Галина Пысина - Москва – Хабаровск – Москва. Премия им. А. А. Блока

Не спеша войдёт в дома хмельные,
Удивит своею новизной.
Снег окрасят отсветы цветные —
От петард, что манят красотой.

Шум и треск огней и зимних красок
Долго будет с гомоном звучать.
И морозец каждого без масок
Будет до рассвета украшать.

Всё блестит, цветёт. И снег искрится.
Так искрится – глаз не оторвать.
И снежинка с варежки стремится
С нами вместе в танце полетать.

Голова кружится от восторга —
Сердце переполнено добром.
Каждый год мы ждём любви и только,
Больше не мечтаем ни о чём.

Так давайте каждый в своём доме
Расцветайте аленьким цветком,
чтоб никто не находился в коме
одинокого унынья. И потом —

Одарите близкого любовью
И получите любовь взамен.
Новый год явился светлой новью.
«Миру – мир!» – таков его домен!

Господь суров и… милосерден.
Над миром в мире он везде.
И в Вифлеемской той звезде —
Указ, рассвет и путь. Известен
В Рожденьи каждому Малыш,
К страданию приговоренный,
Но светлый и не обозленный,
Душою в святости – крепыш.

Благая весть по миру Идет.
Он – Свет Отца. Любви – венец!
Так извещает нас гонец.
Душа в бессмертии пребудет.
Через страдания – награда.
Чрез боль и кровь – любовь Отца.
А жизни светлой – нет конца.
И радости иной не надо.

Предвидит каждый шаг и миг —
Болезни изгоняет верой,
Смирения служа примером.
Предательство Иуд. Постиг…
Он тяжесть всех великих мук,
Нужду и голод человека,
Его страдания от века…
Младенец – Святый Друг.

Будет елка стоять до Крещения,
И игрушки блистать, и звезда.
И такое у нас настроение —
Словно в сказке живем мы всегда.

Снег искрится от звезд вечерами.
Чудеса предвещает восход.
Вся земля, будто шаль с кружевами.
И ступает по шали народ

Прямиком в иордань на Крещение
К православной купели своей.
Будет в храме вечернее бдение —
Память предков с годами сильней.

Пусть столбы над водою взметнутся —
Лучи света до неба парят.
Все, кто видели – пусть улыбнутся.
Это к радости, так говорят.

Снег – это много прекрасных снежинок
В медленном вальсе кружатся в ночи.
Всё совершенство холодных блондинок
Тихо искрится. Прохожий – молчи,

В медленном шаге замри на минуту,
Не шевелись и послушай со мной
Музыку эту, шуршанье, планету,
Эти снежинки – одну за одной.

Что рассказать нам затейницы смогут?
Как их ковал снего-зимо-кузнец?
Тайной покрыто известное многим.
Тайну хранит бесконечно Творец!

Тихи московские кварталы.
Безмолвны парки. День угас.
И снега белого кристаллы
Не будут таять на губах…
Давайте слушать тишину —
Она явилась продолженьем
Тех песен в память, про войну,
И о полёте. С песнопеньем
Душа почила молодых,
Красивых, милых и задорных,
Весёлых, смелых, озорных,
Талантливых. Теперь покорных
Лишь только Господу. Судьбе
Их души ныне не подвластны.
Они принадлежат себе
И со случившимся согласны.
Но светят с яркого портрета
Живым огнём лучинки глаз —
Мы так встречались, часто, где-то,
А вот узнали лишь сейчас…
Тихи московские кварталы.
Безмолвны парки. День угас.
И снега белого кристаллы
У вас не тают на губах…

Ну, да, лежит в сугробах снег —
он так же бел, как цвет у яблонь.
С утра – метет. То – ветра бег.
Гоняет белый цвет не яблонь.

Висит молочной пеленой,
туманом летним, снег-пороша…
О вашей яблони – одной,
мечтаю, в цветиках горошин.

Моё синее небо
над моей головой.
Где бы только я ни был —
сбережён я тобой.

Выпал утренний иней
на макушки берёз.
Глубине неба синей
благодарен до слёз.

Пусть одарит надеждой
ясный солнечный март.
Веры каждому прежней —
лету готовим старт.

Пронзают ночь огни столицы,
Пронзают ночь.
Мне в этой ночи совсем не спится —
Мешает дождь.
В отсеке окон играет дождь,
В отсеке окон.
В ночной программе бесспорно – гвоздь.
Дождь-камертон.
И по железу мне звук приятен,
Железный стон.
Он забирает меня в объятья —
А я польщен.
Я слышу звуки – ночной оркестр
Сбирает сонм.
Железный дождь – ночи секвестр
Забрал мой сон.

Чувства горечи в нас притупились —
Запись с датой прошедших времен.
Мы на слезы тогда не скупились,
Не скрывая любимых имен.

Ваша нежность в тот миг пробудилась.
Вы подумали: так тому быть.
Но сейчас вдруг душа отлучилась,
Чтоб по лунной дорожке уплыть.

Так ветра с придыханием уносят
От того, что легко потерять.
Старый винт винтоносцы заносят —
Но стихи им, увы, не слагать…

Уходят ввысь подбитые пилоты.
«Их жизнь, увы, напрасною была», —
Так говорят и пишут полиглоты,
Как символ современности. Слова

не подобрать, не выразить страданья,
которыми душа полна. У них
В преддверьи расставанья и умиранья…
Не зарождался стих. И глас – затих.

И право-знамо – что слова! Звук?
Отзвук?
Тайны мирозданья?
Слово – знанье…
Жизнь ушла. Из чел. Из этих глаз. Из рук.
Всё остальное – вне условий пониманья.

Уходят. Все уходят безвозвратно
в тугую стынь заоблачных высот.
И творчество ушедших – необъятно,
описанных немыслимо красот.

Грустить в тиши уединений прежних
прошедших над земной планетой лет,
В них пребывать и ароматом нежным
Почувствовать ушедших душ обет…

Обет от них – хранить красоты мира,
дарить любовь, постичь любовь сполна.
Такою с ними процветала лира —
Такою с нами она быть должна!

Питать души прекрасные порывы
Той главной божьей правдой – без границ,
Без времени, без меры, без надрыва,
Но припадая пред прошедшим ниц.