Константин Стерликов - Аджимушкай. Непобежденный гарнизон. Пьеса в 6 актах

Ягунов. Что в лазарете?

Парахин. Госпиталь перевели дальше в штольни, там потолок около 15 метров. Никакие взрывы не пробьют.

Ягунов. Отлично.

Парахин. Только с медикаментами плохо, да и медперсонала не хватает. Направляем дежурить солдат. Раненых много. Да и условия содержания оставляют желать лучшего. В штольнях, где госпиталь, температура не поднимается выше +6 градусов. Справляются, конечно, но сами понимаете насколько людям там тяжело.

Ягунов. Надо продержаться. Десант скоро должен быть…

Бурмин. По-хорошему эвакуировать бы их, как-нибудь. Связаться с Большой землей.

Ягунов. Будем думать. Искать все возможные варианты. Может получится что-то через подполье, когда с ними установим постоянный контакт.

Парахин. Со связью с Таманью, у нас по-прежнему? Результатов нет?

Ягунов. Все тоже. Нас слышат, но видимо также как и раньше, воспринимают за провокацию противника. Все та же история со старыми шифрами. Поэтому осторожность наших вполне логична.

Надо создавать небольшие группы для переправы через пролив, чтобы о нас узнали. Тогда установим и постоянную, и обратную связь. И можно будет координировать действия с нашим командованием.

Но первейшая задача, Вы правы, Иван Павлович – это раненые. Здесь здоровому человеку сложно воевать и находится, а больному и подавно.

Как с оружием?

Бурмин. Для внешней обороны хватает. Но в целом ситуация далеко не лучшая. Есть подразделения, не имеющие никакого вооружения. Это часть курсантов, железнодорожников, и солдат из полка резерва. Распределяем, чтобы все были боеспособны.

Большой недостаток автоматического оружия. С гранатами тоже туговато.

Будем пополнять за счет вылазок. Опять же здесь своя специфика. Обращению с трофейным оружием часть гарнизона придется учить. Обучение уже начали, в связи с новыми условиями ведения боевых действий. Занятия проводятся, согласно распорядку.

А вот, кстати, давайте к Аркадию Павловичу заглянем на «открытый урок».

Офицеры сворачивают в зал средних размеров, освещенный мутно желтоватыми лампочками, где находится около 30—50 человек, которые внимательно слушают Панова и еще двух стоящих с ним командиров. Перед ними, на «столе» из ящиков, разложено немецкое трофейное оружие.

Панов. Здравия желаю, товарищ полковник!

Солдаты встают, приветствуя вошедших.

Ягунов. Здравствуйте Аркадий Павлович, продолжайте, не отвлекайтесь.

Панов. Есть продолжать! Так вот… Как я уже говорил, наше расположение в каменоломнях, имеет ряд значительных преимуществ, нежели бы мы находились в по-прежнему на открытом пространстве, в степи. Враг считает, что он загнал нас в западню, в каменный мешок и выхода у нас нет.

Но эти каменные стены надежно защищают нас от обстрелов и маскируют соответственно. Полевая разведка может определить численность войск, их передвижение, угадать отвлекающие маневры. В нашем случае – мы абсолютно непроницаемы для противника. Все наши действия, все, что происходит на территории нашего гарнизона – недоступно скрыто.

Все попытки проникновения фашистов уже были успешно отбиты. Многокилометровая протяженность каменоломен и их сложный лабиринт, делает нашу подземную крепость неприступной. О том, как успешно действовать в запутанных коридорах и у выходов, во время боя, как лучше выбрать позицию, как вести себя во время взрыва кровли детально рассмотрим чуть позже, когда подойдет товарищ Данченко, из местных жителей и расскажет об особенностях этих скал.

Темнота – наш друг и союзник. Это надо помнить и понимать. И естественно, использовать в борьбе. Плюс хитросплетения коридоров. Своеобразная паутина, в которую при умелом использовании, может попасться враг. Враг на свету – отличная мишень. Поэтому самим лишний раз не высовываться, сливаться с камнями и заманивать гадов в засады и ловушки. В катакомбах немец сразу потеряется, если вдруг прорвется. Каменоломни мы должны знать, как свои пять пальцев. От этого зависит жизнь товарищей и успех боя.

Как я уже сказал, противник не предполагает, откуда мы ударим. Эффект неожиданности очень большой. Мы «вырастаем» из-под земли, практически в любой точке, ошеломляя врага, сокрушаем позиции, берем трофеи, и растворяемся в темноте катакомб. Противник не знает и никогда не узнает, где мы возникнем у него тенью за спиной. Психологическое воздействие на сознание солдат противника просто огромное. Мы везде и нигде.

Так что, наш гарнизон обладает весьма специфическими особенностями в плане ведения тактики.

Что также предполагает не обычный окопный полевой бой дальнего действия, а почти постоянную жесткую рукопашную схватку диверсионного характера. К этому надо быть готовыми и этому мы будем учиться. Начнем с того, как правильно снять часового, потом перейдем к приемам рукопашного боя…

Бурмин. Ну как Павел Максимович?

Ягунов. Очень хорошо. «Учиться, учиться и учиться…» – как говорил великий Ленин, как учит коммунистическая партия! Это один из фундаментальных законов успеха в любой области. Учиться везде и всегда. Особенно на войне. Не упускать ни одной мелочи. Совершенствоваться до бесконечности. Закалять и затачивать себя как дамасский клинок. Только так мы победим. Пойдемте дальше.

Выходят из зала Панова и двигаются дальше по штольням.

Ягунов. Как политическая работа?

Парахин. Здесь все замечательно. Идет полным ходом. Политруков много, они свое дело знают, справляются более чем отлично. Регулярно проводятся собрания, разъяснительные беседы, даже индивидуальные. Бывает просто у костра, в жанре дружеского разговора. Объясняем доходчиво значимость нашего положения и нашей борьбы. Оказываем помощь нуждающимся и слабым. Тесно взаимодействуем с Особым отделом. Все в поле нашего зрения. Изъяны видим и сразу устраняем. Идейно гарнизон неуязвим.

Ягунов. От вас, от вашего слова, сейчас зависит очень много, если не все. Если человек утратит силу духа, веру в свое дело, любое оружие бесполезно…

Он просто не сможет выстрелить, не сможет подняться в атаку, предаст других и себя. В его руках оружие станет просто куском железа, а то и обернется против своих.

Поэтому политмероприятия в последующие дни на сокращать, смотреть в оба. И еще и еще раз строжайшая дисциплина. Никаких скидок на тяжелые условия. Мы – регулярная часть Красной Армии. Где бы мы не находились, под землей, в воздухе, хоть в самом адском пекле – соблюдать устав и правила внутреннего распорядка. Только так мы одолеем любого врага.

Как дела с разведкой, Григорий Михайлович?

Бурмин. Разведку укомплектовали частично из солдат и офицеров 276-го полка НКВД, частично из пограничников. Особый отдел тоже приступил к выполнению своих обязанностей. Результат налицо. Дисциплина сразу подтянулась. Все чувствуют, что у нас не фестиваль народной песни, из разных представителей, а единая армейская часть, к тому же особая. Есть закон, есть трибунал. Все как и раньше.