Сергей Есенин - Радуница. Избранная лирика

27 марта – 28 мая 1925 г. – новая поездка: Москва – Баку – Апшерон – Балаханы – Мардакяны – Баку – Москва; 25 июля – 6 сентября 1925 г. – еще одна поездка: Ростов-на-Дону – Грозный – Баку – Мардакяны – Баку – Москва.

А началось все со знакомства Есенина в феврале 1924 г. с Петром Ивановичем Чагиным, вторым секретарем ЦК Компартии Азербайджана, работавшим с руководителем республики С. М. Кировым и главным редактором газеты «Бакинский рабочий». Тот приглашал поэта не только окунуться ввосточную атмосферу Баку, но и увидеть Персию.

Есенин рвался на Кавказ не просто для отдыха и новых впечатлений, он «бежал» туда, как сам признавался, чтобы вступить в поэтическую перекличку с великими русскими поэтами, воспевавшими Кавказ.

«Очарованная даль» звала поэта тогда именно в загадочную Персию, куда он пытался обязательно добраться. «Сижу в Тифлисе. Дожидаюсь денег из Баку и поеду в Тегеран. Первая попытка проехать через Тавриз не удалась», – писал он Г. А. Бениславской 17 октября 1924 г. И как показательно, что именно в Батуме 20 декабря 1924 г. поэт сделал очень важный для него вывод в письме к Бениславской: «Только одно во мне сейчас живет. Я чувствую себя просветвленным, не надо мне этой шумной глумливой славы, не надо построчного успеха. Я понял, что такое поэзия. Не говорите мне необдуманных слов, что я перестал отделывать стихи. Вовсе нет. Наоборот, я сейчас к форме стал еще более требователен. Только я пришел к простоте…»

Получается, что именно Восток и мечты о Персии позволили поэту сделать прорыв к вершинам поэтического мастерства. Во время пребывания на Кавказе поэту пишется легко, ведь кроме «Персидских мотивов» он написал там и такие известные стихи, как «Письмо от матери», «Ответ», «Русь уходящая», «Письмо деду», «Батум», «Метель», «Мой путь», а также потрясающую поэму «Анна Снегина». И это не идет ни в какое сравнение с тем, что поэт сумел написать во время путешествий в Европу и США. В письме к Г. А. Бениславской поэт сообщал: «Галя, милая, "Персидские мотивы" это у меня целая книга в 20 стихотворений… Я скоро завалю Вас материалом. Так много и легко пишется в жизни очень редко».

20 января 1925 г. он вновь писал Бениславской: «Мне 1000 р. нужно будет на предмет поездки в Персию или Константинополь». Но поездка эта так и не состоялась. И поэт, вернувшись в Москву, уже скоро снова рвется на Кавказ. Прибыв в Баку, поэт 8 апреля снова обращается к Бениславской: «Главное в том, что я должен лететь в Тегеран. Аппараты хорошие (имеются в виду самолеты. – С.Д. ). За паспорт надо платить, за аэроплан тоже… Поймите и Вы, что я еду учиться. Я хочу проехать даже в Шираз и, думаю, проеду обязательно. Там ведь родились все великие персидские лирики. И недаром мусульмане говорят: если он не поет, значит, он не из Шушу, если он не пишет, значит, он не из Шираза».

Почему же все-таки поездка Есенина в Персию так и не состоялась? Ответ на этот вопрос дают воспоминания самого П. И. Чагина: «Поехали на дачу в Мардакянах под Баку… Есенин в присутствии Сергея Мироновича Кирова неповторимо задушевно читал новые стихи из цикла "Персидские мотивы". Киров, человек большого эстетического вкуса, в дореволюционном прошлом блестящий литератор и незаурядный литературный критик, обратился ко мне после есенинского чтения с укоризной: "Почему ты до сих пор не создал иллюзию Персии в Баку? Смотри, как написал, как будто был в Персии. В Персию мы не пустили его, учитывая опасности, какие его могут подстеречь, и боясь за его жизнь. Но ведь тебе же поручили создать ему иллюзию Персии в Баку. Так создай! Чего не хватит – довообразит. Он же поэт, да какой!" …Летом 1925 года я перевез Есенина к себе на дачу. Это, как он сам признавал, была доподлинная иллюзия Персии – огромный сад, фонтаны и всяческие восточные затеи. Ни дать ни взять Персия».

А удивляться в Мардакянах жениху с невестой Софьей Толстой, внучкой великого писателя, действительно было чему. Служебной дачей Чагина в этом пригородном бакинском месте была бывшая летняя резиденция нефтяного миллионера Муртазы Мухтарова с удивительной системой колодцев и бассейнов, уникальными фонтанами и архитектурными сооружениями, растениями, а также гулявшими на воле павлинами, лебедями и джейранами. И не стоит удивляться, что такая атмосфера подействовала на впечатлительного поэта.

Через весь созданный поэтом на Востоке цикл «Персидские мотивы», сравнивая два мира и две цивилизации, Есенин сквозной нитью провел чувство любви к далекой Родине, ждущей его в свои объятия:

В итоге поэт, восхитившись розами, коврами и красавицами Персии, увиденными им из Баку, ждет не дождется своего возвращения на Родину:

Есенину, как никому другому в русской поэзии, удалось воспеть и отразить самыми пестрыми красками мир Персии и оставить нам как завещание трогательное отношение к иным народам и культурам. После последних стихов персидского цикла, помеченных августом 1925 г., поэт написал всего лишь не более 25 стихотворений.

В последние годы жизни Сергей Есенин все больше становился скитальцем и странником: из последних 3,5 лет своего жизненного пути (с мая 1922 г.) он в путешествиях и дороге, провел не менее 2 лет и 3 месяцев. И эта бесприютность не могла не сказаться на самочувствии поэта, который в 1924 г. в знаменитом стихотворении «Отговорила роща золотая…» так высказался о своей страннической судьбе, в которой ему уже ничего не было жаль: «Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник – / Пройдет, зайдет и вновь оставит дом». «Все мы бездомники» – так определял в итоге Есенин свою жизненную стезю.

В 1924–1925 гг. поэт, как будто предчувствуя свой уход, 6 раз приезжал в родное Константиново и провел там в целом более 30 дней. И то, что он там увидел, его простопотрясло. В пожаре 1922 г. сгорело почти все село, втом числе и дом родителей, и любимый клен поэта. Ему пришлось жить тогда и работать в амбаре, единственном сохранившемся стой поры в первозданном виде. А свой последний краткий, однодневный приезд поэта в Константиново 23 сентября 1925 г. запомнился тем, что он опять прибыл туда через станцию Дивово и завершил там стихотворение «Синий туман. Снеговое раздолье…», которое подводит итог скитаниям поэта. В нем скрыта вся «соль» его судьбы: и скитальчество, и разлука с «отчим кровом», и возвращение домой, и любовь к людям, и прощание сжизнью…