Василий Кузьменко - Любовь, любовь, о как же ты прекрасна

Крадётся вечер по небесной сини,
На крыши сонно сели облака,
Душа сама, без видимых усилий,
Вдруг стала, воздушна и легка.
Вот тени, что играют в прятки,
Моих фантазий бурный карнавал,
Мне давят мысленно на пятки,
Принцессу, ночью ожидаю я на бал.
Она прибудет ровно в полночь,
Юна, красива и собой горда,
Я с ней, себе позволю вольность,
Лишь поцелуй небесного цветка!
Я утро встречу вновь с улыбкой,
И день, октавой, тихой, скрипки…

В безмолвие соседних улиц,
Упрусь бессонницей опять,
Чтоб в отраженье окон блюдец,
О чём-то главном помечтать.
Так чем же, я всё-таки томлюсь,
Коль до сих пор ещё влачусь?
В чём тайный смысл всего земного,
Коль для души достаточно святого?
Жить, отрекаясь от себя?
Но для чего тогда вообще живём,
Кого-то любим, чего то ждём,
В своей душе огонь храня…
Душа в душе, пожалуй, в этом смысл,
Чтоб вместе отправляться ввысь…

Зачем нам дряблая Европа,
Союз цивилизованных рабов,
С душой трусливого холопа,
Наследие языческих богов.
Ведь сквозь века, в них Бога нет,
Как нет в них римской стали,
Звучит Шекспировский сонет,
И стонет с радугой в печали.
Давно всё продано за океан,
Их честь, достоинство свобода,
Лишь слышен вой и балаган,
Не в благо собственно народа…
Россия — Рим, не вам чета,
И мира православия мечта!

Морозно утром, бодро, хорошо,
Гуляю в парке, средь пожухлых листьев,
Стоят уныло деревья голышом,
Над ними небо сталью хмуро виснет,
Вот-вот посыплет снежная крупа,
Пришествие зимы готовится в природе,
Она нагрянет вихрями кружа,
Оденет всех по новой и ажурной моде,
Парк станет много красивей,
Укрывшись белым, узорным полотном,
Зима покажет множество затей,
Искря волшебным мягким серебром!

Набросала снега вьюга,
Наметав свои пласты,
Сказкой сделала округу,
Обновила все холсты,
Всё сверкает белизной,
Замерев в своём величии,
Лес, укутанный мечтой,
Спит, обнявши безразличие,
Солнце в дымке светит,
Бесконечностью взирая,
Белый мир наш метит,
Искрами блестит играя,
Даль, белое безмолвие,
Небеса синеют лазуритом,
Душа красотами наполнена,
Восторгом набело отмыта!

Своих чертей я знаю поголовно,
Я их гоняю каждый день,
Порой они бывают непокорны,
Пытаясь заменить мне тень,
Они хитры, их тих и сладок глас,
Поют на ушко невзначай,
Их песнь слыхали многие из нас,
Елей чертей судьбы печать,
У них всегда своя реальность,
Свой ад, и свой же рай,
Вы с ними словно в зазеркалье,
Живёт душа тогда враздрай,
Нам не дано избавиться от них,
Но можем их держать в узде,
Чертям нельзя поблажек никаких,
Чтоб быть хозяином в судьбе!

Завывает ветер в щели,
Дребезжит в ночи окно,
А душа, как в колыбели,
Где уютно и светло.
На столе перо и шпага,
Муза села на шкафу,
Вновь кипит во мне отвага,
Мерит новую строфу.
Знать лететь готово тело,
Сквозь ненастья, холод, мглу,
Всё что было, отболело,
Грусть стекает по стеклу.
Мне слышно новое либретто,
Я жажду этого дуэта!

Пусть ненаписанное дремлет,
Мир с этим явно подождёт,
Душа и разум тихо внемлют,
Строка, перо моё не жжёт.
Я буду слушать утренние звуки,
Смотреть на мир глазами чудака,
Бубнить в себе затейливые фуги,
Витать, как прежде где-то в облаках.
И снизойдёт бесстыжее прекрасно,
Едва одетой Муза явится ко мне,
Ты волновался милый мой напрасно,
Я задержалась нынче… на Луне…
Она обнимет, я прижмусь к её груди,
И вдохновенно прикоснусь к любви…

Хвала Шекспиру, преклоняюсь,
Трудом, а не гордыней,
Душою трепетно меняюсь,
И нахожу глоток в пустыне.
Король, могильщик или принц,
Слова все те же, смысл?
Вчера кто падал дружно ниц,
Сегодня устремились ввысь?
Я понимаю, в чём мира этого беда,
Ведь о любви так много сказано,
Пусть славят плоть, но где живёт душа?
И почему мы к ней привязаны?
Я славлю человека, его желание любви,
И пусть от века к веку, в душе горят огни!

Я улыбнусь своим надеждам,
Любовью глупою томим,
Как грустный клоун на манеже,
Иль бестелесный серафим.
Уже не страшно и не больно,
Душа, как талый лёд,
Я напишу тот стих невольно,
Где прерванный полёт…
Но я, как Феникс возрождаюсь,
Судьбы иной уже не жду,
Грешу, и вновь в молитве каюсь,
Надежду, по капельке краду.
Любовь — наш компас, талисман,
Что Богом, нам однажды дан…

Явилась Муза мне в тиши,
Под утро, как-то рано,
По лбу мне щёлкнула: «Пиши!»,
Я был в пылу дурмана.
Скользя невинной наготой,
Она, все эти строчки нашептала,
Я был от счастья сам не свой,
Когда она, мне душу приласкала.
Хоть восхищался ею много раз,
Но не нашёл в душе покоя,
Её, во мне всем слышен глас,
Любови вечного прибоя.
Так и живу, с надеждой пылкой,
Что впереди бежит кобылкой!

Я не люблю придворных этикетов,
И рабство чую за версту,
Как много нынче «правильных» поэтов,
Чья «гениальность», подобие хвосту.
Красив ведь хвост, всегда ухожен!
Души и смысла полный ноль,
Пусть стих по правилам разложен,
Но гол по прежнему «король».
Ведь стих — душа, что песней спета,
Она не любит тесноты,
Обидеть просто бедного поэта,
Но не убить его мечты.
Лакеи, бросьте ваши игры,
Вам не понять сии палитры!

Я иду весенним сквером,
Улыбаясь набухшим почкам,
Снег пожухлый, серый,
На зиме поставил точку.
Птицы тоже весну почуяв,
В суете на ветках голых,
Скачут дружно себе по лучу,
Забывая зимний холод.
И на редких ещё проталинах,
Пробивается нежный цвет,
Из под снега нам подаренный,
От зимы последний привет.
Зима уйдёт ручьями плача,
Весну, на царствие назначат!

Слова, уже затёртые до дыр,
О красоте, любви и страсти,
Стары, как этот пошлый мир,
Но почему в них столько власти?
Сердца волнуют нам и души,
Зовут собой тела в альков,
Мы вечно их согласны слушать,
Пусть закипает в жилах кровь.
В них есть, пожалуй, волшебство,
В звучании подлунной лиры,
Чтоб с Богом дальнее родство,
Нам продолжаться дало силы!
Есть в рифмах немалая заслуга,
Что люди встретили друг друга!