Ольга Корнильева - Я ХОЧУ ЭТО!

А в это время уже немолодой французский аристократ пил водку в своих шикарных апартаментах на Елисейских полях. Он начал пить еще в русском ресторане, куда часто захаживал, потом зашел в магазин, купил еще водки и продолжил уже дома. Он уже давно вел такой образ жизни. С тех пор как он продал свои акции в большой корпорации и жил на банковские проценты, жизнь была не заполнена и превращалась в черную дыру, бездну, поглощающую с каждым днем его все больше и больше. Да, жизнь его, можно сказать, удалась. Семья была более чем обеспечена, известна и окружена почетом и уважением в определенных кругах, жена все время то ли работала, то ли путешествовала, дети тоже. В общем, Эдуард был предоставлен сам себе. И он нашел себе развлечение. Сначала он обошел всех врачей, которые поставили ему модный диагноз – депрессию, выписали кучу лекарств и сказали с периодичностью раз или два в неделю навещать их для постоянного наблюдения, дабы не было ухудшений. Теперь он не был бесполезной особью. У него официально была вполне аристократическая болезнь, с которой он усиленно боролся с помощью алкоголя, таблеток и инстаграма. Он завел себе страницу, куда помещал фото самых красивых женщин мира. В свои 60 лет он был тонким ценителем женской красоты. Всю жизнь видя их на подиумах, в журналах, общаясь вживую с легендами своего времени, он четко разбирался в тонкостях женской привлекательности. Его страница была популярна, он изыскивал редкие кадры, которые достались ему от друзей или из собственных архивов, иногда он брал известные источники, но коллажи были так сочны и продуманны, что действительно нельзя было не обратить внимание на автора. У него была возможность встречаться с разными женщинами, но Эдуард настолько боялся жены, что на корню пресекал даже вероятность романа с кем-либо. В свои 60 лет он неплохо выглядел. Одетый с иголочки, ухоженный, объехавший весь свет и знакомый со всем светом, он был интересен еще и как мужчина, и как собеседник, но был одинок, как брошенная собака, хозяин которой может всегда вернуться, чтоб дать пня и сунуть кость. Именно так себя чувствовал Эдуард, несмотря на шикарные апартаменты, дома по всему миру и гардероб от кутюр. Он чувствовал себя беспомощной собакой, посаженной врачами на транквилизаторы, находящийся под неусыпным взором жены, которая контролировала его даже с другого конца света, контролировала его всегда и всюду. Поэтому он с удовольствием погружался в мир прекрасных фотографий. Мир ног, бедер, бюстов, платьев, глаз, рук, губ прекрасных женщин. Они были так близки ему, так доступны. Он любовался ими как своими собственными. Искренне. Как может любоваться заключенный рисунком цветка, не имея возможности дотронуться до живого растения.

Кристи часто заходила на его страницу и тоже любовалась этими дивами прошлого и настоящего. Один раз она даже оставила восхищенный комментарий, который, видимо, и привлек внимание Эдуарда. На странице Кристи он с удивлением для себя обнаружил не бытовые фото, коими пестрит инстаграм, и не выдернутые фото знаменитостей, а полноценную страницу художника, который творит, думает, вкладывает в свое творчество душу, мозг и тело. Он стал с интересом наблюдать за страницей Кристи, каждый раз отмечая ее новые фото. Когда он увидел последнюю фотосессию, то не мог не написать ей длинный комментарий и выложил практически весь ее фотосет на своей странице. Кристи была крайне удивлена. Конечно, она считала себя красивой женщиной, но оказаться в компании Софи Лорен, Катрин Денев, Мерлин Монро и других звезд было более чем приятно. К ее удивлению, люди ставили лайки ее фото не меньше, чем звездным. Это стало настоящим открытием для Кристи. И она, вдохновленная, взялась за новые фотосеты, что-то переснимая заново, используя другие ракурсы, другие фильтры. Она фотографировала себя, так как любила себя как модель и понимала, что именно она сможет раскрыть замысел того или иного фотосета как никто другой.

Началась своеобразная переписка. Вся страница Эдуарда была в фото Кристи. Черно-белые, цветные, снятые на телефон. Везде была она и подпись j’adore. Эдуард влюбился. Это было очевидно. Для знакомых, подписчиков, жены, детей, семьи. Влюбился, как мальчики влюбляются в фото прекрасных женщин, которых никогда не встречали. В отличие от звезд, которых раньше он размещал на своих фото, с которыми дружил, встречался или просто был знаком, с Кристи он даже не виделся. И это было странно и раздражительно. Для всех. Особенно для жены. Она срочно позвонила врачам Эдуарда, чтоб те вызвали его для полного осмотра, в том числе психического. Дело в том, что часть акций одной компании все еще принадлежала Эдуарду, и кто его знает, как он мог ими распорядиться, если средь бела дня размещает фото, причем не в единственном экземпляре, а во всем великом множестве, какой-то Кристи, которую и в глаза никто не видел, а тем более не слышал. Да ладно бы размещал, так еще и подписывается, что влюблен, восхищен. Вот на старости лет совсем рехнулся. Он так и акции свои ей отпишет, потом ищи-свищи и его, и эту Кристи вместе с акциями.

«Нет, надо это прекращать», – думала Стефания, властная женщина лет 55, в железных рукавицах державшая Эдуарда последние лет тридцать. Да, она любила шпильки, роскошную одежду, поездки, деньги и женщин. Свою любовь к женщинам она тщательно скрывала, но иногда просачивалась какая-то информация, которую мгновенно гасили или, наоборот, разжигали, но уже под другим углом: то ли съемки в кино, то ли новые фотосессии. Все фаворитки были при деле, при этом все знали, что Стефания имеет семью и тщательно блюдет свой моральный облик, поэтому никто не пикал и все были довольны. Недовольной сейчас была только Стефания. Как же так, тридцать лет сидел под каблуком, а теперь опозорил практически на весь мир, ладно, постил бы фотографии всех известных баб, кто их не видел, а то испортил страницу какой-то русской девицей… Да кто она такая, чтоб на нее он вообще посмотрел? Нет, конечно, посмотреть на нее можно, дама с талантом и мозгами, да и внешностью тоже не обделена, но что она делает на странице моего мужа? «Нет, это я не потерплю», – говорила себе Стефания, резко поворачивая на светофоре. Она водила, как лихой мужчина. Вообще, мужской менталитет был ей близок, поэтому она всегда была боссом, начальником, руководителем. Ей нравилось властвовать и власть. И она не собиралась ее отдавать и лишать кого-то своего неусыпного контроля. Эдуард все это знал. Он уже давно не любил Стефанию. Он ее просто боялся. Боялся, как пес, как слабый в паре мужчина, который, возможно, должен был родиться женщиной. Нет, он не был геем, его привлекала только женская плоть, но он был так мягок, податлив и так подавлен Стефанией, что уже покорился своей участи и ничего не ждал от жизни…