Николай Коляда - Куриная слепота

ЗОРРО.В трамвай. Сяду в мамкину швейную машину, в “Зингер”, на педаль и играю, еду, звоню, искры летят.

НАТАЛЬЯ.Ну вот и вышел из тебя трамвай. Противный ты какой, как пить перестаёшь. Начал бы снова. Лучше, когда ты вечно под банкой. Война в каком началась?

ЗОРРО.В восемьдесят втором. Отстань.

НАТАЛЬЯ.Ну скажи хоть что-нибудь про обстоятельства типа того что.

ЗОРРО.Про какие я говорю?

НАТАЛЬЯ.Ну про какие-то такие с форсом типа того что.

Трамвай летит мимо дома, грохочет.

Мне сегодня на голову птичка какнула, воробей. Говорят – к счастью. А где вот оно? Жмёт что-то под зубами и всё.

ЗОРРО.Зубы жмут тебе.

ЛАРИСА (Вдруг.) У вас будет очень много счастья. Не сомневаюсь. Ждите. А где эти две сестры? Татарочки?

НАТАЛЬЯ.Евреечки?

ЛАРИСА.Или евреечки ли. Где они? Они с усами были.

НАТАЛЬЯ.Дак я же вам и говорю, что еврейки-то наши что учудили. А еврейки наши вот в Израиле ходят. Собрались в один час и – фьють. Молчали, не говорили, что документы оформили. Уехали наши усатые. Дуры дурами, а в Израиль смотали. Вот жиды проклятые, а как конспирировались тут под русских людей типа того что. Кормила их, поила, а они? Бросили нас. Вот теперь нам будут беды так беды, теперь-то начнутся происки жидомасонские с переселением душ. Вот уже и Толька куда-то пропал. А ведь дуры дурами, а вчера отчалили. Сейчас в самолёте летят, водку пьют, обжираются от радости, что из России улетают типа того что, сучки. А ведь такие были хорошие, пирогом меня угощали. Может, Тольку моего позовут, приглашение сделают, чтоб он мир посмотрел. Может, он с ними уехал? Как вы думаете? Вот вам: дуры дурами, а в Израиле теперь будут. А мы куда?

ЗОРРО.Сказала мать, бывает всё, сынок. Быть может ты устанешь от дорог.

НАТАЛЬЯ.А?

ЗОРРО.Когда домой придёшь в конце пути, свои ладони в Волгу опусти.

НАТАЛЬЯ.Ты к чему это?

ЗОРРО.Парни, парни, это в наших силах, землю от пожара уберечь! Выпьем же за дружбу, за улыбку милых и за нежность встреч!!!

НАТАЛЬЯ.Чё к чему, не знаю. Никаких выпивок, хватит. Другую спой. В глухой ложбине он увидел волка, верней, волчицу, а точнее – мать! Или эту: “Первым делом мы испортим самолеты, ну, а девушек, а девушек потом.” Вот так, девушки-то наши. Уехали в Израиль. А вы говорите: “Переселение душ”. Какое на хрен переселение душ. Переселение евреев, вот что именно типа того что.

В церкви колокол зазвонил.

ЛАРИСА.Сегодня сорок седьмой день, как нету Толи. Сорок семь дней я одна на белом свете.

НАТАЛЬЯ.Ой, беда, неужели я тоже буду так говорить скоро: сорок дней, как Толи нету типа того что? А? Ой, беда.

ЛАРИСА.Нет, у меня где-то мама и папа ещё. Где-то в далеком странном мире, в каком-то пригороде. Живы ли они? Сегодня 10 сентября, день рождения папы, он пошел на работу веселый и счастливый, все его поздравляют. А может, кто-то их приютил так же, как вы, если дочь неразумная не смогла позаботиться. Тут ходил, кажется, котёночек, где он?

НАТАЛЬЯ.Помер. Ханума ему пришла. Отнесла на помойку. У нас Жулик есть, хватит. Отнесла, похоронила и сверху крестик типа того что поставила.

ЛАРИСА.Да что это у вас такое, помирают все. Только и занимаетесь, что похоронами, только хороните, на венки деньги собираете, крестики ставите. Напасть.

НАТАЛЬЯ.А вот так. Только успевай гробы типа того что сколачивать. Жизнь не ахти чтобы у нас. Да проживём. Только нельзя деньги в долларах держать. Мне сообщили экстрасенсы, что через два года вся Европа уйдёт под воду. Поэтому нельзя деньги в долларах держать. Только в рублях. Слышите? Так и делайте. Переселение душ.

ЛАРИСА.Ничего не вижу в потёмках, куриная слепота. (Пауза.) Разврат, распутство.

НАТАЛЬЯ.“Разврат, распутство” – говорит, и всё на меня смотрит. Злится, что мой Толька её поматросил и бросил.

ЛАРИСА.Что?

НАТАЛЬЯ.Я говорю: что вы всё на меня смотрите, как про разврат говорите и распутство?

ЛАРИСА.Мне кажется, что я беременна? Может быть такое?

НАТАЛЬЯ.Ну если спали с кем – то может. Всё может быть. Раз в сто лет может и дырка свистнуть. Вы уж не молоденькая, правда. Вам сколько? Пийсят? Нет. Да и от кого. Жулик вот наш заболел, его к ветеринару потащили. Ветеринар говорит: “У собачки ложная беременность”.

ЛАРИСА.У Жулика? О, Россия, проснись, очнись.

НАТАЛЬЯ.Проснись, очнись, мы застрахуем нашу жисть. Да при чём тут Россия, когда у Жулика ложная беременность?

Телефонный звонок, Лариса взяла трубку.

ЛАРИСА.Алё? (Пауза.) Пардон. Сори. Экскьюз ми. (Положила трубку, молчит, улыбается.) Снова этот татарин, снова говорит: “Ассалям алейкюм.” Что я должна была ответить?

НАТАЛЬЯ.Да всё вы правильно сказали ему типа того что.

ЛАРИСА.Я ничего не вижу к вечеру. Куриная слепота. Лица ваши как в тумане. Но уже легче. Завтра сорок восьмой день, потом сорок девятый. Ничего. Спасибо, что подлечили. Мне было хорошо у вас. Я вас всех очень, очень люблю и жалею. Правда.

НАТАЛЬЯ (Плачет.) Вы себя пожалейте типа того что, слышите?!

Налетел ветер, посыпались с деревьев на дом последние листья.

ЛАРИСА.У меня ощущение, что во мне что-то живёт такое. Сейчас должны позвонить и спросить: “Здесь Лариса?”И предложить мне огромную роль в огромном спектакле на огромной сцене, я в белом длинном платье, иду к авансцене, в прожекторе и говорю… О, я обязательно расскажу о вас. Народ. Русский народ, вы достойны того, чтобы о вас говорить со сцены, в прожекторе, в белом платье. Вы добры. Спасибо вам. И до свидания.

Встала, подошла к балкону. Улыбается.

Она взяла сумку с вещами, посмотрела на землю, на траву, примятую сумкой, поставила сумку в трамвае у окна и вдруг подумала в тысячный раз, что вся её жизнь – набор случайностей, глупостей, ненужностей, бессмысленной игры и даже вот эта поза, которую она приняла сейчас у окна в грязном трамвае уже была, была, была в каком-то фильме, она видела это…

МОЛЧАНИЕ.

Ну, идёмте, что ли, мои соотечественники. И выше голову. Шире шаг, почтальон. Пошли, не кисните, надо идти, куда-то делать что-то. Хоть дураки мы, хоть не дураки, надо жить, живые пока. Живые ведь мы пока.

Встала у кучи с листьями, тронула её ногой.

Прощай, куча. Листья, прощайте. (Пауза.) Пошли. Все пошли.

Все встали, пошли к выходу.

НАТАЛЬЯ.Что и правда уезжаете, что ли? Может, дождётесь Тольку? Он приедет, поди, скоро? Или, вы думаете, не приедет? Уедете, что ли?