Дмитрий Хромов - Выше неба. Поэзия 2015—2019

Будет когда-то всё, как в раю:
Море с закатом в этом краю.
Будет нелепо верить в обман.
Я твоё небо, ты океан.

Черный голландец режет волну…
Ночью корабль ляжет ко дну…
Океан нам земля.
Навсегда здесь ты и я.

Ветер на мачтах рвёт паруса…
Жёны не плачьте: есть чудеса.
Наш черед ночью в бой.
Навсегда мы здесь с тобой.

Бойтесь ночами плыть в тишине.
Мы вас настигнем бурей в огне.
Вам на дне ночевать.
Океан вам бог. Нам – мать.

Чтоб свои души завтра спасти,
Нам мимо суши надо пройти.
Ждёт на дне нас покой.
Навсегда мы с тобой.
Только ночами с полной луной,
Мы так мечтали вернуться домой.
Снятся нам: лес, поля.
Эх, прощай нас земля.

В поле ветер. Запах трав
В этом свете каждый прав.
Я не знаю, как мне быть…
Я сгораю, чтобы жить.
В небе птицы облаков…
Мне б напиться родников.
Чтоб палитрой стала жизнь,
Чтоб молитвой взвиться в высь.

Мы без бога могли жить,
Ведь нам. бога не простить.
Без молитвы душа в рай…
Полем битвы сердца край.
Вьется ворон, чуя дичь.
Правды хором не достичь.
Мы пытались жить всерьёз,
Но купались в мире грез.

Лучик света среди туч:
Без ответа сердца луч.
Без ответа море дум: —
Нету света, но есть ум.
Ветер гонит море трав,
Солнце стонет у дубрав.
Одиноко на душе:
Вместо бога лишь клише.

Я не знаю, как мне быть…
Я сгораю, чтобы жить.
Чтоб палитрой стала жизнь,
Чтоб молитвой взвиться в высь.

Смотрит облако в зеркало озера.
Над водою хрустальною тень…
Предрассветное зарево бросило
Ярких красок на старый плетень.

Здесь влюбленная стройная ивушка,
Наклонившись, пила у ручья.
Отзвенела хрустальная зимушка
Уходя, разукрасив поля.

На пригорке избушка заброшена: —
На ветру только ставни стучат.
И бороздка по лугу не кошена
И не ждёт уж бабуля внучат.

Добрый Филя не гонит скотину,
И не дует протяжно в дуду.
Только солнце заходит в долину,
И всё утро играет в пруду.

Здесь простое и глупое счастье,
Что щемит нашу душу до слёз,
Позабытые годы ненастья,
И чарующий шёпот (ситец) берёз.

Я вижу туманы Юпитера:
Цветные его облака.
Возможно, под всеми слоями
огромная скрылась река.

Над нею суровыми вихрями
Танцуют с ветрами снега.
А может кисельными водами
Омыты ее берега.

Мне жалко, что я не увижу
Красоты далеких планет,
Что Солнцами многих Галактик
Не буду в полете согрет.

А может быть в Космоса дали
Во сне полетит моя мысль.
И будут там снежные люди
Со мной говорить про их жизнь.

Всегда есть повод для радости,
Даже если приходит беда…
Ведь никто бы не чувствовал сладости,
Если б было всё сладким всегда.
Если дождик идёт, – будет солнышко,
Будет воздух так вкусен и свеж.
Может радугой яркою полюшко
Разукрасится небом надежд.
Нам неведомы тайные помыслы
Ни богов, ни злодейки судьбы.
И меняем мы семьи и промыслы,
Обходясь без советов толпы.
Никогда ты не знаешь что ждёт тебя,
Кто стоит за ближайшим углом.
И причин больше нет загонять себя,
И всю жизнь нам переть напролом.
Всё меняется, дышит и движется:
За зимою приходит весна.
Песня слышится или не слышится,
Раз поётся душою она.
Верю я, мы когда-нибудь встретимся.
Верю ждёт нас во многом успех!
Ведь не зря на Земле этой вертимся.
Счастья, знаю, здесь хватит на всех.

Ведущие телегу два вола идут,
дороги впереди не разбирая.
Не завиден удел, когда ярмо на шее у тебя.
Вот так и мы, идём порой себя губя,
Когда любовь и смерть ведут тебя на край, играя.

Наш путь отмерен, но какое наслаждение любить,
забыв, о смерти не скорбя.
Когда любовь под нами даже Землю вертит,
И открывает словно двери – небеса.
Нам жажду утоляют чудеса
и не страшны чужих сомнений черти.

И если бы не страшное похмелье,
На бренность сущего прикрытые глаза,
То никогда б не падала слеза
И было б вечностью лиричное веселье.

Судьба, судьба, позволь нам жить, мечтой играя,
Не помня о законах бытия.
Но разве это жизнь – идти, пути не зная,
Не понимая, где дорога, где края?

А, раз уже телега развалилась,
иду пешком по облакам ступая чутко…
И кажется, порою слишком жутко,
Когда надежды сотен тают подо мной,
Но это им окупиться с лихвой,
Поскольку все идут к любви своей попутно.

Мы мыслями своими в океане осознания Вселенной
– всего лишь рябь, случайные помехи.
Попытки разума нам необъятное объять,
понять вселенский замысел, увидеть отражение,
назначив Богом мыслимое.
Всё это – одиночества творения,
раздутый до немыслимых масштабов эгоизм.
Не проще ли нам жить ведомыми инстинктом?
Спокойно жить, влюбиться, умереть?
Итог ведь всё один.
И память о тебе, не сделает мир проще.
Не станут ближе звёзды и вселенское сознание
не взглянет с понимаем в глаза.
И останется вера… и верой мы живём.
Мы верим в разное,
но мир от этого пока ещё не рухнул.

Здесь хочется тепла и ласки…
Уходит быстро зимний день.
Снежинкой закружились сказки,
Открыв небесную ступень.
На белой шерсти косогорок
Рябая поросль сонных трав.
Ветра скрипят щелями створок
Их не понятен дикий нрав.

А где-то в Тихом океане
Киты сбиваются в ряды.
В тропическом густом дурмане
Цветут прекрасные сады.
На каждый метр сотни тварей
Летают, ползают, жужжат.
А здесь деревья цвета гари
Как пальцы на ветру дрожат.

Я, видно, в прошлой жизни выбрал
Страну заснеженных полей,
Из сердца все мечтанья вырвал,
Раз нет теперь ее милей.
Я здесь один в тумане белом
Разбушевавшейся зимы.
А был упрямым, был и смелым,
И там, где «я» могли быть «мы».

Бывают разные убийцы.
Немногие руки омыли в крови.
Есть просто бандиты, и есть кровопийцы,
Как те, кто клянется в народной любви.
Одни на войне выполняя приказы,
Стреляют в одних, защищают других,
Но были и те, кто всё ищет заказы,
Живя по законам российских лихих.
Недавно был случай: какой-то прохожий
Лег шеей на рельсы, покончив с собой.
И был этот случай на сотни похожий,
Как те, кто отчаявшись, еле живой.
Есть люди без счастья, без денег и крова.
Едят, что придется, живут одним днём.
Убийца же их в кабинете смеётся,
Чисты его руки и власть вся при нём.
Во всём, что он делал, он вроде бы правый,
Он пишет законы, латает бюджет.
И мысли его все по телеку здравы,
Но только счастливых по прежнему нет.
Что прыгали с крыш для него – наркоманы,
Психически слабый, ленивый народ.
И он всё пищдит, набивая карманы
И дальше нас к свету всё также ведёт.
Того, кто за рубль убил ту старушку,
Когда-то посадят, но этот же гад,
Построит себе на курорте избушку,
Детей пошлет в Лондон, прикроет свой зад.
На судьбах других он скроил состоянье
И тысячи к смерти он тем подтолкнул,
Что им до черты сократил расстоянье,
Кого-то невидимо с крыши спихнул.
Я верю, что в чем-то мы все же бессмертны,
Раз кровию кормим у власти воров.
Но подвиги наши совсем неприметны
И падают с плеч сотни русских голов.