Эдуард Асадов - Полное собрание стихотворений в одном томе (сборник)

Сколько мук в тот день я пережил,
Сколько раз вздохнул я по дороге,
Но когда я двери отворил,
Я застыл, как камень, на пороге:

Меж бутылок и колбасных шкурок
На столе валялся мой фрегат.
Нос был сковородкою прижат,
А над рубкой высился окурок.

Дым табачный плавал над столом.
Было жарко. А в углу дивана
Тетя Зина с радостным лицом
Нежно целовала Таракана…

Я завыл. Я заревел с тоски!
Я бежал сквозь сад тогда с позором.
Дождь хлестал, и ветер дул с напором,
А верблюды, солнце и пески
Мокли в грязной луже под забором.

Этот день с его печальной сценой
В памяти оставил горький след.
Так еще восьми неполных лет
Был сражен я «женскою изменой»!

У тебя характер прескверный
И глаза уж не так хороши.
Взгляд неискренний. И наверно,
Даже вовсе и нет души.

И лицо у тебя, как у всех,
Для художника не находка,
Плюс к тому цыплячья походка
И совсем некрасивый смех.

И легко без врачей понять,
Что в тебе и сердце не бьется.
Неужели чудак найдется,
Что начнет о тебе страдать?!

Ночь, подмигивая огнями,
Тихо кружится за окном.
А портрет твой смеется в раме
Над рабочим моим столом.

О, нелепое ожиданье!
Я стою перед ним… курю…
Ну приди хоть раз на свиданье!
Я ж от злости так говорю.

Мы за гордое завтра ведем бои.
Матерьяльные взлеты, прогресс, дерзания,
И всеобщее среднее образование –
Превосходная штука, друзья мои!

Только что-то тревожит порой и в школе,
И за школьным порогом, в труде, потом,
Не скатиться бы нам к уравниловке, что ли,
Не смешать иногда бы добра со злом.

Вот давайте попробуем рассуждать:
Ничего нет красивей огня познанья.
Но всеобщее среднее образование
Обязательным надо ли называть?

Да, прекрасно вперед пролагать следы.
Но ведь люди несхожи порой разительно.
Обязательно ж – это ведь принудительно.
А всегда ли такое дает плоды?

Вот ты учишься, рвешься упрямо к знаниям,
А ленивый сосед твой баклуши бьет,
И плюет он сто раз на твои старания,
И на всяческий труд вообще плюет.

А чего ему, собственно, волноваться?
Исключить – не положено. Не должны.
И стараться не надо. К чему стараться?!
Второгодники нынче запрещены.

Циркуляры, они ведь шутить не станут.
Ну, а школы начальства не подведут:
На экзаменах балл все равно натянут
И, хоть трижды дури, – аттестат дадут.

А зачем нам нечестную ерунду?
Разве стыдно иметь золотые руки?
У кого-то талант иногда к науке,
У кого-то к практическому труду.

Только как же порою найти призванье?..
Человек рассуждает примерно так:
Для чего получил я образование,
Если буду слесарить я, как чудак?

Чтобы быть продавцом или няней стать,
Класть кирпич или стричь по весне газоны,
Ну зачем, извините, бином Ньютона?
Или Ленского с Гамлетом изучать?!

Как тут быть и какое найти решение?
Я – поэт. И могу лишь тревогу бить.
Вот работникам ведомства просвещения,
Может, что-то продумать бы и решить?

Ведь во взглядах все больше и больше чванства,
Дескать, я вам не плотник и не кузнец.
Только чванство, увы, не мудрее пьянства.
Если все будут рваться и лезть в «начальство»,
Кто же будет работать-то, наконец?!

Повсюду встречая их рядом двоих,
Друзья удивлялись, глядя на них.
И было чему подивиться:
Парень красив – молодец молодцом,
Она же ни стройностью и ни лицом –
Ничем не могла б похвалиться.
Порою пытались его «просвещать»:
– Неужто похуже не мог отыскать,
Ведь губишь себя понапрасну!
Сплошная убогость, уж ты извини,
Оставь ты ее, и скорей, не тяни!
Не пара вы – это же ясно.
Ты только взгляни повнимательней, друг:
Ведь сотни красивей и лучше вокруг!
Ну что ты нашел в ней такого? –
А он только пустит колечком дым,
А он усмехнется задумчиво им,
Уйдет и не скажет ни слова.
И вот он шагает вдоль пестрых огней,
Знакомым путем все быстрей и быстрей,
Идет, будто спорщиков рубит.
Идет, и его не вернуть никому,
И бросьте вопросы: зачем? почему?
Да просто – он ее любит!

Так рано муж проснулся в первый раз.
Посуда отливает перламутром.
Муж в кухне, чайник водрузив на газ,
Жене сказал, вернувшись: – С добрым утром!

Приборы сам расставил на двоих,
Заботлив был и необычно светел.
И красоту ее ресниц густых
Впервые за год, кажется, заметил.

Когда ж уселись за накрытый стол,
Он книгу отложил без сожаленья.
Потом, жену повергнув в изумленье,
Сам щетку взял и комнату подмел.

Его таким бы не узнал никто:
Внимательный и чуточку неловкий,
Перед уходом подал ей пальто
И даже проводил до остановки.

А в полдень, вновь супругу удивляя,
К ней на завод со службы позвонил,
Ее о настроении спросил
И под конец добавил: – Дорогая…

Домой вернувшись, ей цветы принес,
А в феврале цветы достать непросто.
Жена была растрогана до слез
И даже стала будто выше ростом.

Запахло сразу в комнате весной.
Но, чтоб ни в ком не вызвать удивленья,
Мы скажем: день сегодня не простой –
Сегодня у супруги день рожденья.

Но он сверкнул и снова исчезает,
Похожий на падучую звезду
Как жаль, что день рождения бывает
Лишь раз в году…

Что-то мурлыча вполголоса,
Дошли они до реки.
Девичьи пушистые волосы
Касались его щеки.

Так в речку смотрелись ивы
И так полыхал закат,
Что глянешь вдруг вниз с обрыва
И не уйдешь назад!

Над ними по звездному залу
Кружила, плыла луна.
– Люблю я мечтать! – сказал он.
– Я тоже… – вздохнула она.

Уселись на край обрыва,
Смотрели в речную тьму.
Он очень мечтал красиво!
Она кивала ему.

А речь шла о том, как будет
С улыбкой душа дружить,
О том, что без счастья людям
Нельзя, невозможно жить…

Счастье не ждет на пригорке,
К нему нелегки пути,
И надо быть очень зорким,
Чтоб счастье свое найти!

Звенят их умные речи,
За дальней летя мечтой…
А счастье… Счастье весь вечер
Стоит у них за спиной.

Воздух синью наливается,
Небосвод поднялся выше,
Словно кошка выгибается
Тучка алая на крыше.