Юрий Баранов - А Китеж всё-таки всплывёт!

Скажут мне: «Повтор неинтересен.
Солнце ведь восходит каждый день.
Если ход события известен,
Это, извините, дребедень».

Нет, скажу, и жить тогда не стоит,
Если «только раз сады цветут».
Чудо: знают, что это такое,
Но его всегда с волненьем ждут.

Хорошо, что чудо повторимо
И восход всегда чарует нас.
Это словно с женщиной любимой —
Каждый раз – будто в первый раз.

Алёнушка с восьмого этажа,
Иван-Царевич из десантной части…
Ах, как она красива и свежа,
А он – орёл… Так дай же Бог им счастья!

Коварный Серый Волк, заморский бес,
Ползёт к России, клацая клыками —
Иван-Царевич спустится с небес
И в пасть врагу плеснёт святое пламя.

И пусть Алёнушку пока что достаёт
Кикимора, соседская змеюга,
Иван её, женившись, увезёт
К своим родителям, друзьям и их подругам.

Ещё с Кощеем он поговорит,
И тот останется полнейшим инвалидом,
А Змей-Горынычу такого посулит,
Что тот навеки пропадёт из виду.

Она уверена – Иван ко всем чертям
Разгонит расплодившуюся нечисть.
Ведь он силён, он честен, храбр и прям,
Под самый тяжкий груз подставит плечи.

Алёнушка, на всём твоём веку
Пусть ничего такого не случится,
Хоть ты коня удержишь на скаку,
Пожар погасишь, если загорится.

Не знать бы вам ни бомбы, ни ножа,
Ни ДТП, ни атомной напасти,
Алёнушка с восьмого этажа,
Иван-Царевич из гвардейской части.

Нет, не избушкой с картин третьяковочных
(Прадедов эти избушки жильё) —
Микрорайоны, безостановочно
Прущие в поле, – вот это моё.

В пятиэтажке скончались родители,
В тесной однушке, одной на двоих,
С самого детства – московские жители,
Тоже моей биографии штрих.

Мимо как еду – всё мама мне чудится,
Машет прощально с балкона рукой;
Жалко мне будет, коль план этот сбудется —
К чёрту хрущобы снести до одной.

Вот обошлось бы хоть с первой высоткою
(Звали её – «Небоскрёб средь полей»);
Встречался я там с черноокой красоткою —
Премьерною девушкой в жизни моей.

Всё это в гены навек мне впиталося —
Многоэтажек стандартных ряды.
Если придётся – я буду без жалости
Биться за них так, как бились деды.

Всё здесь моё, чужакам непонятное:
Новые билдинги и старина,
Непредсказуемо-невероятная
Непостижимая наша страна.

И с колокольней, что, бабкой «партейною»
Полуразрушена, может упасть,
Чувствую личную, чисто семейную,
Нерасторжимую связь.

Не довелось, я никогда не жил
Среди Тургеневско-Толстовских декораций,
Но часто, часто приходилось мне взбираться
На Достоевские крутые этажи.

Я, как Есенин, душу строчкой рвал,
Дорога в Клюевских урочищах петляла,
Как дорога мне «ледяная рябь канала»
И сколько роз я Незнакомкам посылал!

Я шутки с Северянином шутил,
Над Мережковским откровенно насмехался,
Бывая в Лондоне, я Герцена чурался,
Но к Адамовичу в Париже заходил.

Я в Чевенгуре слыл за своего,
Но не знакомы ни Окуров мне, ни Глупов;
На дачах чеховских варёных полутрупов
Бывало мне всегда немножко не того.

…И всюду – бесы. Сколько ж было их!
Но – на бесовских лжекумиров не купился,
От веры в Пушкина ни в чём не отклонился,
Ни в чём, ты слышишь, ни на шаг и ни на миг.

Сто грамм нектара засадил с утра,
Заел амврозией, лёг поперёк дивана.
С богинями всё то же, что вчера:
Венера ластится, но я хочу Диану.

В блокноте пять незавершённых строк,
В буфете три недопитых бутылки,
А в холле приготовлен альпеншток,
Чтоб Троцким продырявливать затылки.

Но не сегодня: Дмитрий Ларин звал
К себе на бал, хоть к середине бала,
Но только чтоб Татьяну не смущал,
Как в прошлый раз, парижским секс-журналом.

Ещё Арины Родионовны внучок
Сказал, что гриб выходит на опушки…
И всё же – пять незавершённых строк,
И всё ж – пора заканчивать «Частушки».

Тем более, что был я приглашён
Их прочитать – и большей чести нету:
Омар Хайям и Франсуа Вийон
Приедут к нам на фестиваль поэтов.

…Нет, к чёрту! От Дианы SMS!
Я от волненья чуть не выронил мобильник:
«Твоя взяла. В меня вселился бес.
Готовь постель. И – водку в холодильник».

– Ну даёт! Полутруп с «Камасутрой»!
Ты смотри, не остыл до сих пор;
Ничего, околеет под утро,
Переедет любовничек в морг…

Перееду… Куда ж мне деваться;
По укромной дорожке в кустах
Вдоль жасмина, сирени, акаций
Повезёт санитар второпях.

Санитар! Задержись на минуту,
Сигаретку достань, затянись:
Мне сейчас – это лучше салюта —
Куст жасмина исполнит стриптиз.

Не спеши! Я остыну к рассвету,
Мне всего лишь секунда нужна,
Чтоб в распахнутом вырезе веток,
Словно грудь, колыхнулась луна.

В морге чистенько, прохладно, светло,
Я глаза скосил, смотрю… Ни фига!
Ну не может быть, чтоб так повезло:
Вижу рядом своего я врага!

Он, подлец, уже обмыт и побрит,
Он уже в парадной форме, свинья.
Значит, он уже давно здесь лежит,
Значит, он загнулся раньше меня!

Стало весело мне и хорошо,
Ну, а спирту здесь полно – благодать.
Говорю врагу я: на посошок
Надо выпить, растуды твою мать!

Я смеюсь и говорю: наливай!
У него ж от страха зубы стучат.
Ну так, я на ПМЖ еду в рай,
А ему на ПМЖ ехать в ад.

Да не забудьте, кстати, про салфетки,
Про штопор – без него нехорошо:
Припомните, как пробки мы нередко
Продавливали внутрь карандашом.