Индира Меидова - 100+

***

Пока она предавалась воспоминаниям, Машенька совсем оттаяла, наслаждаясь вкусностями, стала щебетать, как птенчик, рассказывая о маме, какая она у нее хорошая и добрая, как Маша любит свою мамочку и как по ней скучает, но уже без слез, а с воодушевлением, рассчитывая на их скорую встречу. Детей в школе никогда не обманывали. Если были причины отказа, то говорили об этом сразу, объясняя сложности и обрубая всякие концы, чтобы не было необходимости возвращаться к одному и тому же вопросу дважды, но более всего, чтобы дети понимали, что им не лгут и никогда не будут этого делать. Хоть и существует такое понятие, как «ложь во имя спасения», деткам не стремились его преподносить в качестве единственно возможного варианта. Поэтому Лине предстояло назавтра максимально сосредоточиться на маме Маши, привести ее в состояние полной восприимчивости своего дитя, рассказать ей, как Маша подросла, заинтересовать в их встрече. Это было не просто, больная несколько месяцев отвергала вообще факт существования у нее когда-то семьи, и только в этом состоянии становилась спокойной и вполне адекватной. Но стоило задеть ее мозг какими-нибудь воспоминаниями о былом, она превращалась в буйно помешанную, угрожающую всем и вся самоуничтожением. В центре она находилась чуть больше полугода, привезли ее полным овощем из одной психиатрической клиники, накачанную успокоительными средствами и не подающую никаких надежд на прогресс в выздоровлении. А до этого еще полтора года пробовали привести ее в чувство всеми приемлемыми средствами, под конец, отказавшись от дальнейшего лечения и переведя ее в состояние сомнамбулы. Лина увидела ее в крайне запущенном прогрессирующем расстройстве на одной из конференций, когда на основании ее клинического диагноза один из специалистов выносил вердикт по поводу неэффективности одного из новых препаратов. Тогда и попросила перевести ее в свой реабилитационный центр. Сейчас по прошествии шести месяцев с момента ее первого появления, она буквально ожила: самостоятельно заботилась о себе, вела активную жизнь, даже читала, но категорически отказывалась смотреть телевизор, ощущая панику от одного только упоминания о нем, и впадала в полное отчаяние, когда с ней пытались говорить о прошлом.

Лина не была профессионалом в психиатрии. Мало того, даже специалистом себя никогда не считала. Хотя за долгие годы работы в диагностическом центре и непосредственном участии в различных экспериментальных исследованиях, а в большей степени по причине ее личной ответственности за каждый такой случай, в виду того, что являлась заведующей всего этого царства реабилитации, поднаторела не только в рассматриваемой науке, но и многих других, благодаря своей способности легко справляться с процессом изучения всего неизведанного. Кроме того, здесь же работал и ее друг, профессор психиатрии Евгений Алексеевич Невзгода, с которым у них была одна маленькая тайна на двоих и безграничная симпатия друг к другу. Познакомились они совершенно случайно, принимая участие в дебатах на одном из научных форумов. Оба отстаивали свою точку зрения относительно знаний собственных дисциплин, пока один из академиков их не разнял, объяснив, что они не противоречат друг другу, а дополняют, на том и порешили. Выяснив чуть позже, что живут в одном городе, решили встретиться. Так и завязались их дружеские посиделки, сотрудничество, а позже родилась и общая идея.

Но это случилось уже после того, как Лина потеряла работу, оказавшись без перспективы куда-либо трудоустроиться по профессии, средств к существованию и надежды на то, что все каким-нибудь образом изменится к лучшему. Исследовательская лаборатория, в которой она тогда работала, начала терять гранты, благодаря неумелому выбору разрабатываемых тем ее руководителем. Постепенно сокращая численность работников, и платя им мизерные зарплаты, он и сам уже не надеялся возродить былую славу, и так плывя по течению, подбирая крохи, в конец привел свое хозяйство в негодность, а впоследствии согласился с руководством о закрытии лаборатории. Поскольку волна экономического спада еще только начиналась, каждый держался за свое место буквально зубами. И запись в трудовой книжке «научный сотрудник», да при этом с наличием степеней, больше мешали, чем помогали. Руководитель любой лаборатории боялся принимать к себе в штат сотрудника с опытом и почестями, прежде всего боясь за свое насиженное место. Приходилось мыть подъезды, шить и вязать на заказ, заниматься копирайтерской работой в интернете, собирая по крохам на пропитание. Порой измученная физически и эмоционально, она впадала в такую панику от безысходности, что часами не слышала ни звонков телефона, ни громкоговорящего телевизора. Устав от переливания из пустого в порожнее никому не нужной информации на разных сайтах, решила однажды написать статьи о собственных знаниях тех тем, которые ей были наиболее близки. Тогда же, размещая их в публичный доступ, увлеклась и их обсуждением. А позже присоединилась к разработкам других авторов. Тут ее и заметил ее бывший преподаватель, Антон Степанович Перемга, занимавшийся в тот момент новыми исследованиями и подбиравшим площадку для их размещения. Разглядев в двух конфликтующих между собой сторонах некое целое для будущей работы, списался сначала с Элиной. Расспросил о жизни, посочувствовал о текущих проблемах. А через неделю после того явился лично с предложением возглавить диагностический центр, который предполагалось создать на базе существующей психиатрической лечебницы, недалеко от города, в котором она проживала. Рассказал о предполагаемых масштабах строительства, темах будущих исследований, направлениях деятельности центра и его развитии. Такое ей даже во сне не могло присниться.

Конечно, она согласилась, заручившись поддержкой своего протеже. А войдя во вкус, начала охоту на «великие» умы в своем городе. Позже недалеко от центра выкупила часть земли для строительства дома для себя и оформила аренду под возведение жилого городка сотрудникам центра. Дело ее росло и развивалось, тематика исследований была государственного назначения, по большей части под грифом «секретно». Помимо генетических исследований и их взаимосвязи с другими дисциплинами, постепенно возникали и разные сопутствующие им направления, как психиатрия, хирургия, кардиология. А с ними приходили и люди, живые, стремящиеся к прогрессу, смелые и активные. Постепенно их новый район, расположенный в тридцати километрах от города, стал разрастаться вширь, работники переезжали из центра, не сожалея брошенных удобств, находя прелесть в проживании за его чертой. Единственным нерешенным вопросом оставалось отсутствие школы. Но городские чиновники, видя успех развивающегося дела, приняли решение, что выделят городку специальный школьный автобус, обосновывая тем, что финансы поют романсы, а городские учебные заведения станут недогруженными при строительстве школы в их поселении. Тогда Элина и замыслила еще один проект, привлекая на свою сторону спонсоров и меценатов и попутно собирая «дань» с диагностического центра.