Николай Филиппов - Сновидящие

Нос заливает мебельная горечь.

Сна пустоту сменила темнота.

Боком уха слышится шуршанье.

Краем глаза видится метанье

Собою переменчивых теней.

Вот в своих тисках сильней,

Звучаньем соловья свальней,

Их воля чья-то ощутимей жмёт.

Сужается чёрных частей полёт.

И плотность набивается тучней.

Страх сковывает льдом: мольбу

Направил на душевную борьбу.

2

Морозный воздух.

Часто совершает вдох.

Для углерода ноздри отдух

Приоткрывают, дабы инеем усох.

Озноб по телу пробегает.

Дрожащий, одеялом укрывает

Осторожно своей девушки лицо.

Ясно понимает: от хлада здесь никто

Защитить, кроме него, её не может.

«Её оберегайте, Высшие чины!

Да будем ж мы заключены

Под их опеку! Так сможет

тут для нас ответ найтись:

От напасти как спастись?»

3

Не принимая сутемени долю,

На ноги, суставами хрустя.

Нервно собирает волю.

Пять минут спустя

Лоскуты теней приняли форму.

«Видно, соблюсти проформу.

Ну и кукла из тебя!», —

Мыслит про себя.

С коленом малый рост, тело старухи.

По щербатому паркету в тапках семенит.

Руки сцепкой за спиною: ими кофту теребит.

Деревянным голосом разрухи:

«Где ты, где же лапонька моя?

Мой котёнок? А вот я. Да вот, вот я».

4

Кукушкой привязался

Бабули заведённый голос —

На него пока никто не отозвался.

Рвётся нервов напряжённых волос:

«Эй, чего тебе здесь нужно?»

Тут и почувствовал, что душно

В комнате становится теперь.

«Мы не желаем зла, поверь!

У нас была нелёгкая прогулка.

Теперь нам очень нужно отдыхать.

Пожалуйста, уйди, мне так охота спать!

В конце концов, нормы приличия — не шутка!»

Вдруг из-под дивана воющий кошачий тон:

«Вы в городе! А он и есть ваш сон!»

5

Шотландка выбегает.

Глазами с подозрением ведёт.

Чрез комнату ракетой пробегает.

К призраку, рыча, идёт.

Вздымился хвост, и опушился.

Живот к паркету гибко опустился.

Тапетум жёлтым угрожающе блестит.

Звенящий вой в ушах звучит.

Фантом бледнеет.

Попытка в зеркало уйти.

Но кошка обойти

В прыжке успела. Стекленеет

Пол в крупнозернистом порошке.

Дух щелью окна в отчаянном броске.

6

Злоба в морде.

Хлыст по сторонам.

«Мы не обижали, вроде?»

«Я ничего не говорила вам!

Придётся вам со мною прогуляться.

Здесь небезопасно оставаться.

Нельзя мне лярву отпустить!

Такое не могу я допустить!»

Тут очертанья комнаты стираться.

Скрутилась площадь как рулон.

Прозрачней стеновой заслон.

Окруженье стало проясняться.

Из квартиры вылетают прочь.

Смотрят Петербурга ночь.

Сквозь облачную дымку

Держится без крыл полёт.

Снижение к Сенному рынку.

Ростральную колонну вкруг облёт.

Мост разводной в синих огнях искрится.

Немалому числу людей не спится.

Нет призрака средь этой суеты:

Домов, дорожной сетки желтизны,

Подвижных фар из мириадов белых точек.

«За этим всем фантом легко может уйти.

Придётся помощь звать, чтобы найти!

Летать иначе много ночек!», —

Вислоухая за воем ветра говорит.

Внизу сонату город неуёмную творит.

2

У моста движенье:

Навстречу к ним оно.

Грудей могучих льётся пенье.

На крыльях золотится перьями руно.

С головой орла и льва грифоны —

Служители божественной плеромы:

Вместе собираются в единый круг.

Без ощутимых они хлопают потуг.

Головами плавно водят.

Когда им кошка говорит,

Братия пернатая молчит.

Вот к земле полёт уводят.

Особый забирает каждый курс:

Оказывая троице большой сикурс.

3

Полуптица над «Авророй»

Пришвартованной кружит.

И вот уже навстречу «Скорой»

Одноколёсною дорогою летит.

Движенье своим криком пресекает.

По инерции фургон пересекает

Насквозь всё тело льва.

Его сначала голова,

Потом и киль наружу выступает.

Рыча, зовёт подмогу златовлас:

Крылатые слетаются на глас.

Стража заступает:

Клювы их как ружья

Направлены в салон.

4

Вислоухая прыжком на крышу.

Мурлыкая, перебирает лапами стекло.

«Куда же ты пропал, малыш? Кого я вижу!

Поди сюда! Эй, бородунья, не слышишь, помело?

…Эх, ну зададим! Ну будет тебе перцу!»

Лапой за водительскую дверцу.

Звук щёлкающий глух.

Все оборотнем в слух.

Скрипя, наружу вон калитка.

Включается в кабине свет.

Как-будто никого там нет:

Ароматизатора картинка

На заднем зеркале висит;

Руль вправо чуть косит.

5

Обиты чёрной кожей кресла:

Продавлены, в потёртостях они.

С набалдашника покраска слезла:

На бирке красных символов огни.

Белым подсвечено окно приборов:

Стрелки зелёные касаются упоров.

Крест аптечки в бардачке.

Качается брелок в замке.

Кошка на сиденье шею выгибает:

Вибриссы медленно согнут,

Отпустят, вновь качнут.

На сетку охладителя взирает.

Оскалила вдруг в зубках пасть:

«Повторно дезертиру не удрать!»

6

Призрак исчезает.

Пружинистый прыжок,

И коготь лапы зацепляет

Прижимистый старухи сапожок.

Бревном об пол — удар обувки.

Ромашкой в нос — полпары бурки —

Вместо тапочек лежат сейчас:

Одежда у фантома лишь на час.

Тем временем грифонов стая

С волнением в салон глядит.

Не ведая, что тем не уследит

Она побега: призрак, вырастая

Из выхлопной трубы — в Неву.

Нет шанса подлететь к нему.

7

Летают низко над рекою,

Над чёрно-жёлтой чешуёй.

Ревущий катер за собою

След оставляет полосой.

Вокруг суда водою ходят.

По набережной люди бродят.

Но дух без сапога пропал.

Тихого гудка издалека запал.

«Так, в залив уплыть он не захочет.

Но ничего. Как же не знать места мне те,

Где эта злюка ходит, откуда вытекают воды все?

Уж так богато, так богато отхлопочет!

Ну, баста! Окончен перерывчик наш!

И срок гощенья в Петербурге ваш!»

Появляются втроём фигуры.

В мерцаньи среброструйного ручья

Оплавляются водой добрейшие лемуры.

Плывёт лист первый, следом второй: ничья.

Парень за руку любимой взялся:

«Слушай, где с тобой я оказался?»

«Точно не знаю, но тут уже была.

Правда, не сама сюда я забрела».

«Лишние отставить разговоры!

И нечего так на меня смотреть!

Ухмылку лучше б вам стереть!

И не нужны мне ваши слёзы, уговоры!

Для всех будет полезным наглеца скорей сыскать.

Да слово подобрей ему на ушко прошептать!»

2

У ручьистого потока

Муаровых стрекоз полёт.

Мерно тянет ветер от Востока.

Воробьи снимают насекомых влёт.

В треске цикад трава густится:

Её вершина вширь стремится.