Ден Марков - Эшафот

Ночь в кандалах раздумий без сна,

На утро счастливая виселица.

И Харон поджидает на кухне,

С перегаром, в халате,

Но уже без фонаря.

Закинул таблеток и веселится.

Где за громкие слова,

Осуждают и преследуют гениев.

Где последняя инстанция тюрьма

Эмиграция в виде врага,

Или в худшем случае

Ямка под деревом.

Где-то на Майорке

Что-то вроде шезлонга,

Здесь у подъезда

Что-то вроде майора.

Где деньги и связи

Выше закона.

Где рюмка чище,

Чем душа прокурора.

Где единственный в ходу

Аргумент:

А кто если не он?

А что если нет?

Где пытки в отделе,

Как часть ритуала.

Бафомет их фанат,

Так Фемида сказала.

Дождливое утро в Питере.

Мужчина за сорок, в шляпе с полями,

В дранном кашемировом пальто,

Закусывает водку салатом с салями,

Продавая ангелов в клетках —

Два по цене одного.

Он знает как в темноте,

Порой исчезают улыбки.

Страх одиночества постоянен.

Ширма метафор для него,

Заслоняет ошибки

Кутёжных ночей и беспокойных спален.

Видавший многое,

С годами разочаровавшись в людях.

Не много странный

Одиозный поэт.

Когда-то давно,

Отказавшись от пропаганды,

По воле прокурора и бога,

Отсидел на общем режиме,

Чуть меньше трёх лет.

Но однажды,

После отсидки.

Скитаясь по заблёванным парадным,

И гнилью пропитанным чердакам.

По воле случая, встретил он

Несколько заблудших ангелов.

Что лобзиком выпиливали идола

Похожего то ли на человека, то ли на козла.

Боги, вина, оргии да война.

Марс и Дионис

Афина и Бона Деа.

Нам же достались

Фрейд, психоанализ,

И неполноценностей комплекс.

Боязнь в любви громких признаний

Политика, и тюрьма за слова.

В метафору бы быль завернуть,

Все наши несчастья.

Да выкурить под бутылочку

Сухого, красного вина.

Ведь в русском языке,

Три слова – это два слова.

Так было, так есть и так будет всегда.

Вторая неделя без сна.

Утром была осень,

Под вечер весна.

В звонках пропущенных,

Только коллекторы, реклама,

И обидчивая зима.

Я бы распланировал

Всё на год вперёд.

Но бог знает мои планы,

И места для них он вряд ли найдёт.

Кстати он тут, в соседней комнате за стеной.

Играет с кошкой, пьёт вино,

Слушает ваше, и моё нытьё.

Кто-то просит здоровье, денег,

Модель жену и дитё.

Кто-то красивую машину да своё жильё.

А ему забить бы на всех и всё.

Да сыграть бы со мной партейку,

Да вторую, да в домино.

Но одна надежда,

Два надежда, три надежда.

А надежда – это вероятность кубика.

И если Pyro ты действительно прав,

Так пускай всё к хуям сгорит,

До последнего люмена!

В Швейцарии одобряют

Капсулы для эвтаназии.

Превращая убийство в

Форму исцеления,

Разве это не глупо?

Мы вот чётко сбиваем спутник,

Привет Джордж Лукас.

Ну что как вам Звёздные войны 2.0?

А, Сука?

Мир отказывается от проклятия ископаемых ресурсов,

А мы не верим в суеверия, всё так.

Правда затем благословляем тц и танк.

Двадцать первый год охарактеризовали как

«Освежающий жёлтый», и «абсолютно серый»,

Локдаун, кризис, военные конфликты, вирус.

Герои авангарда в красных зонах

Исключительно в белом.

Двадцать второй принесёт Veri Peri,

Растущую популярность NFT

Стремительное развитие нейросетей,

И становление метавселенной в целом.

Пока люди одного мира,

Делают предзаказ,

На новый Cyberquad для ребёнка,

За тысяча семьсот евро.

Другие, спасаясь от войны,

Застряли на холодной границе,

Кормят детей сухпайками,

Укрываясь камуфляжным пледом.

Грустные, грязные, уставшие

Они шли за призраком спасения следом.

В бесконечных пустынях,

Блуждая вблизи города того.

Внезапно ты встречаешь его.

Кто фатально потерян,

Обличённый гением

Из Провиденса в снах

Уже слишком давно.

Ньярлатотеп.

Обернувшись другом,

Человеком из плоти и крови,

Залечит раны, сотрёт воспоминания

Скитаний, страданий, мучений и боли.

Спасённый им, навек

Ты останешься с ним.

Но в отличие от Пикмана,

Чей истории незавидный исход

Тебе он готовит более изощрённый

Судьбы поворот.

Это личный гамбит.

Ты продал душу, посетив его пир.

Как демон Лермонтова,

Но влюблённый во власть,

И возможность подчинить,

Столь изменчивый мир.

И вот ты правитель страны,

Что посвящённые в культ,

– зовут третий Рим.

Как я уже говорил.

Имея дар бессмертия,

Трудно выходить из воды сухим.

Тщеславие – его любимый порок.

На площади эшафот,

Внутри тофашэ.

Как истинный метаморф,

В твоей душе, он меняет облики

Чаще чем государство своих протеже.

Сидя на троне.

Окружённый адептами

Разных свойств и пород.

Его имя отразится в истории,

Как очередных репрессий,

И геноцида жестокий виток.

Ты красива, грациозна, мудра не по годам – спора нет.

У тебя девять жизней по заветам священной Бастет.

Оторваться от бездонных глаз твоих сложно,

Словно жрецу нарушить данный богу обет.

Каждую ночь, ведя бой с Апепом,

На утро ты дарила солнце людям,

Так желающих света и умолявших однажды,

Не стать частью вселенского пепла.

В улыбке твоей – отражения вдали

Вспыхнувших звёзд.

Они так же прекрасны и молоды,

Как ты, и освещаемые ими миры.

Маргарита династии Ян,

Это было тогда.

Сейчас же, примерев на себе образ ужасной Гекаты,