Анатолий Шамов - Два кофе в турке. Любовная и философская лирика

© Анатолий Шамов, 2022

ISBN 978-5-0056-0805-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Неосюрреализм орфеевской творческой и, прежде всего, поэтической школы выразился в психологизации тонкой материи стиха, проявился в законе ассоциативного начала поэзии, проявился в углублении подсознательных тенденций в искусстве и, прежде всего, поэтической строке. Когда образы и понятия поэтической строки берутся как бы из подполья человеческого сознания, параллельных состояний материи, связанных квантовыми переходами.

Неосюрреализм стал очередным этапом в развитии искусства двадцать первого века, когда ритм планеты ЗЕМЛЯ намного вырос и, следовательно, вырос и ритм каждого отдельного индивида, чтобы в век информации понимать, а самое главное стать участником значимых событий земной жизни.

Неосюрренализм орфеевской школы поэзии есть, как бы реформа стихосложения преобразующая ряд устоявшихся понятий, дающая новую трактовку известным понятиям, вводящая новые и новые положения и понятия современной поэзии (см. журналы «ОРФЕЙ» №1—60, 2000 – 2005 г.г.).

(продолжение следует).

Член Российского союза писателей А.В.Шамов

Прял пряжу дождь из черных туч,

И Днепр кипел началом дикой бури.

Мы прятались в расщелине у круч,

Друг к другу жались робко две натуры.

Костер… и всепрощающая ночь,

Когда природа гнев свой растеряла.

Случайно ли, причинно был тот дождь,

И почему ты близкою мне стала.

Опять крыло дождя закрыло горизонт

И томный август о прошедшем плачет.

Стекают капли с губ, их вкус не тот,

В нем нет тебя, горчит и отрезвляет.

И снова дождь, как в сказке о любви,

Ты далеко на сессии в Санкт-Петербурге.

Когда всё помнишь, позвони и позови,

Приеду и сварю два кофе в турке.

Прял пряжу дождь…

Вкусно готовишь, мало говоришь,

Ни раз не слышал, чтобы голова болела.

Фасон, и моду, и табу ты чтишь,

И на стихи мне даришь в ночь новеллы.

Рубашка белая в облипку и корсет,

И свитер – оверсайз по писку моды.

Воображение тешит на руке манжет,

И что проблемы все, и что невзгоды.

Не женщина, а сказка, светлая мечта,

Опять мне, как реальность, снишься.

Неподражаема твоя, неотразима красота,

Да только ты журавль, когда… синица.

Давно ты вдохновение для меня,

Давно стихи пишу твоей, прости, персоне.

И жалко то, что ты есть порождение сна,

И не дано мне дотянуться до твоей короны.

Рубашка белая…

Покой и уют презирал раньше, только

С ветрами холодными нынче дружу.

Встречаю один после ночи я… зорьку.

Бездарность и глупость давно не сужу.

У мудрости есть справедливость и сила.

Причины, мотивы оставлю заклятым врагам.

Достойно, по мере с тобою мы жили,

Писали стихи – с тем служили векам.

А ты, снова утром готовишь нам пиццу

И чай разливаешь, по блюдцам чай пьём.

Не декабристка… в село из столицы,

Ты приезжаешь и хорошо нам вдвоём.

Пусть новые ветры страну поднимают,

Ковиты и Сарсы беду нам несут.

Те все испытания в ряды нас сбивают,

Фэйк-ньюс про Россию, газеты всё лгут.

Есть воля, и только у духа с душою,

По всем испытаниям земным верный курс.

А ты, как была, так осталась княжною —

Красивой и милой, и в том я клянусь.

Пусть новые ветры…

Мерцание глаз твоих хмельней вина,

В потоке чувств сознание снова тонет.

В изгибах губ твоих лежит любви вина,

В моих же жажда обладания стонет.

Мы обсуждаем Ницше, только тает смысл,

Желание обладать вот-вот толкнёт в объятия.

Как горяча, желанна плоть, и птицей мысль-

Любовь реально хороша, а, не в понятиях.

В сад ангельский с тобой, как бы идём,

И стон твой снова чувства поднимает.

И ночью мне светло как милым днём,

А днем в отсутствие тебя темно бывает.

И все забавы где-то там остались за бортом,

Вправду любить есть истинное счастье.

И с мукой этой крестной полно жить потом,

Держать у сердца женское запястье.

Мерцание глаз…

Давно люблю Евпаторийские кенасы*,

Бузу, а к ним под зелень постный чебурек.

По летней мишуре походы к морю наши,

И корабли в порту… отжившие свой век.

И сад оливковых диковинных деревьев,

И стрелы кипарисов у ротонды**, и портал.

Люблю по вечерам читать легенды и поверья,

И за вечернею зарей смотреть звезды запал.

Ты любишь также летние походы наши,

Принцессой в платье белом смотришься всегда.

И философствуем с тобою у фонтана чаши,

Трамвайчик в сказку нас увозит навсегда.

Дыхание звёзд над морем и сияние света,

Когда богиня – ночь зовёт в прозрачный сон.

И в этом сне Архангел призовёт опального поэта,

Две строчки написать для всех земных времён.

Дыхание звёзд…

*Евпаторийские кенасы- это архитектурный стиль неоготической, мавританской и византийской культуры.

**Ротонда – садово-парковый элемент архитектуры.

Я давней, мукой тайной вновь болею,

Отрадой верной целый год живу.

Сказать люблю Вас, верно не посмею,

Уйду, чтоб не дразнить неверную молву.

В разлуке мне порой воспоминание,

Напомнит милый, нежный образ Ваш.

И в сердце оживёт то тайное страдание,

И время возвратит всё в прошлый час.

Где так милы все Ваши сантименты,

Слова, поступки и необходимость лгать.

Под вечер память крутит киноленты,

Момент, когда Вы дали руку целовать.

Сентиментальность Ваша, моя грубость,

Армейский офицер, что можно взять.

Я помню кожу тонкую и Вашу хрупкость,

И то, что, Вам тогда я не сумел сказать.

Я дивной мукой…

Ты закодирована на пути, как тайна,

В судьбе случилась только вот сейчас.

С тобой мы встретились и это не случайно,

Соединило небо этим кодом нас.

Несёшь ты с рода древнего свои поверья,

С тобой все испытания, знаю, по плечу.

Княжне несу я розы в день рождения,

На торте задуваешь энную свечу.

Мне не укрыться больше в отчуждении,

Я вынужден… с тобой идти вперёд.

А ты, как бы во сне, в немом оцепенении,

Но оглянись сейчас, тебя звезда зовёт.

Я код крови своей с твоей теперь сверяю,

Нас два десятка ждут важнейших дел.

Согласна быть со мной… и понимаю,