Наталья Азовцева - Нарисуй мне мечту

Ведь любовь заполняет вселенную.
Я любовью дышу сокровенною.
Рождена и полна той любовью я,
И в неволях мирских с нею вольная.

Ветки сквозь солнца лучистые сетки.
Пышного инея жаркие метки.
В белом морозе прекрасной зимы
Память о детстве гуляет… и мы.

Вьюга бурлила, равнины месила.
К утру иссякла холодная сила.
Вот оно, чудо февральских небес —
Сдвинула синь серый облачный лес.

Тополь серебряный заиндевевший,
Листья под «кожей» для марта
согревший,
Светится силой грядущей весны,
Мы в ней, как почки, надеждой полны.

И словно в детстве сбываются грёзы,
Наши от жизни святые запросы:
Мы вырастаем. И высь наша та,
Где расцветает души красота.

Мне нужен друг, перед которым
Была бы я такой, какая есть.
И чтобы с ним была я не притворной,
И от него не слышала бы лесть.

Есть у меня таких знакомых двое,
Которых я б хотела взять в друзья:
То Бог, он есть Любовь, Надежда,
Вера, Воля
И Совесть, что во мне и часть меня.

Среди людей мой первый друг – есть мать,
Она моя защита и опора,
И лишь она умеет понимать
Мои слова, желания и взоры.

Хочу найти я друга средь мужчин,
Ну что-то принца утопического вроде,
Чтоб мне любовь всегда свою дарил
И близок был мне по своей природе.

В какой же жизни было без врагов?
Себе хочу лишь только благородных,
Чтоб с приближеньем их шагов
Мне наставленья слышались в словах
холодных.

В стране людей, в среде превратной,
Где бок о бок живут враги, друзья,
Среди толпы, крикливой, неопрятной,
Хочу найти я друга для себя.

Мне нужен друг…………

В моей любви ни грамма пошлого,
Нет умилительно-телячьего.
Щекой к щеке из настоящего —
В нехитрость приторную прошлого.

Нет разговоров незначительных,
И диких рук на знойной талии,
И тех песков, где те сандалии
Рассыпали следы рачительно.

И нет цветов на общей памяти,
Так одуряюще белеющих,
И губ, в признании хмелеющих,
И глаз, как нищие на паперти.

И… очень мне в любви той нравятся
Её явленья скудно-умные,
Грезливость снов… И мысли блудные,
Что не от чего в ней избавиться.

Я пришла, не проронив ни вздоха,
Ни слезы, – звезда не плачет.
Звёзды лишь сгорают одиноко.
Только разве это что-то значит?
Я пришла из бездны снова в бездну,
Где травы и мха без дна, без края,
Словно пропасть я траву разверзну,
Но умру ли, стебли опаляя?
Я у ног твоих, пылают щёки,
Взгляд печальной страстью обжигает,
И глаза – туманные истоки —
В небе звёзды грустно зажигают.
Я, звезда сомненья и смиренья,
По ошибке сброшена напрасно.
Без горячности и без смятенья
Я горю в тебе печально-страстно.
Разметались ивы над водою
И с молитвой ветви в небо тянут.
О тепле или о нас с тобою
Бить поклоны небу ивы станут.

Да, я такая! Знаю!
Святая и шальная…
Я звёзды собираю
Над облачной рекой
И солнцем, расцветаем,
В нём, как в тебе, сгораю…
Да, я такая, знаю…
Люби меня такой.

Люби меня в безлюбье,
Когда в толпе безлюдье,
В молчании вселенском
Струной меня зови!
Стань юным лунным блеском,
И ночи многопудье
Расправь сияньем дерзким,
Огнём своей любви.

Пусть я такая, ныне
Любимая другими,
В глазах чужих, пустынных
Читаю миражи.
Зачем мне те пустыни
С ветрами золотыми?
С надеждами сухими?
Зачем? За что? Скажи?!

Ты в тихий карий вечер
Накинь зарю на плечи,
Приди, сотри губами
Мне с уст песок тех дней!
И пусть он будет вечен,
Зарею согреваем,
Тот миг священный встречи,
Тот век любви моей.

Я испугалась и молчала
В тумане сонно-золотом
Того, что лето не кричало
О чувстве солнечно-простом,
Что не шумела больше вьюга
Пушистых тополей в ночи:
«Вы продолжение друг друга,
Как пламя и фитиль свечи».
Что смолкли сумерки закатом,
Огнистость разметав свою
На не слетевшее когда-то
Нежданное – как я люблю!
Лугов дрожащие ресницы
Смахнут наивную росу:
Возможно ль облаку влюбиться,
Окутать кружевом грозу,
Ловить в волнении зарницы
И вспышки подносить к губам…
Возможно ль облаку влюбиться
И сок свой отдавать садам,
Чтоб те плодов румяным гимном
Запели утром по дождю
Мне сладко-сладко о любимом,
Которого я жадно жду.

И молилась. Пылко бился
Свечи горячий мотылёк,
И месяц факелом светился
Над чернотой твоих дорог.

Твоё имя – как стон.
Твоё имя – как вздох.
Стон разбитых окон,
Вздох свободных ветров.
Твоё имя – как звон
Надоевших оков,
Что висят испокон
Сладко-горьких веков.
Твоё имя – Забыть.
Твоё имя – Уйти.
Что ласкало Любить,
Бьёт наотмашь Прости.
Твоё имя – «Создать
Ветхий дом из мечты»,
«Налететь», «Разметать
Гроздья слёз на листы».
Твоё имя… пускай,
Пусть твердят где-то там!
Снегом серым растай
По забытым следам.
Твоё имя… Молчи —
Я услышу сама,
Как беснует в ночи
Лиходейка-зима.
Знаешь, в буре времён,
В снегопаде миров,
Твоё имя – мой стон,
Мой живительный вздох.

Если б ты знал,
Сколько раз,
Напрягая глаза, я вгрызалась в толпу.
Сколько раз!
Но в толпе тебя не было,
Да и что бы ты делал в толпе?
Сколько раз, уходя в гости к небу,
Я хотела из облачных сплетен узнать
о тебе.
Но – молчат облака.
Я бросалась в озёра огней городов —
Слишком мутные воды у них.
Меня кто-то любил,
Я кого-то, бесспорно, любила,
Отдаваясь в стихах
За гроши жалких взглядов с намеком
на нежность.
Я рвалась. Я хотела
Любви и свободы…
А имела – зелёные сны поездов
Да пейзажи домастые в оконных зрачках.
И однажды я села в трамвай.
Добрейшая тётка – магнитная лента
Предсказывала станции
(дорожная вечность).

И я поняла, что, если сейчас
Изменить измерение,
Выбросить вон надоевшее время,
Немного поправить пространство…
Милый! Чего улыбаешься, милый?
Давай поймаем тот жёлтый трамвай,
Поедем в поле – я познакомлю тебя
с пшеницей…
И будем мы пахнуть степью и солнцем!

Я пойму разлуку и боль,
Одиночество тоже приму.
Сквозь потоп, сквозь пожар пройду,
Просто воду поняв и огонь.