Олег Голубев - Белый храм. Стихи

© Олег Голубев, 2022

ISBN 978-5-0056-6682-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Жизнь – сплошное изучение

Этой жизни, а сегодня,

А сегодня – повечерие

Вознесения Господня.

А сегодня дождь немаленький

Был похож на чье-то пение…

Как небесный плач над Палехом,

Как молебен о спасении.

Утро было дух бодрящее…

Было ветрено и песенно.

И престол со предстоящими

Плыл над реками и весями.

Видно, Богом предначертана

Эта исповедь сегодня —

В тайне таинств повечерия

Вознесения Господня!

* * *

У народа отняли правду.

Отобрали, как грудь у младенца.

Незаметно, елейно и плавно

Ложь подлили в народное сердце.

И пошел он, болезный, нетрезво

Не к тому Осиянному граду…

Богу – богово, Кесарю – кесарево,

А народу нельзя без правды.

* * *

Продается все, что только можно.

Избы, мебель, земли, люди, кровь!..

Нагло или очень осторожно

Продается все и вся любовь.

Воздух продают, моря и суши,

В ад обогащения спеша…

За бесценок продаются души,

Только много ль весит-то душа?!

Бледный, словно вышедший из морга,

Проданным Христом в толпе стою…

И готово вырваться из горла:

– Совесть!.. Ношеная!..

Даром отдаю!..

* * *

Смотрю я, и рад я невольно:

У неба есть солнечный лик.

У каждой деревни есть поле.

У каждого поля – родник.

И в каждом селе – колокольня.

И храм, и служитель его.

Смотрю я, и рад я невольно

За смысл и уместность всего.

И веет над всем ниоткуда

Не ветер, а вечный покой…

И все это – даром как чудо

Дано нам увидеть с тобой.

* * *

Цветение яблонь, цветение вишен,

И синей сирени, и белых черемух.

Дома утонули по самые крыши

В различных оттенках всех красок зеленых.

Зеленых и белых. Как пенные волны,

Колеблются в тихом дыхании ветра

И тянутся к свету, который наполнен

Немым излучением солнечных недров.

Но солнце не Бог, а создание Божье.

А Бог – это то, что не место, не время…

Увидеть нельзя и понять невозможно,

Возможно лишь быть дерзкой веткой Творенья.

И в дерзости духа, и в дерзости мысли,

И в дерзости дел, и душевных стремлений

Пытаться услышать за шорохом листьев

Энергию смысла Его откровений.

* * *

Вспоминаю судьбу Валтасара.

Написание слов, и страшит

Суд над ним и небесная кара.

И духовная гибель души.

Все проходит, и это пройдет…

Время лечит по Соломону.

Но всему есть предел и черед

И обратная сила закона.

И для силы той времени нет,

Там ничто никогда не проходит.

Вечна тьма, если тьма,

Вечен свет,

Если свет этот кто-то находит.

* * *

Пустые хлопоты, пустые разговоры.

Все суета сует, как прав Экклезиаст.

Так мелочны обиды и раздоры,

Так слепы пастыри своих незрячих паств.

Деяния бессмысленны, ничтожны.

А море чувств – помойное ведро.

Ни одного хоть сколь по воле Божьей —

Нет делающего добро.

Куда ни глянь, душеубийство, ссоры,

Измены, ревности, повсюду смертный грех.

Пустые хлопоты, пустые разговоры…

И кара, ожидающая всех.

Кто наделен был очень редким даром

Сотворчества Создателю, тот жил.

А остальным все то, что Валтасару:

Исчислил. Взвесил. Разделил.

* * *

Предал Христа Иуда,

Предал и слышит вдруг:

«Царство мое не отсюда,

Эх, не отсюда, друг».

На площади, солнцем выжженной:

«Распни! – кричали. – Распни!..»

А Он завещал им:

«Ближнего, как себя, возлюби».

Свистели римские плети,

Но пишет Евангелист:

«Будьте наивны, как дети,

Царство Небесное их».

На Голгофу с крестом шаг за шагом

Взойдет и вздохнет изгой:

«Иго Мое есть благо,

Бремя Мое – легко».

Думая, веря, что тверд —

Слаб человеческий дух.

Трижды отрекся Петр

Да и заплакал вдруг.

Вешается Иуда,

Но прогибается сук.

«Царство Мое не отсюда,

Эх, не отсюда же, друг».

* * *

Знамений люди ждут.

Ждут зрелищных чудес.

И откровенно,

И храня молчание.

Кто облака, сошедшего с небес,

Кто денег, кто любви,

Кто понимания.

Вот так и ты

Всю жизнь чего-то ждешь.

Чего-то!.. А чего?!

И ждать откуда?..

И никогда не видишь,

Как растешь,

А это ли

Не истинное чудо!

* * *

Как будущее в представлении древних.

Как прошлое, что кажется нам лучше,

Чем было.

Словно ангелов одежды

И белые листы на письменном столе.

Как облака, уснувшие в деревьях.

Как айсберги, застрявшие на суше.

Не таянием искренней надежды…

Белеют храмы – Небо на земле.

* * *

Грешен в гордости и спеси,

Я молю Отца и Сына.

А в окошко светит месяц

Желтой долькой апельсина.

Желтой долькой апельсина.

Ах, какое же мучение.

Я молю Отца и Сына

О любви и о прощении.

Чтоб не долька апельсина,

А невидимо горящий

Мне светил – Отца и Сына,

Дух Святой, Животворящий.

И читаю: «Мне отмщение,

Аз воздам». И с тем едино

О любви и о прощении

Я молю Отца и Сына.

* * *

Синицы пели, а был февраль.

Было холодно и ветрено очень.

Но пели синицы о том, что не жаль

Им зимнего блеска своих одиночеств.

Синицы пели, и слышалось в пении

И рек половодье, и плач сосулек.

Тепла дыхание и пробуждение