Рашида Бик - России родной посвящаю…

Гости ступили на княжий порог.

Челядь носилась, все сбилися с ног.

Свадебный пир! У столовой палаты

Стол был уставлен посудой из злата,

Из серебра кубки, чарки, братины.

В ёмкостях мёд, пиво, терпкие вина.

Яствами стол был чрезмерно богат.

Чинно свершался последний обряд.

Здравицу пили поочерёдно

И целовались потом всенародно.

Сколько напутственных сказано слов

За новобрачных, родных, за дружков!

На площадях городских ликованье!

То-то всеобщее было гулянье.

Были накрыты столы с угощеньем,

Бедный народ пил и ел с наслажденьем,

Юного князя хваля, почитая

И новобрачным здоровья желая.

Между собой балагурил народ.

Да скоморохам был явный почёт.

Ловко показывал трюки кудесник.

За душу трогали грустные песни.

Гусли играли и гусляры пели:

«Вороны на белу лебедь слетелись.

Не пожалели красу, растерзали.

Дитятки в скорби поныне, в печали».

Князь свой досуг проводил на охоте,

Из головы вытесняя заботы.

Средь изумрудных лесов и полей

Видел красу он Отчизны своей!

На скакунах мчались вслед за борзыми

Толпы охотников и стремянные.

Много водилось в лесах кабанов,

Туров, медведей, лосей и волков.

Выучка здесь развивалась и ловкость,

Дух молодецкий, смекалка и стойкость.

Солнце садилось, средь леса в палатках

Спали охотники крепко и сладко.

Утром охота была соколиной —

Старый обычай князьями любимый.

Зайцев несчётно убито, лисиц,

Диких гусей, горностаев, куниц…

Жил Александр с семьёй в Городище,

С гребнем златым и коньками на крыше.

В тереме видном, на взлобке, за градом

Раем его называли, нарядным

Ярким убранством светлиц и покоев.

В жемчуге, злате висели иконы.

Воды несёт свои Волхов глубокий,

Мост через реку довольно широкий.

Пахнет на улицах свежей щепой,

Звонкие брёвна слезились смолой.

Ставились новые срубы повсюду.

Славно жилось новгородскому люду!

Улицы светлые, избы резные,

Храмы, дворцы, терема расписные!

Кремль был украшен Софийским собором.

Стены и своды покрыты узором.

Был он построен из белого камня.

Звонница рядом и ряд других зданий.

Храм обладал благодатною силой!

Бог умилял люд, душа возносилась.

Каждый испытывал в день освященья

Радость духовного благословенья.

Валом высоким весь град окружён.

Соединялись великим мостом

Двор Ярославов и Кремль супротив.

Волхов седой необычно красив!

Вверх-вниз сновали насады, ладьи.

Утки плескались у самой воды.

Пахло древесной размокшей корой.

Бабы спускались к воде с ребятнёй.

По берегам вереницей тянулись

Пристани, там, где стояли суда.

Много народу съезжалось сюда.

С юга на стругах купцы возвернулись.

Сходят по сходням на берег к причалу.

Речь иноземная всюду звучала.

Торг новгородский пестрел многолюдьем.

Валом спешили торговые люди.

Бойко на торге! Богатые лавки

Объединились в ряды. На прилавках:

Воск в изобилии, обувь, пушнина,

Мёд, дудки, гусли, свистки, самовары.

Бойко торгуют молодки стряпниной.

Из порубежья стекались товары:

Пряности, вина, бухарские шали,

Хлеб, дорогое сукно и металлы…

Рядом ремесленные мастеровые:

Ткацкие, кожевенно-обувные,

Щитник, гвоздичник, котельник, кузнец.

У ювелира купил молодец

Серьги жемчужные, цепь золотую.

А на божницу – икону святую.

Торопко княжич промчал на гнедом

В сбруе богатой, одет сам в кафтан,

Коц на плече, опоясанный стан.

Толпы людей расступались пред нём.

Не подвергался град вражьим набегам,

Изо дня в день процветал, богател.

На перекрёстке торговых путей

Расположился, купцов привлекая,

Силой, богатством своим удивляя.

Грамотен был новгородский народ,

А летописец вёл времени счёт.

На бересте новгородцы писали,

Письма, былины на них излагали.

Встало над Волховом светлое утро.

Блещет на солнце вода перламутром.

День был воскресный, но город не спал —

Колокол храма тревожно звучал,

К площади всех горожан созывал.

Главы златые сверкали собора.

Стражники скачут по площади споро.

В храме Софийском начался молебен.

Молится люд – и богат кто, и беден.

Нищих, убогих у входа в собор —

Столпотворенье. Один разговор

Слышен повсюду: «…На князя надёжа,

Хоть и бояре все лезут из кожи,

Горло дерут, ищут мира со шведом.

Ишь, лиходеи, пророчат нам беды.

Загодя был неприятель замечен,

Будет мечом новгородцами встречен.

Князь Александр – он наш покровитель,

Землю свою не отдаст на погибель!

Кличет в дружину к себе на подмогу.

С князем пойдём, уповая на Бога!

Светлые силы с собой призовём!»

В храме божественном пред алтарём

Князь Александр усердно молился,

К Богу взывая, он прослезился:

«Боже праведный,

Подсоби в бою!

За родную Русь

Жизнь отдам свою!

Пядь родной земли

Не отдам врагу.

Свою Родину сберегу!»

Слёзы утёр князь в духовном смиренье,

Принял у батюшки благословенье,

Вышел к дружине и людям сказал,

Голос его, как набат, прозвучал:

«Враг наш силён! Ждать напрасно не станем,

Тут же по шведу внезапно ударим.

Кто с вашим князем? Не в силе Бог, в правде.

Коль суждено, сложим головы ради

Нашей земли новгородской, за Русь!

Гложет меня нестерпимая грусть:

Быть аль не быть нашей волюшке-воле?»

С малой дружиной князь выехал в поле.

Грудь Александра кольчугой прикрыта,

Меч на боку. Взгляд прямой и открытый.

Конь под хозяином шёл вороной,

Стройные ноги и мощная грудь.

Рядом был верный княжой стремянной.

Солнце лучистое кажет им путь.

Вдруг из-за леса Пелгусий-дозорный.

Конный спешит им навстречу проворно.

Благочестив был старейшина. Князю

Тут же поведал о чуде он сразу!

Глядя на море, ночь пробыл он в бдении,

А поутру вдруг предстало видение:

В лёгкой ладье страстотерпцы святые,

Ризы сплетали лучи золотые —

Глеб и Борис, лик венчали венцы,

Нимбом светились вокруг головы.

Белым туманом сокрыты гребцы.

Слышит Пелгусий, весь страхом объятый.

Молвил Борис Глебу, меньшему брату:

«Брат! Поспешим к благоверному князю,

Сроднику нашему помощь окажем,

Ибо сегодня он будет в беде».

Скрылось виденье. Ладьи нет нигде…

Князь Александр, услышав такое,

Рад был несказанно всею душою:

«Божию славу узрим, а покуда —

В бой с неприятелем! Мешкать не будем.

Чёрная туча нависла над Русью.

Ты же об этом молчи, друг Пелгусий!

Пусть на себя лишь надеется рать!