Леонид Каганов - Стихи из дневника.

Владимир Путин двигал штангу,
накачивал в спортзале пресс,
как вдруг — ему явился Ангел,
посланник Господа с Небес.

И подобравшись ближе к телу,
спросил у президента он:
А мож…
А можно с Вами селфи сделать?
И робко вынул «Йотафон».

Проявляя ум и дальновидность,
не желая слушать вечный ной,
сбросил Капитана Очевидность
прямо в море прародитель Ной.

На Ковчеге жить с тобою трудно,
капитаном должен быть один.
Видишь берег тихий и безлюдный?
Вот и поплыви туда, кретин!

Но вздымая руки в страшном горе,
опускаясь медленно ко дну,
тот кричал: «Здесь мокро! Это море!
Я тут, соответственно, тону!»

Над пустым пространством зала
суд решенье объявляет.
Иск текстильщицы из Пскова
в адрес текста «Буревестник»,
взятого на сайте школы,
пензенским судом рассмотрен,
проведен анализ текста.

В этом тексте — дух фашизма,
план теракта, панк-молебен,
подрывание устоев,
одиночные пикеты,
признаки сепаратизма
и призыв к сверженью власти
видят судьи в этом тексте.

В этом тексте — план Госдепа,
тень Обамы, деньги Псаки,
отрицание Победы,
оскорбленье ветеранов,
пропаганда наркоманов,
описанье суицида,
и рекламу гей-сообществ
видят судьи в этом тексте.

То раскачиванье лодки,
то намек на нашу Церковь,
то призыв на новый митинг
видят судьи в этом тексте.
Там какой, простите, бурей, россиян пугает автор?
Там к какому экстремизму много раз звучат призывы?

Следствие установило:
автор текста некто Пешков
в соцсетях под ником Горький,
злостный умысел имея,
в одиночку либо группой
в файле «Горький_Буревестник»
нарушал закон России,
разместил на многих сайтах,
в хрестоматиях и базах.

Принимая во вниманье
перечисленное выше
суд решил, и судьи просят:
уничтожить файлы с текстом,
объявить Максима в розыск,
запретить в России Гуголь,
ограничить доступ к школам.
Нам подобного не надо.
Больше ада!

Всю ночь мне снился странный сон.
Как будто принят был закон
о том, что россиянам впредь
запрещено хранить, иметь,
употреблять и славить в прессе:
хлопушки, кофе во френч-прессе,
велосипеды, книги, кошек,
зеленый мозговой горошек,
гантели, вафли, свечки, спички,
колбасный сыр, и сыр-косичку,
фломастеры, открытки с Сантой,
цветные серьги или банты,
и кеды гражданам страны
к ношению запрещены.

И вот я просыпаюсь утром,
а все кричат: «Как мудро, мудро!
Ну наконец-то! Ну, ура!
И поделом! Давно пора!
Все верно! Не желаем мы —
проращивать ростки хурмы!
Владеть биноклем! Спать вне дома!
Мы не должны иметь знакомых
с гражданством государств шенгена!
А заодно лучи рентгена
должны быть нам запрещены
по поликлиникам страны!
И йод! И мазь от геморроя!
И в плавках больше чем по трое
не собираться на пляжу!»

Тут я проснулся. И лежу
в тоске, в поту, и с дрожью в теле.
Пи…ец мне! У меня гантели!
И кажется, фломастер есть…
…Часы показывали шесть.
Тихонько за окном светало.
И тут я понял запоздало,
что это сон, всего лишь сон!
А если был такой закон,
то не прошел. Какое счастье!
Так выпьем же за мудрость власти!

Что вам Лондон? Хрен бы с ним!
Беженцы, бегите в Крым!
Он же лучший в мире и
лучше вашей Сирии!
Что вас ждет в Германии,
кроме наркомании?
Что вас ждет во Франции?
Вырожденье нации.
Кто вас ждет в Италии?
Геи, и так далее.
А у нас духовность, слава,
супермощная держава!
Мы, понятно, вам откажем,
но обидно, братцы:
что ж вы не пытались даже
к нам в страну пробраться?

Если б я был квадрикоптер
из говна и олова,
я б летал над вами, йопте
срал бы вам на головы!

Но поскольку я двуногий,
без мотора даже,
анонимно в ваши блоги
я в каментах гажу!

Я в девяностых фотку сделал:
еще не толстый, черно-белый,
за праздничным столом в пальто.
Передо мной — еды корыто.
За мной — стена ковром прикрыта.
Вокруг меня — не помню кто.