Эдуард Лимонов - Полное собрание стихотворений и поэм. Том 1

В саду они встречались по —
ка лето шло своим путём
И много раз под виноградом
он грудь её гладил руками

Но дальше лето кончилось
И море внизу загудело сильней
Он уехал в дождь далеко
Она осталась служанкой служить

Встретились только через десять лет
и стояли мешкая
Ах какой дождь и после него зелёный свет
Сколько до смерти дней

Стоит стол марки четырёх военнослужащих бывших слепых
что продают его и хотят энную сумму. иха компания
Где же вы делали? Адрес сарая дают и там они делали
Что им темно им всё равно /в военном ещё одетые/

Ладно что стол из ореха. красный ореховый
Выше же стул он из ореха. красный ореховый
ими поставлен и так стоит как поставлен военными ныне слепцами

Выше ещё один взобрался из них и сидит слепой пятый
Молча сидит и молчит даже если его окликают
так оно всё обстоит.
стол.
на нём стул
А на стуле слепой молчаливый.

Спокойно еду поездом мерным в время иное
Спокойно вижу лежит на песке речном какой-то
И обращаясь к нему за дорогой вдруг узнаю я
Что это я сам – вольное солнце давно обнявший

Вокруг разместились пески и речка толпится
Нет ничего чтоб смутило лежащего чем-то
Длинные волосы и лицо птицы красивой
Я не покидаю говорит этого места

Десять лет он лежит уже так под солнцем
Не буду мешать ему – пусть он лежит навечно

Как шумит узловатое море
Как застелена криво скатерть
И закуски на ней посохли
в ожидании нас на ужин

Он всего вам всего приготовил
Он и каперсов вам и сыру
И такого хорошего мяса
И вина… а вас нет и нет

Он сидит… и спиною в стул давит
Этим он напряжение гонит
И один он бокал наливает
то и дело себе… пьёт быстро

Так он ждал так оделся блестяще
Хоть и каждый день ходит блестяще
Воротник его плещет в лицо ему
и красивым его объявляет

И ходил уже он дожидаясь
И сидел уже он… вновь бегал
На дорогу ведущую к морю
брал глаза он под козырёк

Но как будто кто-то по лестнице
Подымается… скрип ступенек
Весь натянут… открылись двери
Входит старый приятель Фрол
У него тут глаза помутились…

В ответ глазам твоим
На вопрос глаз твоих
я сказал: «А-а-а»

В ответ мне всему
Ты сказала губами: «Бэ-э-э»
извернулась всем телом влево
и
протянула мне солёную кильку
левою длинной рукой
приоткрыв приветливо рот

Солнечный день. Беломрамор
Скованные мягкие волны
Круглые горные породы
Всё время выходят из волн

Солнечный день. Беломрамор
Кости коленей… Кости коленей…
Кости локтей… Кости лба…
Всё нагревает солнце…

Родился и рос Бенедиктов
Волен он был в поступках
Мог что хотел делать
Но ничего не делал

Лишь только он спал в постели
И щёлкал на чёрных счета́х
Умер затем Бенедиктов
Детей больших он оставил

О Вы кто некогда бывал
И также ехал в поездах!

О Коркиной Литовцеве и Брянской
Которые проехали давно
По этой по железной по дороге
Я знал и вспоминал о них!

О Норкине который без вести пропал
Поехав этим поездом по этой ветке
Год одна тыща девятьсот десятый
Я тоже знал он в синем сюртуке был
И в сетках чемоданы цвета синь

Я также вспоминал в поля глядя́
На пыльную траву мелькающую
Что тут когда-то ехала Безумцева
Как будто она тоже отдыхающая

А с нею компаньон её – ты Кипарисов
С бородкой рыженький и задушевный
И вы вели глухие разговоры
Я помню вас на поезде поехав
О милые о милые мои!

Совместно с Петровым жил стул
Бок о бок всю жизнь день и новь
Спина о спину опирались
Совместно старились и сгинались

Однако Петров – он раньше
Ещё в декабре он умер
А стул лишь через три года
Вынес в чулан сын Петрова
Там стул постепенно доумер
В феврале он сожжён был в печке
В период больших морозов.

Дали туманные груди тревожные
Крики синичные о солнце-ватнике
Нету работы у Лебедяткина
Бросил работку – живёт у Красоткиной

Хлеб едят с маслом картошку сыры
В постели лежат не выходят в дворы
Жизнь иха тянется между собой
и не оглянутся худы собой

Что им правительство что им погода
Март уж в разгаре Любовь их уютная
Кушать соседка им носит за денежки
Всё ещё есть они. Кончатся. глянут тогда

видно там будет а ныне вдвоём
Лежат удивительно чудно
их бледные лица из-под одеяла…

На металлическом подносе
Лежат мои бывшие волосы
– Я теперь не имею кудрей
– Ты теперь не имеешь волос
– О спасибо посыпьте меня!..
– На здоровье посыпан уж ты
– Так посыпьте меня посильней
белой пудрой…
– Уж ты изменён… этой пудрой
никто не узнать…
– Измените меня совсем!
– Ты и так уже вовсе не ты…

О любовник охваченный некоторым жаром
хватает даже зубами грудь любовницы

Осень стоит и их липкая комната
тени зелёных и жёлтых растений
в себе поселила

И как это мне странно
и как я это люблю
знать про двух людей
которые равны нулю!..

Без возврата и воды текут и хозяева блекнут
Без умоления на этой земле заявляются вёсны и зимы
Проходно… помню ли я множество снега
Или же проходно… помню я листьев стога и тонны

В горизонте моего глазового угла
Вижу я один-единственный лист труп
О лист труп началися дожди началися
О лист труп опять перестановка опять переставляют…

Что же это… перчатки и шляпа… перчатки и шляпа
только на столике и больше ничего… только это
А где же овраг и белое платье еврейской любимой
сколопендры укус эта осень… и только… и только.

Смешение
Растопление
Ласковое сужение
глаз кошачьих любящих меня…