Михаил Барышников - Откровение. Глубокий вдох

Ведь жизнь она такая штука –

«Один раз дав, не даст вам два».

И снова ты обычный самый,

Как миллион таких, как ты.

И снова: сад, работа, мысли,

И снова в будущем мечты…

Раздор

Слышу музыку внутри я –

Скрипка душу мне ранит,

Ведь она была игривой,

А сейчас в сердцах бежит.

Солгала мне лишь однажды,

Но не смог тогда простить.

Как же ношу мне такую

Дольше с жизнью совместить?

Ну а я устал бороться.

Больше, право, не могу.

Как коснусь её – ругнётся.

Что случилось – не пойму.

Игра

Мне стоило тебе признаться,

Раскрыть все карты наголо

И показать всю суть картины,

В которой я играл его.

Он статен, вежлив, идеален,

Красив, силён и в танце ас,

Богат, умён и без изъянов.

Ну безупречный ловелас!

А я с копейкой за душою,

Простак, который полюбил,

С горячим сердцем и звездою,

Что для тебя с небес добыл.

И что ты выберешь, родная?

Скажи сейчас мне – не тяни,

А то свихнусь я – от незнанья

Или умру я – от любви.

Ревность

Со страстью и юмором всё начиналось,

И в этом любовь ритмично жила,

Но юмор сгубил ту равнозначность

И ревность посеял в младые сердца.

А ревность сжигает, как лампой паяльной,

Дотла выжигая любовь из сердец.

И больше не будет тех ласковых платьев,

В которых тонул я, как в волнах, глупец.

Цепи

Ты красотой меня пленила,

И сердце держишь ты в цепях.

Я не дышу и не летаю,

Я обречён в твоих руках.

Но счастлив я – спасенье в этом.

Хочу я быть в твоём плену

И верить, что и ты навеки

Доверишь мне судьбу свою.

Любви мотивы вместе слушать,

Искать ключи к сердцам в ночи

И страстно жить по воле судеб,

Писать хорошие стихи.

Мальчишка

Он был так неловок – этот грустный мальчишка.

Он прятал ириски в дубовом шкафу.

Когда пришло лето, он растворился.

За это простить я его не могу.

Он с нею – душою смеялся, как клоун,

Он лапал её в наркобреду,

Насиловал, бил, изгалялся, калечил.

За это простить я его не могу.

Ушёл и оставил её мне в печали,

Не видящей в жизни любви и тепла,

И я потерял надежду вернуть всё,

Сознанье сжигая, как спичку, дотла.

Ключи

Я был рожден и буду я поэтом.

В моих стихах сокрытая любовь.

Что чувствую, не прячу я под сердцем,

Даря вам веру, что всё будет вновь.

Я вам вверяю выбор сделать сердцем

И лишь для вас пишу в слезах стихи,

Я лишь одну закрою глухо дверцу,

Ключа к которой в мире не найти.

Искать придётся вам веками

Ключи от странной той двери,

Где с золотыми сундуками

Таится часть моей души.

Налог на воздух

Мы ввели налог на воздух – чтобы денежки отмыть.

Схема новая, ребята, и вам нас не раскусить:

Если хочешь жить спокойно – ты налог нам заплати,

Коли дышишь – значит должен. И от нас вам не уйти.

Непокорных мы изловим и под суд их отдадим,

Кислород им перекроем и в острогах их сгноим.

Вставим счётчики под кожу – потребление считать.

Сайт запилим помудрёней, должников чтоб вычислять.

Как отмоем миллиарды – схему новую возьмём:

Будем брать налог за солнце, или дождь, ну или гром.

Будем сладко жить, ребята, на Канарских островах:

– Денег нет, но вы держитесь! Выживайте.

Как-то так.

Ангелы в любви

Её фигура безупречна,

Глаза полны немой любви,

Мне снится… Чище нет на свете,

И крылья – бархатны, нежны.

– О ангел, падший с поднебесья!

Сияет лик святой в ночи,

И грудь вздымается с любовью,

И манят райские лучи.

Мы на закате любим страстно,

Гуляем с нею до утра

И слышим отзвуки артели,

Что будоражат нас с утра.

Крик во тьме

Как оглушает тишина…

Разрядом грома обожжённый,

Летишь на крик ты, как стрела, –

Кричит ребёнок ночью тёмной.

Спешишь, не зная, что там ждёт,

Бежишь во тьму, не зная брода.

А вдруг там холод, мгла и лёд

И зло таится у порога.

Мысль за другой мелькают враз,

И страх предательски смеётся,

И ужасы рисует мозг…

Успеть! Спасти! Надеяться, бороться!

И вот на месте, в комнате – ночник.

Дитя дрожит… В кроватке по подушке

Ползёт с ухмылкой грозной муравей

С любимой уличной заштопанной игрушки.

Последний бунт

Мы трезвостью устали упиваться.

Так хочется шалить и бушевать,

Немой, игривой похоти отдаться,

Со всеми женщинами в мире переспать.

Кутить, как в жизни раньше не кутили,

И тратить время на вино и дам,

Сжигая прошлое, осколками надежды

Изрезать будущее в хлам,

Забыть себя и с мусором сравняться,

Бродить по улицам и тухлым кабакам

И снова выпить, закусить, подраться

В обществе гулящих, пьяных дам,

И насладиться снова этой жизнью,

Что убивает всё людское в нас,

Чтоб встать на праведные рельсы,

Когда тебе подарят шанс.

Спасибо, мама

Спасибо за губы, мама. – Я ими целую её.

Спасибо за руки, мама. – Я ими ласкаю её.

Спасибо за ноги, мама. – Они меня к ней приведут.

Спасибо за уши, мама. – Они её голос прочтут.

Спасибо за сердце, мама. – Им я её полюбил.

Спасибо за это, мама. – Она так прекрасна – нет сил.

Спасибо за жизнь мою, мама. Я жизнь свою ярко прожил.

Восстание

Мы все устали быть людьми,

Смотреть сквозь тёмное стекло.

Души моей огонь любви

Не пожалеет никого.

Я буду суд большой вершить,

Свергая варварский режим.

И их бичом я буду бить,

Ведь кровь за кровь – закон один.

А после выйду я в народ

И расскажу им, как любить.

И солнце встанет за меня,

И те, кого не воскресить.

Сквозь тёмные стёкла очков

Сквозь тёмные стёкла очков

Не видно слепящего солнца.

Сквозь строки бессмертных стихов

Мы плачем, мечтаем, смеёмся.

Я слёзы в кувшин собирал,

Мечты я хранил под подушкой,

А радость у сердца держал,

Делился последней полушкой.

Я радость на всех разделю,

И пусть её будет немного,

Зато я всем вам подарю

Частицу себя и народа.

Купидон