Юрий Визбор - Песни настоящих мужчин

Не пытай меня ни ласкою, ни жалостью, —
Как ни странно, я о прошлом не грущу.
Если можешь, ты прости меня, пожалуйста, —
Вдруг и я тебя когда-нибудь прощу.

Синий дым плывет над нами мягкой вечностью.
Чиркнет спичка – сигарета вспыхнет вновь.
За окном с зонтами ходит человечество,
Обокраденное нами на любовь.

Когда в мой дом любимая вошла,
В нем книги лишь в углу лежали валом.
Любимая сказала: «Это мало.
Нам нужен дом». Любовь у нас была.
И мы пошли со старым рюкзаком,
Чтоб совершить покупки коренные.
И мы купили ходики стенные,
И чайник мы купили со свистком.

Потом пришли иные рубежи,
Мы обрастали разными вещами,
Которые украсить обещали
И без того украшенную жизнь.
Снега летели, письмами шурша,
Ложились письма на мои палатки,
Что дома, слава Богу, все в порядке,
Лишь ходики немножечко спешат.

С любимой мы прожили сотню лет,
Да что я говорю – прожили двести,
И показалось мне, что в новом месте
Горит поярче предвечерний свет,

И говорятся тихие слова,
Которые не сказывались, право,
Поэтому, не мудрствуя лукаво,
Пора спешить туда, где синева.

С тех пор я много берегов сменил.
В своей стране и в отдаленных странах
Я вспоминал с навязчивостью странной,
Как часто эти ходики чинил.
Под ними чай другой мужчина пьет,
И те часы ни в чем не виноваты,
Они всего единожды женаты,
Но, как хозяин их, спешат вперед.

Ах, лучше нет огня, который не потухнет,
И лучше дома нет, чем собственный твой дом,
Где ходики стучат старательно на кухне,
Где милая моя и чайник со свистком.

О моя дорогая, моя несравненная леди!
Ледокол мой печален, и штурман мой смотрит на юг,
И представьте себе, что звезда из созвездия Лебедь
Непосредственно в медную форточку смотрит мою.
Непосредственно в эту же форточку ветер влетает,
Называвшийся в разных местах то муссон, то пассат,
Он влетает и с явной усмешкою письма читает,
Не отправленные, потому что пропал адресат.

Где же, детка моя, я тебя проморгал и не понял?
Где, подружка моя, разошелся с тобой на пути?
Где, гитарой бренча, прошагал мимо тихих симфоний,
Полагая, что эти концерты еще впереди?
И беспечно я лил на баранину соус «ткемали»,
И картинки смотрел по утрам на обоях чужих,
И меня принимали, которые не понимали,
И считали, что счастье является качеством лжи.

Одиночество шлялось за мной и в волнистых витринах
Отражалось печальной фигурой в потертом плаще.
За фигурой по мокрым асфальтам катились машины —
Абсолютно пустые, без всяких шоферов вообще.
И в пустынных вагонах метро я летел через годы,
И в безлюдных портах провожал и встречал сам себя,
И водили со мной хороводы одни непогоды,
И все было на этой земле без тебя, без тебя.

Кто-то рядом ходил и чего-то бубнил – я не слышал.
Телевизор мне тыкал красавиц в лицо – я ослеп.
И, надеясь на старого друга и горные лыжи,
Я пока пребываю на этой пустынной земле.
О моя дорогая, моя несравненная леди!
Ледокол мой буксует во льдах, выбиваясь из сил…
Золотая подружка моя из созвездия Лебедь —
Не забудь. Упади. Обнадежь. Догадайся. Спаси.

Что ж ты нигде не живешь?
Все без тебя происходит:
Новое солнце восходит,
Слышится детский галдеж,
Чей-то пиджак на траве,
Чья-то гармонь мировая.
Тут, понимаешь, в Москве,
Все без тебя поживают.

Что ж ты нигде не живешь?
Старые клятвы забыты.
В грохоте новых событий
Имя твое не найдешь.
Сын твой приходит с катка —
Рослый, красивый, упрямый —
И говорит старикам:
«Здравствуйте, папа и мама».

Что ж ты нигде не живешь?
Мы-то пока поживаем,
Мало чего успеваем,
Но презираем за ложь…
Но бережем за тепло
Старые добрые песни.
Ну постарайся, воскресни, —
Время чудес не прошло.

Всем нашим встречам разлуки, увы, суждены.
Тих и печален ручей у янтарной сосны.
Пеплом несмелым подернулись угли костра.
Вот и окончилось все – расставаться пора.

Милая моя,
Солнышко лесное,
Где, в каких краях
Встретишься со мною?

Крылья сложили палатки – их кончен полет.
Крылья расправил искатель разлук – самолет,
И потихонечку пятится трап от крыла, —
Вот уж, действительно, пропасть меж нами легла.

Не утешайте меня, мне слова не нужны,
Мне б отыскать тот ручей у янтарной сосны, —
Вдруг сквозь туман там краснеет кусочек огня,
Вдруг у огня ожидают, представьте, меня!

– Что за погода! Как эти сумерки ужасны!
Как черный воздух налип на крыши и асфальт…
– А я устала. Моталась целый день напрасно.
Была у Сашки, купила мыло и кефаль.

Как нам хорошо, как хорошо нам жить на свете!
Дождь, видимо, прошел. Наступит скоро теплый вечер.
Как все поет вокруг, и птицы весело щебечут.
Ах, дорогой мой друг, как хорошо нам вдвоем с тобой!

– Как бьется сердце! Ну отчего так бьется сердце?
– Все от погоды. Меняет климат свой земля.
– Зачем живу я? Куда от этого мне деться?
– Пойди, мой милый, пойди немножечко приляг.

– Ну что молчишь ты? Ну что молчишь ты, что с тобою?
– Да ничего же, сижу, гляжу себе в окно.
– Послушай, милый, наверно с женщиной другою
Ты жил бы так же? – Наверно так же. Все равно.

Как нам хорошо, как хорошо нам жить на свете!
Дождь, видимо, прошел. Наступит скоро теплый вечер.
Как все поет вокруг, и птицы весело щебечут.
Ах, дорогой мой друг, как хорошо нам вдвоем с тобой!

Разрешите вам напомнить о себе,
О своей незамечательной судьбе.
Я как раз на верхней полочке лежу,
В данном случае бездельничаю – жуть!

Люди заняты исканием дорог,
Люди целятся ракетой в лунный рог,
Люди ищут настоящие слова,
Ну, а я лежу и думаю о вас.

С этой мысли пользы, право, никакой.
Вот промчался скорый поезд над рекой.
О реке бы мне подумать в самый раз,
Ну, а я лежу и думаю о вас.

А народу – просто полное купе,
Кто-то в карты, кто-то хочет просто спеть,
Чья-то нежная клонится голова,
Ну, а я лежу и думаю о вас.