с вечностью? Тебя вообще как зовут? Александр? Ну, Александр, что-то ты какой-то правильный весь. За здоровьем следишь, долголетье планируешь. Что вообще играет ваша группа тогда? Христианский рок какой-то? У меня был друг, ходил в секту евангелистов и играл на дудке с кнопками.

– Это что такое?

– Ну, такая дудка, не знаю, забыла название. С виду как дудка, но сверху клавиши, как у пианино. На батарейках работает.

– Это называется мелодическая гармоника. Странный инструмент.

– Ага, тот чувак и сам странный был. Его посадили потом за поджёг. Говорят, что это в секте его научили, но я не верю. В сектах люди безобидные, говорят о боге, песни поют. Он на этой клавишной дудке «Радиохед 2 2 Radiohead – британская рок-группа » играть мог. Однажды вышел ночью на улицу с канистрой бензина и поджёг магазин. Один охранник сгорел, второй задохнулся в дыму. Слышала, что после суда он пытался повеситься.

– А теперь он где?

– Не знаю. Или сидит ещё или вышел. Какая разница. Так, значит, вы поёте о Боге?

– Мы играем постпанк, новую волну, в этом духе.

– Супер. А ты поёшь или играешь на кнопочной дудке?

– Я гитарист, ну и подпеваю иногда. Вообще-то у нас отдельный солист, с академическим образованием.

– Как в опере поёт что ли? «Фигаро-фигаро, ла-ла-ла».

У неё снова выпали кусочки еды, она так же непринуждённо собрала со стола и отправила в рот. Покончив со своей порцией картофеля, она, не спрашивая разрешения, запустила руку в его тарелку:

– Рассказывай, что там у тебя с боссом приключилось?

Александр колебался. Поначалу он хотел раскрыться ей, вдруг поможет с ответом? Известно, что поведать незнакомому человеку о своих проблемах гораздо легче. Он выслушает, скажет что-то необязательное и пропадёт в той безвестности, откуда появился. С Элей стало иначе. Казалось, что он знает её давно. Что несколько лет встречаются по-дружески, разговаривают о музыке, советуют друг другу что послушать, обедают в фастфуде или недорогих кафе.

– Уж не знаю с чего начать, – сказал он и строго отвёл её руку от своей тарелки с картошкой. – На самом деле, ничего особенного. Просто мне дали понять, что я не такой уж важный, каким себя чувствовал. Но при этом я прекрасно знаю, что они блефуют. После ссоры со мной компании придётся забыть о существенной части прибыли.

– Ничего не поняла, но продолжай. Вот, например, без меня магазин дерьмовой электроники точно не потеряет часть прибыли.

– Ты хорошо знаешь товар, гораздо лучше других продавцов.

– Во-первых, я умница, во-вторых, вместо посещения дерьмовых семинаров, я просто-напросто читала инструкции к технике. По-любому, я не собираюсь торчать там всю жизнь, как этот Титька. Прикинь, он учился на математика, собирался уже PhD 3 3 PhD – высшая учёная степень, присуждаемая в США получать в американском универе, в Рочестере. А потом доктора нашли у него какую-то болезнь, то ли рак, то ли что-то генетическое. Он долго лечился, потратил кучу бабок на врачей. После химиотерапии или каких-то лекарств, стал тупеть и толстеть. Заметил, что он так странно опухший? Это всё болезнь. После неё он вообще перестал шарить в математике. Мозги сломались. Работает в дерьмовой сети магазинов лет десять. До сих пор, говорят, не расплатился с кредитом за лечение. Он не плохой человек, просто злится на всех за то, что с ним произошло. Считает, что виновата наша экология. А причём тут экология, если эту болезнь обнаружили американские врачи в Америке? Они же и лечили. Фиг знает, чем они его пичкали там. Но он обвиняет нашу власть, вечно подписывает всякие петиции экологических организаций. Нас всех заставлял ставить подписи то спасти дерьмовый заповедник в горах, то деревья в городском парке, то спасти полудохлых сайгаков. Ненавижу экологов. Можно ещё картошки, а? А ты рассказывай, рассказывай. Что за должность у тебя? Директор отдела Важных Чуваков?

– Номинально должность называется «менеджер по работе с ключевыми клиентами», то есть моя задача поддерживать отношения с самыми значительными людьми в бизнесе компании. Но на деле всё зашло гораздо дальше. У меня есть собственная методика, которая даёт потрясающие результаты. Именно из-за моей продуктивности начальство заставило проводить семинары. Думали, что я могу поделиться с тупоголовыми сотрудниками опытом. Естественно, если у человека в голове вместо мозга древесина, то они ничего не добьются. Ну, и я не стал раскрывать тайну своей методики. Просто читал стандартные фразы из учебника по психологии бизнеса. Некоторые древесноголовые даже записывали в тетрадки.

– А мне раскроешь?

– Тебе это не нужно. На самом деле особой тайны и нет. Мой подход к делу базируется на всем известных обязанностях КАМа…

– Кого?

– КАМ это с английского, Key Account Manager. Просто я делаю это лучше, точнее, глубже и правильнее. Плюс творческий подход. Важно, не просто следовать инструкции, важно любить своё дело, любить его…

– О-о-о, прекращай. Мы не на семинаре.

– Из обычного КАМа я превратился в ключевое звено компании. На мне сейчас завязано столько знакомств, каналов инсайдерской информации и личных взаимоотношений с некоторыми клиентами, что вынь меня из пирамиды бизнес-процессов и компания, если не рухнет, то сильно закачается.

– А в чём проблема? Тебя вынули или ты сам захотел вынуться? Или денег мало?

– Мне идёт процент от договоров, а так как подписания договоров я добиваюсь почти всегда, то денег хватает. Мне нужны не деньги, а время.

– Вот это поворот. А можешь мне ещё картошки купить? А то что-то, реально, не наелась я.