Сергей Замятин - Speechkи. Сборник стихотворений

я – молния!

яблоко ясное облако
янтарная яркая осень

я – озимь!

кисло-сладкая ягода
монохромное небо и радуга
четырёхлистный клевер
юг где должен быть север
черёмуха в белой фате
лучик солнца во тьме
ярость январских ветров
букет полевых цветов
гипотеза и аксиома
тихая заводь и омут
изящное тонкое кружево
мощь ядерного оружия
сильнодействующий яд
нежный ласковый взгляд
специфический вкус
летний июльский гнус

я – бездонная яма!
якорь куда если бросишь ты рьяно
будет лететь бесконечно за ярусом ярус

я – Русь!

Здесь была битва могучая.
Здесь была свежая кровь.
Всё неподвластное Случаю
Случается вновь и вновь.

Вороны – смерти предвестники —
Вьются над мёртвой землёй.
Всё неподвластное Вечности
Обретает законный покой.

Смелость, разлитая лужею,
Честь, вспоротая копьём —
Всё, что давеча пахло мужеством,
Пахнет сейчас гнильём.

И битва станет историей,
Земля скроет грех людской.
Всё неподвластное Боли
Прорастает красной травой.

Семена новой жизни с ветром
Вонзятся в земную плоть.
Всё неподвластное Смерти
Рождается вновь и вновь.

Летний дождик
тук тук тук
каблучком стучит по крыше
невозможно не услышать
не влюбиться в этот звук.

Тёплый дождик
кап кап кап
ходит под моим окошком
и у клёна на ладошках
оставляет бриллиант.

Бодрый дождик
тут как тут
он пришёл и стало лучше
всё вокруг вздохнуло глубже
всё вокруг проснулось вдруг.

Открытый рот
твоего подъезда
обглодал
и съел
моё тело-кость.
Ты открыла мне,
одетая в лето,
не зная,
что я —
твой гость.
Тает кровь
цветка у лица,
лижет
губы
прохладных улыбок.
Ночь подкралась волной,
смыв прибоем с крыш
чешую
золотых рыбок.

у рассеина ивана
было всё наоборот
спать ложился утром рано
во хмелю был трезвым малым
даже с маслом бутерброд
делал он наоборот

у рассеина ивана
было всё не как у всех
спать вставал он утром рано
хмель пил только жутко пьяным
а кусочек масла съев
забывал про всё и всех

у рассеина ивана
было всё совсем не так
он вообще не спал так рано
хмель не пил и не был пьяным
и ещё совсем не факт
что он делал всё не так

О, синь!
О, синь!
О, синевод!
О, синих вод бездонный свод!
О, слёзные следы слюды
в лазурном зеркале воды!

О, сень!
О, сень!
О, сенидощь!
О, сених рощ взрывная мощь!
О, клёнов кроны-крохи
в коврах махровой охры!

если ты чиркнешь спичкой
о коробок спичек
то на конце спички появится пламя
а на боку коробка – царапина
спичка догорит и погаснет
а царапина останется навсегда!

чавкающая гряз Ь
чавкающая гряз Ь
под ногами чавкающая гряз Ь
над ногами чавкающая гряз Ь
везде и всегда
чавкающая гряз Ь
была и будет
в душе моей
чавкающая гряз Ь
всегда и везде
будет и была Ь

дверь хлопнул и вышел
а душу оставил
забыл у порога
дверь хлопнул и вышел

7—8 ступенек прошёл и подумал
зачем же оставил
куда без неё Ведь
нельзя без неё Ведь
душа же она же
7—8 ступенек прошёл и подумал

гори она в пропасть
ушёл и оставил
а может быть верно
гори она в пропасть

Гости за столом скучая
ели сёмгу и творог
запивали крепким чаем
и травили анекдот
тут хозяйка прибежала
чуть запнувшись за порог
в руках она держала
с пылу-жару золочёный
в русской печке испечённый
пышный солнечный пирог
кто-то крякнул кто-то тявкнул
кто-то головой качал
кто по плеши смачно брякнул
кто-то просто промолчал
сидоров иван петрович
даже речь чуть не сказал
в общем чудное творенье
было хвалено раз сто
сверху полито вареньем
и поставлено на стол
в предвкушении коленки
начали у всех дрожать
первым сдался пьер тарелкин
вилку взял и начал жрать
а когда пирог был скушан
в горнице настала ночь и
презирая лёгкий ужин
кто-то пукнул что есть мочи
но хозяйка не теряясь
пораскинув что да как
угодить гостям стараясь
вдруг полезла на чердак
чтобы подана была
свежая и вкусная
на десерт гостям луна
с квашеной капустой.

Стихотворения даются трудно
труднее даже чем стихи
куда бы я ни бился грудью
в меня втыкаются штыки

но крови нет. Из дырок льётся
листвой опавшею шурша
в лучах тускнеющего солнца
уставшая моя душа.

Каждый день с утра и до ночи
я молюсь как последняя сволочь
прошу не женщины прикосновения
не тишины и покоя и не денег много —
прошу обыкновенного вдохновения
у Бога

я стою на полу на коленях
а колени давно околели

бьётся лоб об порог тугой жилой
только толку – заплыл весь жиром

голова как набухшая почка
правда что-то не видно листочков

губы сомкнуты как двери в лифте
чтоб ничто не мешало молитве:

«Помоги мне пожалуйста Боже
так душа моя больше не может
так ломает лишь наркомана
не принявшего дозу вовремя
ещё миг и я точно повешусь
или завою собакой бешеной

(выворачивая карманы
на коленях ползу через комнату)

неужели вот так и скорчусь
не сумев доцарапать строчку?

Боже мой
от зари до зари
озари меня
озари!»

Бабочка губ твоих крыльями машет и пляшет,
Перелетает с одного цветка на другой,
В спешке дивный нектар поглощая.