Павел Круглов - Что Бог послал

Горька работа, да сладок наш хлеб по неволе судьбы!

И солёная каша по брюхам рассевшись запела мольбы!

Пляшем, ребята, коль жизнь хороша, да и синяя вьюга

Обходит родные поля стороною. Схвати и люби!

В добрый час молвить, в худой помолчать – так сулила старуха,

И в эту минуту, да страшну секунду пробил буйный час!

Как – то внезапно все ноги устали и песня в сердцах прекратилась!

Навзничь свалился на тёплую землю! Всё в красных тонах!

Встану, спляшу: очень времени мало, и жизнь на конце

Да на ниточке красной сгорает как шнур динамита!

Пляшем, ребята, да пляшем во благо! Пока не падём!

Сильная воля с душою, обнявшись, сплясала вдвоём!

Хоп, хоп, хоп! Пляшем, пляшем, пляшем!

Потухла свеча. Опрокинулось небо из звёздного дышла.

Гутарит ржаная, солёная нива с коней вороных.

Коль пал я, простужен и болен любовью Твоей,

Тогда встанет душа и на тройке помчится в галоп!

Эта тройка не двойка, не кол из осин, а вселенная наша –

Большая, Великая каша со всех межзвёздных полей.

Упаду и взгляну я на жизнь свою кровью помеченной,

Тяжко мне жить на земле этой тленной. Пусти да прими.

Заждалася плаха меня. Лихой ветер гудит в холода.

Прижался я к древу, словно к мамке щенок. Напои ты меня…

Петляя на петле ветвей твоих горьких. Паду прямо в ад!

Ох, сгораю я бешеной драке, и чёрные вороны скачут во тьме…

Заберусь да повыше, дорогу у хлеба из муки спрошу:

«Как ты, брат, сохраняешь свой беленький мякиш, да дуешь душою!

Лишь бок весь изрезан, да в саже, в грязи.» Подскажи не гони!

А хлеб отвечает, что жизнь хороша и её ты люби!

Слепая могила зовёт меня спать. Останется горе.

Кресты упадут, превращая всё в вечность. Держи удила!

Жернова мне покажут притоку, и я уплыву навсегда

И сгорю, и вернусь белым пеплом на ваши печальные души.

Подохнуть б в закрытых кирпичных гробах, не видя и поле,

Покрытых руками небесного пуха в густые века.

Нет жизни в высоких оравах: лишь сёла идут и живут.

Прощайте вы, реки, вскрываясь в ручей. Я тоже паду.

Костры разгорелись да месяцем жёлтым. Не видно не зги.

Поволжские ночи, как тёмные очи скрывают шаги.

А звёзды – снежинки мигают по рекам и манят наверх…

Медовые листья по осени пляшут да в чёрной грязи.

Рассыпалось время и всё потерялось на воле зимы.

Никто в кузовке да не сможет сберечь то великое семя:

Коль ржавые руки, да в дырах они не смогут разжечь,

Ближайшие ветры народного слова. Ты только нырни!

Ты только нырни! Да вытащи племя из тёмного дрёма,

Налей по чекушке, да чтобы взбодрились янтарные очи.

Упали на землю секунды любви, вскрывая мне душу,

Крещёными пальцами вечной воды. Погасли огни…

Дурманит по воздуху смерть да сухая, всё ищет меня.

Осталось не много – всего пять минут… Покурить… и в путь…

Осенняя стужа да чёрными каплями рвёт все тела!

Потухнет закат над полями, зароется в землю в гробу!

По телу шла свежесть, одна, босиком,

И несла свою тяжесть под бледным концом,

Разлила всю воду да в вёдрах кондовых…

Да к чёрту всё это! Пляши от тоски!

Набирай обороты! Кружат колоски.

Да спустимся в ад и на камни плеснём -

Водицы святой, чтоб нырнуть в эти гряды

Кровавой малины, да русской земли!

Всё будет прекрасно – завещано Богом!

Коль больше той жизни есть только гроза.

Ох, нырнём-ка мы, братец, в купель ледяную

Да выйдем нагими по снегу – стеклу в небеса!

Всё к чёрту нагайкой гоню под свинцовой

Громадиной тучей всё прямо в котлы,

В чугуновом жаре все в пляску пошли -

Великая сила народной Любви!

Обнимемся с ветром на белых платочках -

Заплатах железных на райских кусочках.

Золотом нас при накроет весною,

А осенью свалимся с дерева в грязь.

Эх, чёрные черти всё скачут по дому,

В мешок не засунешь и с мылом не смоешь!

Поехали, братья, на Родину нашу -

Красную бабу да в поле с конём.

В Поволжье, родное, где лес не зола,

Где странные роли нам всучит сосна.

Вернёмся и спляшем на зло всем чертям

И солью затянем все раны сердцам.

Да спляшем и выпьем на красных кострах

И ноги, как тёплая корка у хлеба,

Пойдут по прекрасной да русской земле.

Мы встретимся, братец, да к чёрту придём!

Гони меня ветер,

я твой парус, гони!

За млечные моря

и за горы – леса,

за метели, снега,

за озёрные чащи,

за атлантов сердца,

за воздухом вкуса,

за небом подушки,

за телегой под ушком,

за деревню отца,

за младые поля,

туда где война,

в волосах и одна

пьеса колеса,

за рассветом – луна,

за одеялом тайгу,

за оттенком найду,

за облаком ваты,

за личиком мамы,

за космосом глаз,

за сиренью масс,

за туманом сна,

за болью полна,

Туда где ты, там и я.

Родные ухабы, поля

Да милые сердцу дубравы -

Мне снится босая река,

Да колос, как колокол жёлтый.

Все эти цветочки на небе

Да звёзды, как белый пух,

Спускаются на плечи вселенной -

Седой, молодой тишине.

Поволжье – равнины на хлебе,

Берёзы со дна и до света.

Лишь сердце мне сжало листвой

Эта мёрзлая осень, как зной.

Прекрасные тёплые ночи,

Как чёрные дыры на небе,

А лето, как белая баня:

Прожарит, пропарит братву.

Ах, Волга сквозь время всем машет

Прибрежными соснами вдаль…

Огни расцветают по полю

И манят нас звонами ржи.

Мукою природа посыплет

Деревья в пуховый платок.

Обнимемся только весною,

Встречая поволжский рассвет.

Тело, дай душе резвиться!

Не покинь, на время дай!

Любо доброе слияние,

Сине – красных линий – вязь.

Так мечтают все коровы,

Потянувшись к солнцу раз,

Чтобы розовую пеной

Выпал день из глаз для нас!

Красной волей ясно поле,

Если жизнь – так нам дана!

И не надо больше щели

Разглядеть купели сна.

Вот кабак, вокруг ни плоти,

Ни любой другой свиньи.

Лишь Сибирь мне воет, воет.

Бог в деревне говорит.

Так летит, куда – то в рюмку

Белый пух из одеял.

Разбивается о щёки

Дальний прорубь океан.

Я кричу уж всей вселенной –

«Люди, милые, уймитесь!»

Коль не дали славно выпить,

Так и дайте умереть…

Прострелено сердце глазами Твоими.

Душа замирает на тихое время,

На Твоё бесконечное, тихое тело.

Я хочу умереть от Тебя…

В дубравах и чащах гудки велики.

Твои русые косы, как канаты крепки,

А движение ласки хрупки, как цветки.

Я хочу умереть от Тебя…

Объятья, как танец фонтана, любви.

И лёгкие взмахи, шагами души.