Евгений Лозовский - Жива Русь языческая. Расскажи мне, скальд

Коровы Земун [6] Земун – в мифах славянских народов Небесная Корова, вскормившая из своего вымени Небо и Землю. Мать бога Велеса. пролилось молоко.
Пасётся в лугах она так высоко,
Что видим лишь след этот сквозь Небеса
И в древние верим ещё чудеса.

Сивушко-лосюшко,
Рогата головушка!
Богатырь лесной,
Что ты лёг под сосной?
Что лежишь без сил?
То не я убил,
То остра стрела
Жизнь твою взяла!
Плоть не я забрал —
Ветер разметал.
Кость не взял я в дом —
То сорочий корм.
Режет мясо нож —
Дух твой не тревожь!
Мне ты не вреди,
В Небеса иди!
Как велит Закон,
Молодым телком,
Где пролита кровь,
Возродишься вновь!

Судьбы легла такая масть —
За взгляд её хоть к Змею в пасть!
Погибнуть завтра или здесь,
Но источает голос спесь.
Пройдёт, не взглянет – что я ей?
Не пустят далее дверей!
Слугою быть её отцу
Досталось в жизни молодцу.
Пускай и рост, и стать при мне,
Но на конюшне, при коне
Мне повелели состоять,
Его попоной покрывать,
По слову первому подать
И место это твёрдо знать.
А ныне вовсе слух прошёл —
Ей жениха отец нашёл!
С далёких киевских земель
Недавно голубь прилетел.
Теперь просватана она,
И станет мужняя жена.
А я, от ревности горя,
Сбегу к урманам за моря,
Чтоб на драконьем корабле
Искать удел в чужой земле!

Я помню, лю́тень [7] Лютень – январь. был тогда,
Морозы сильно лютовали.
Лежала на ветвях кухта,
И реки в год тот крепко встали.
Мы шли в полюдье по́дать брать,
Не рать, а малая дружина.
Обоз решил к ночлегу встать,
В пути ночёвка не кручина!
Дорога торная – дойдём
За завтра нам до нужной ве́си.
А дело справив, отдохнём,
И стол, и баня. Честь по чести!
На во́роп [8] Вороп – дозор, стража, разведка. выпал жребий мой
Стоять, полночи охраняя.
И слышу – стон. И волчий вой.
Что за оказия такая?!
И небо чистое. Луна.
А стонет, словно вьюга в поле.
В ладони меч, и вот – Она!
Я стиснул че́рен [9] Черен – рукоять. аж до боли!
Девица, бледна и стройна,
Коса – схвати, руки не хватит,
Блестит змеёй, как смоль, черна,
А взгляд – как стужею огладит!
И подле – вижу ей же ей,
Как свора псов кружится стая.
Молитву я шепчу скорей,
Огнём и Громом заклиная:
«Кто ты ни есть, ступай же прочь!
Пусть облик твой тотчас же сгинет!» —
«Тебе меня не превозмочь,
Я Мара-Смерть» —
«Прости, Богиня!
Молю, друзей моих не тронь,
Не забирай. Коль жертвы ищешь,
Меня бери, взгляни, вот он!»
Она в ответ смеётся: «Тише!
Не для того сюда иду.
Не нужно знать мои дороги.
Ты мне по нраву. Подожду,
Пройдёт до нашей встречи много!
Губить зазря тебя мне жаль.
Ты молод, отрок, поживи же,
Познай и радость, и печаль,
Путь долог твой. Вот так я вижу».
Смотрю – исчезла, словно сон,
А там меня к костру позвали.
Но вот ни разу уязвлён
С тех пор я не был ни стрелой, ни сталью!

Себя зовёшь ты Королевой,
И Королевой Ледяной,
Но помнишь ты, что было время,
И ты была совсем иной?
Богиня Мара ты, Морена,
Зима и Смерть, Болезни, Мор,
Дождей, метелей и тумана.
Ты изменилась с этих пор!
Кровавых жертв уже не просишь,
Смиривши свой свирепый нрав,
Укрыть торопишься порошей
Дома, деревья, стебли трав.
Походкой гордою царицы,
Поднявши свой надменный взор,
По миру шествуешь, десницей
Чертя на окнах свой узор.
Твой шаг – трескучие морозы,
Дыханье – вьюги и буран.
И лунный серп в руке угрозой,
И в мёртвый снег укутан стан.
Горда, могуча, своенравна,
Чело под тяжестью венца.
Себе самой не знаешь равных
Как дочь великого отца!
Но дни идут, и ты, дряхлея,
Опять державу отдаёшь
Своей сестрице – юной Леле —
И посох взявши прочь идёшь!

Что в тиши глухой таится
В непроглядной темноте?
Прокричит ночная птица,
Не поймёшь ты сразу, где.
Колыхнётся пламя свечки,
Станет гуще тень в углу.
Домовой-хозяин вещий
Ухнет глухо: «Не к добру!»
Брякнет в подполе чего-то,
Прошуршит на чердаке,
И от в спину взгляда злого
Вздрогнешь, словно в холодке!
И возьмёшься за железо [10] Железо – оберег от нечистой силы. ,
Трижды плюнув за плечо.
И бывает, что полезно
Матюгнуться горячо [11] Ругань заставляет нежить убегать. !
Мигом сгинет наважденье,
И гора спадает с плеч,
И засто́я [12] Застоя (устар.) – защитник. , и спасенье,
Разгоревшись, станет печь!
От Огня бегут все страхи,
Морок сгинет без следа,
Как напуганные птахи,
Как в песок сухой вода!

В темноте прокричала сова,
Нагоняя тревогу нам в сон.
Побежала в народе дурная молва,
Мол, в лесу раздаётся и хохот, и стон.
На болотах поблазнилось видеть шишиг,
Огонёк пробежал по тропе на погост.
А кому-то над омутом только на миг
Разглядеть удалося русалочий хвост!
Да, дурные творятся на свете дела,
Нечисть волю почуяла что-то.
То ли ведьма бесёнка на днях родила,
То ли Банный сердит на кого-то!
В эту ночь девки с бабами будут не спать,
Только полночь на церкви ударит —
Как велит этот древний и дикий обряд,
На соху с дружным криком налягут!
Распустивши бесстыдно свои волоса
И беснуясь, как ведьмы на шабаш,
Повлекут, и пройдёт по земле борозда,
И в горшки, в сковородки ударят!
Будут гнать из деревни незримое зло,
Древней властью огня и железа.
Не попал на пути – что ж, тебе повезло!
Растерзали б до мокрого места!
Круг замкнут, положивши преграду ночным
Нежеланным гостям из «оттуда».
И к рассвету пойдут по домам по своим,
Убеждённы в содеянном чуде.

Наступает тьма ночная.
Приходи туда, где ива,
Где туман и гладь речная,
Над водой крутая грива.
Приходи ко мне украдкой,
До утра со мной пробудь.
Не дрожи как в лихорадке!
Не спеши, ещё чуть-чуть!
Посмотри, восход зарделся,
То Даждьбога гневный глаз.
На меня ты загляделся,
Так решайся в этот час!
Увлеку тебя с собою
В глубину реки, на дно.
Там песком, травой укрою.
Пусть поищут! Всё равно!
Пусть родня тебя оплачет,
Поп похмельный отпоёт.
Я от всех тебя упрячу,
Где кружит водоворот!
Будешь спать со мною сладко,
Месяц будет нам светить.
Полюбить легко русалку,
Но потом недолго жить.

В речку бросила платок,
Следом сорванный цветок.
Уноси их прочь, река!
Грусть-печаль моя горька:
Сватов ждёт моя родня —
Сговорили уж меня.
На далёкой стороне
Жить с постылым нужно мне.
Говорят, что стерпится,
Ну а после слюбится,
На мостке свидания
С милым позабудутся!
Только вольной волюшки
Не отдаст лебёдушка.
Пусть плывёт платочек,
Сорванный цветочек.
Чем в неволе горевать,
Легче мне русалкой стать!
Спрячь же, речка-матушка,
Не ракушки-камушки,
Девицу пригожую
От гостей непрошеных,
От гостей непрошеных,
От барина захожего!