Лива Лувье - По принципу тартар

Когда тебя вдруг перестанет принимать
Знакомый дом, казавшийся уютным,
Пройдёт по миру тоненькая рябь
И выскользнет из рук опять посуда;
Когда аллея по дороге в парк
Вдруг выведет к чужому перекрёстку
И ты не понимаешь, как попал
Сюда, да и вообще, как стал ты взрослым;
Когда зависнешь над хорошей книгой,
Одну страницу пятый раз читая,
Не ощущая капсульности мига,
Тоска зато ложится как влитая;
Когда неважно, где случилось чудо,
Забилось сердце или замерло —
История в камнях не вечно будет,
Внутри ж – останется на весь твой срок;
Когда не остановит красного глоток
И риски перевесит шанс сбежать,
Тогда начни с того, что ты не смог,
Но так хотел. А жизнь одна (опять).

Ты успеешь побыть одна,
Сколько хочешь бери эти дни.
Папа жив. У тебя как всегда:
«Не сейчас. Я спешу. Извини».

Это будет навеки в ушах,
Личный твой колокольный звон.
Торопясь по делам, ты ушла.
Папа жив ещё пару часов.

…Сколько счастья, казалось, – о Боже! —
Ты ценила и знала ещё:
Папа жив, мама рядышком тоже,
Муж здоров, дочь растёт – хорошо!..

Что вчера невозможно болело,
На сегодня болит всё сильней.
Папа жив. Исчезает лишь тело,
Прибавляя на небе огней.

Когда у других только губы
И сумочки люксовых брендов,
Она вдруг мелькнёт на «Ютубе»
И станет почти что легендой.

Когда кто-то выложит гордо
Билеты, допустим, в Таиланд,
Она ищет выход из фьорда,
И в этом особый талант.

Когда в модном клубе все в пене
И чем-то сжигают нутро,
Она первый раз на коленях
И лётчики тащат ведро.

Когда кто-то в новых проблемах
Находит сомнительный вкус,
Она улыбается: «Смело
Меняй свой неправильный курс!»

Улетают снова птенчики,
Не дотянешься рукой.
Плакать – так по-человечески,
Если птичка – лучше пой.

Разукрасит небо розовым
Вместе встреченный рассвет.
Существует пара способов,
Чтобы жить: любить и петь.

Оперяйтесь ярче, птенчики,
И звените, голоса,
Забывайте про застенчивость,
Скоро ваша полоса.

Столько будет ещё песенок!
Птичка каждая – звезда.
Жить гораздо интереснее,
Чем казалось из гнезда.

Эта осень своими невстречами
Подарила вдруг новый покой,
И на поле, пустом или клетчатом,
В направлении движусь любом.

Красота жёлтых листьев сравнима
Только с грустью о смене времён.
Перестав быть навеки любимой,
Растворяешься в чём-то ином.

Всё хорошее кажется летом,
И оно незаметно ушло,
Постоянно же в прошлое бегать —
Незавидное, знай, мастерство.

Эта осень теряет привычки,
Обнажая деревья и души.
Всё случится – проверено лично! —
Непременно, как только отпустишь.

Любая невстреча – благо,
Запаянный хаос слов.
Очередное «не плакать»
Бессмысленно, всё прошло.

Любое начало – сотни
Стоящих за ним имён.
Остаться везёт немногим,
Оставшийся и силён.

Любая проблема – выбор
Команды, действий, пути.
Не всех, кто в дороге выпал,
Опять суждено найти.

Любая случайность – планы
Каких-то небесных сил.
И если ты счастлив в малом,
О большем и не проси.

Остатки солнца
В конторской клетке
Ещё случаются по утрам.
Сентябрь их призовёт к ответу,
Листочком каждым в себя впитав.

И снова кутаться в макияж
Надёжней будет любой брони —
Одним лишь взглядом отпор так дашь,
Что сразу слышится: «Извини».

Загар, веснушки и брызги соли
Заменит модный аксессуар.
В запасе – пара таких историй,
Что несущественно слово «жаль».

Случилось лето. Случится осень.
Очнёшься в хватке бетонных плит.
Оскал повседневности пусть стервозен,
С теплом внутри ничего не болит.

Раз за разом гасил мой свет.
Тьма на ощупь как бархат была,
И казалось, уютнее нет,
Чем безвольная эта мгла.

Раз за разом, наперекор,
Высекала свою искру.
Бесконечный глупейший спор —
Кто какую начал игру.

Раз за разом топила лёд
И внутри, и на дне бокала.
Всё горчит, вряд ли кто-то поймёт:
Не внимания – нежности! – мало.

Раз за разом… нажат «повтор».
Воскресает опять феникс птицей.
Ничего нет обидней слов:
«Ты совсем перестала светиться».

Рисую губы – получаются глаза,
Звенят слегка браслеты на запястье,
И промолчать сейчас приятней, чем сказать
Всё что угодно. Ну, февраль мой, здравствуй.
Скажи, что это просто зимняя хандра
И на словах лежит печать сугробов.
Всего одни лишь сутки у весны забрав,
Невыносимо стал ты нервы дёргать.
Не хочется вникать ни в мысли, ни в слова,
Они скользят, не трогая эмоций.
Надежда теплится, пускай едва-едва,
Что будет больше света, меньше ночи.
Смотри, февраль. Запоминай меня такой:
Ценящей твои поводы грустить,
Вписавшейся так точно, как никто другой,
В неповторимо депрессивный стиль.