Михаил Рощин - Старый Новый Год

Берутся за телевизор.

Анна Романовна. А флирт цветов? О! Фиалка! «Кто вам поверит, тот…»

Инна. Вы что? Стойте! Четвертая серия сегодня!.. Клава!.. Мой братец сошел с ума, но ты-то? Клава?..

Клава. Я жена своего мужа. Если ему нужно…

Валерик. Осторожно! Кинескоп! Взорвется!..

Полуорлов. Кинескопы! Телескопы! Жизни нет!..

Волокут телевизор.

Давай, Гоша! Давай!..

Федя. Пап! Телек-то зачем?.. Мам, ну телек-то за­чем?..

Мужчины выносят телевизор.

Клава. Очень хорошо! Меньше будешь торчать возле него!

Федя. Да кто торчит-то, кто?..

Анна Романовна. А фанты? Фанты! Это же все было!..

Адамыч. Выходит, как говорил Уклезияст, пора, значит, собирать камни, а пора и разбрасывать…

Инна. Господи, это-то чучело откуда еще? Совсем уж!..

Клава. Адамыч, голубчик, не мучайтесь, оторвите, да и все!

Адамыч. Ломать – не строить. Жалко.

Федя (паясничает) . Свободу учащимся четвертых классов!

Инна. Какой пример он подает ребенку!

Клава. Федя, войди в рамки!

Федя встал на место телевизора, растопырился, «включил» сам себя и запел мелодию,

под которую передают погоду.

Федя. Погода на завтра. Тирлим-пам-пам! Восточ­ная Сибирь минус двенадцать – минус четырнадцать.

Анна Романовна (умильно). Он поразительно амузыкален!

Клава (строго). Ты, между прочим, сел бы за уро­ки, Федя!

Федя. Я? Сегодня? За уроки? Ну, вы даете!

Инна. И ребенок сошел с ума!.. Федя! Веди себя прилично, ты не в школе!

Федя лег на ковер, «стреляет» в Инну.

Даша. Между прочим у нас колоссальная проблема: тэ-вэ и дети!

Федя (Даше). Пасть порву!

Адамыч. Проблема. Телевизоров все больше, а де­тей все меньше.

Федя. Свобода! Я и в школу завтра не пойду!.. Надо делать то, что хочешь, а чего не хочешь – не надо делать!..

Полуорлов входит, за ним – Валерик и Гоша.

Полуорлов. Слыхали? Правильно! (Феде.) Только насчет школы, знаешь!..

Федя. А чего, чего?..

Полуорлов. Итак, я умываю руки! (Ложится на ковер.) Хватит!..

Пауза. Полуорлов в центре внимания.

Адамыч. Чего это он лег-то?

Инна. Чумовоз пора вызывать – и в Ганушкина! Где вы видели таких людей, чтоб вещи выбрасывали?

Анна Романовна. Какие вещи? Зачем? Возьмите нас, старых работников культуры, я своего угла не за­вела за всю жизнь! Мы все отдали музыкальному обра­зованию молодежи. С диеза на бемоль…

Федя. С бемоля на диез!..

Даша. Бунт против вещей – современно.

Инна. Но не типично!

Полуорлов. Пусть! Лучше максимализм, чем кон­формизм! Надоело! Они думают, на мне можно играть, как на дудочке! (Совершенно как Гамлет.) На мне играть нельзя!..

Валерик. Слушай, а в чем, собственно, дело? А?

Полуорлов. Как – в чем?

Валерик. Ну зачем ты все это сделал?

Полуорлов. Как – зачем?

Валерик. Ну, я понимаю, надоело. Всем надоело. Устал. Все устали…

Адамыч. Но зачем вещи-то выносют?..

Валерик. Да. Странная форма протеста.

Клава. Да ты что, не знаешь? Пете проект зару­били! И что предпочли? Модерн, кнопки! А он заявление им… об уходе.

Полуорлов. Ну, Клава! Не в этом дело.

Клава. Поразительно, как все-таки у нас относятся ко всему новому! Говорят-говорят, пишут-пишут, а на деле? Человек работает, доказывает, пробивает, а при­ходит новый начальник… какой-то Пушкин… без году неделя…

Гоша. А ты все конструируешь, Петь?..

Инна. Конструктор, интеллигент!.. (Издеваясь.) Конструкторское бюро «Милости от природы»! Люди ракеты конструируют, корабли, а тут – сказать стыд­но…

Валерик. Ну зачем? А карманная головомойка П. Н. Полуорлова?..

Клава. Инна, постыдись! (Валерику.) Разве только это? П. Н. Полуорлова и его изобретения знают не толь­ко у нас, слава богу! Одних патентов сколько! Мало Петя создал?.. А какой-то Пушкин…

Полуорлов. Обожди, Клава, не в этом дело.

Валерик. Нет, я все понимаю, но заявление!.. Крахмал!

Клава. Кто-то же должен… Не все же подставлять правую, когда бьют по левой…

Адамыч. Был у нас, помню, на Москве-Товарной Коля Шевердяй. Его, бывало, бряк по энтой, а он и энту подставляет: на, мол, бей!

Валерик. Ну?

Адамыч. Терялся народ. По второму не брякал…

Даша. А я понимаю Петра. Я тоже возьму и уйду! Куда глаза глядят.

Валерик. Крахмал, Маруся. Все уходят туда, откуда ушли другие.

Даша. Ох, у нас на телевидении! Вчера с восьми тракт, сегодня тракт! До Останкина ехать час десять! Машину утром не поймаешь, автобус битком, места ни­кто не уступит. А приезжаешь – там тоже такое колесо! А эфир не ждет, а выезжают – на ком?..

Валерик. Ох уж эта наша творческая интеллиген­ция!..

Даша. Не надо, это мы слышали! Все производят, только мы не производим! Мы чужой хлеб заедаем, мы бездельники, а все, между прочим, валом валят в кино, в театр, читают книжки, сидят у телевизора…

Валерик (лениво). Да не все, Маруся! Ваши кина мы видали, ваши книжки мы читали!..

Даша. Перестань называть меня Марусей! По-тво­ему, одна наука что-то может!

Валерик. И наука не может, Дашенька! Все крах­мал!

Гоша. Подождите, подождите!.. (Полуорлову.) Ты, старик, ты, старичок… Кто бы вообще мог, а? Раз, и все! Это не то чтобы там хухры-мухры! Это ого-го! Вот я. Я два года на рыбалке не был!

Инна. Начинается!

Валерик. Зато в Парижах каждый день!

Гоша. Ох, в Парижах!..

Валерик. Ты сколько раз в Париже был?

Гоша. Проездом? Или так?

Валерик. Ну пусть так.

Гоша. А, не знаю! Шесть. Нет, восемь…

Инна. Семь…

Валерик. Вы даете! Парижам счет потеряли!.. Ты все с баяном?

Гоша. С баяном.

Валерик. А она поет?

Гоша. Поет.

Валерик. Инна-то не ревнует? А, Инночка?

Инна. Глупость какая!

Валерик. Ты когда поедешь-то опять? Мне вот так одну штучку для машины надо, она там копейки стоит…

Гоша. Эх, «поедешь, поедешь»! Я к бабушке хочу! В наше Нижне-Амазоново! Там лещи – во! Щуки – во!..

Валерик. Ну что ты, съездишь.

Гоша. «Съездишь»! Время нету совсем!.. Баушка! Прости!..

Инна. Не прикидывайся идиотом!..

Гоша. Пуркуа идиотом?.. Я о душе. Я Петра понял!..