Татьяна Горобцова - Сборник душевной поэзии

Не верю я, что встретимся вновь,
Засверкает в глазах искренняя любовь,
И к лицу прильет горячая кровь,
И растопит твой остужающий лед.
Пишутся стихи из-за твоего появления,
Меня вовсе не тянет к телу вожделение,
Ты просто стала моим вдохновением,
И появление твое – мое смирение.

Я перестал бы писать, стихи сочинять,
Но никак не могу из головы тебя убрать,
Твоя улыбка, твои глаза, твоя стать,
Ты могла любого собою покорять.
Но покорила меня, и в муках остался я,
Не могу никак позабыть я тебя.
Не в силах снова тебя умолять,
Прошу, не переставай меня искать,
Я здесь, твой образ пробую обнять,
Маленькие плечи к груди прижать,
Алые губы трепетно поцеловать,
Ты найди, и я клянусь не отпускать…

День подходит к концу – пришло одиночество,
Глаза примкнули к кольцу – и говорить не хочется,
Сколько прошло лет, сколько потрачено время,
Сколько длился наш обет – это было тяжелое бремя.

И не важно почему все так произошло – это факт,
Вселенная дала нам знак, а мы заключили пакт:
«И в счастье и в горести, и в любви и в ненависти,
И в богатстве, и в бедности,
Не избежать нам этой тленности».

И все мы это проходили – по кругу иногда шли,
И слезы горя уходили, и вместе дела быстрее шли,
Но жизнь не вечна, она-таки имеет свой конец,
Она уходит скоротечно, унося судьбы и жизни венец.

А помнишь, нашу первую юную встречу,
Кафе «Верниж» – это был прекрасный вечер,
Галстук черный, костюм весь сшит с иголки,
Своим принципам был верный, а теперь что толку?
Я не хотела говорить, да лучше бы молчала,
Но мне не забыть твою улыбку и глаза величавые.

Мне семьдесят два, тебе, кажется, чуть больше,
Да вот пока жива, а тебя я не увижу больше,
И от этого больнее всего – смотреть на твое тело,
Боже, мне не нужно ничего, но я бы оживить его хотела.

Как одиноко просыпаться одной – в кровати необъятно большой,
Все мысли связаны тобой, я чувствую себя навек отреченной,
Отречены чувства, боль, обида – этого больше не случится,
Ощущения, будто я всем миром убита, ко мне никто не достучится.

Настал этот день. Сегодня утром, в двенадцать ноль один,
Больше не появится твоя тень, ты в земле сырой похоронен,
Я клянусь, буду верна тебе до своей собственной кончины,
Я проснусь этим утром лишь ради одной причины:
Чтобы взглянуть на небо и увидеть там звезды,
Чтобы заметь твою одну, пусть нахлынут слезы.
Я буду задыхаться их полнотой, ну и пусть,
Мой плачь вскоре утихнет, печаль заменит грусть.

Я знаю – каждый преодолевает свой путь,
И я это принимаю, кладя руки себе на грудь,
Господи, я каюсь за слезы, за полуминутные взрывы,
Каюсь за мимолетные угрозы и садистские порывы.

Семьдесят два, совсем стара, чтобы начать жить с нуля,
Я достаточно жила, и многое в этом мире повидала,
Но такой любви, увы, мне не встретить никогда,
Милый, меня ты к себе прими, когда это будет надо,
Но я еще не совсем готова, покидать этот мир,
Ведь не прожить снова, не увидеть этот праздничный пир.

Я верю, ты смотришь на нас с голубых небес,
Я знаю, гордишься, что твой сын – прилежный отец,
У него прекрасная жена, стряпает во все руки,
До гроба ему верна, скоро появятся наши внуки.

Но иногда он своим появлением, меня до души рвет,
И своим причитанием говорит себе: «Мать снова ревет».
Он не знает почему, я плачу так громко и любя,
Я просто сознаться не могу, как он похож на тебя,
Его повадки, характер справедливо стальной,
Его глупые привычки и умение мыслить головой.

Я просто не нахожу и слова, чтобы ответить на его укоры,
И слова режут больно снова, как невидимые топоры,
Нет, он любит и ценит меня, ты не волнуйся,
Он мне заменяет тебя, у супруги дитё в ней растет, любуйся.

Хоть порой и были у нас тяжелые супружеские времена,
Я все равно буду тосковать по тем прекрасным дням,
С тобой проведенные в уютном тепле,
И пора, наконец, бросать перо и заканчивать мне.

Просто не забывай меня, верь, я всегда с тобой,
Позови мое имя, и я сяду на землю, смотреть за луной,
А там среди тысячи звезд, я внезапно узнаю твою,
И шепотом прошепчу: «Я все еще тебя люблю».

Полны радости и счастья,
Твои глаза, что смотрят на меня,
Спасут от любого ненастья,
Пока внимательно изучаю я тебя.

Улыбка полна мирской любви,
Окружена весенней звонкой капелью,
И краше сделала этот мир ты,
От твоей красоты сижу и млею.

Одиночество съедает,
Я на полпути,
Внутри все умирает,
Я на перипетии.
Я перестала верить,
В искренность людей,
Тяжело это исправить,
Они становятся подлей.
Перебираю слова,
Они исчезают,
Опять вижу тела,
Они здесь мелькают,
Не чувствую ни души,
Так прочно застряли,
Где-то средь мглы,
Среди игл себя ранили.
Иглы – не страшное дело,
Среди лести, лжи,
Эгоизма и черствого пепла,
Это лишь чертежи.
Больно здесь ощущать,
Пустоту и игру,
Тяжело мне передать,
Моих чувств гамму,
Одиночество среди толпы,
Это ли не повод,
Собрать извне крик пустоты,
И эгоизма топот.

Слова не стоят ничего, знаешь, на самом деле,
Они не укроют тебя, не ждут в теплой постели,
Ты не знаешь, когда они решаться уйти и оставить,
Когда надумают улететь, испариться, крылья расправить.

Зачем им доверяешь, слепо веря в их чистоту,
Они не заменят тебе человека, подарят лишь пустоту,
В один день они растворятся, словно и не было их,
А оставят горькое осознание, что ты к ним привык.

Зачем тебе лишние слезы, для чего эти страдания,
Поверь, сильнее слов могут быть только человеческие деяния,
Ничего более им не подвластно, они лишь блики пустые,
Ничего они не стоят, ничего они не представляют в этом мире.

Что движет людьми, зачем они дают пустые обещания,
Что они видят в них, в чем прелесть последующего раскаяния,
Ничего не смыслю, наверное, в обществе нынешнем,
Берегу слова и чувства, каюсь, следую за Всевышнем.

Неправильно я сделана, не из тех нитей соткана моя душа,
Совсем не для этого мира, она здесь не стоит ни гроша,
Умирают семейные ценности, задыхаются яркие чувства,
Все в этой Вселенной не так, жить становится грустно.

Осенняя хандра заменяется бликами увядающей улыбки,
Изменить все происходящее невозможно, иссякли попытки,
И лишь внутри что-то бьется и пытается вырваться из груди,
Ты больше мне не нужно, я устала, на этом все, прости…