Лейли Забавина - Я рядышком…

Есть в ней что-то близкое, родное:
В молча опадающей листве,
В сероглазом омуте покоя,
Равнодушно льющемся дожде.

Есть в ней не показанная сила,
Тайного нетленная печать:
Так уносят мёртвые в могилу,
То, что никому не надо знать…

Я любовью дышу
И любовью пишу,
В каждой букве и строчке моей.
Я пишу о любви,
Я всегда о любви,
Даже если ни слова о ней…

О дороге домой,
О печали земной,
Что забыто и стёрто людьми.
Каждый вздох о любви,
Каждый шаг о любви
И молчу, и молчу о любви…

Ночная тишь уходит в день украдкой,
Лучи рассвета ласково воркуют.
Ты спишь ещё и сон твой сладкий-сладкий,
А я тебя тихонечко целую…

Твоих волос рукой касаюсь нежно
И тихо-тихо по щеке небритой…
Душа одета в белые одежды,
Все беды и печали позабыты.

А за окном осенняя картина —
То дождь, то листик шелестит в окошке.
А мне тепло, не надо и камина,
Моя рука лежит в твоей ладошке…

Снова осень пришла неумелая,
Закрывая дождями, как ставнями,
Наше небо всё красками серыми,
Отражаясь гранитными гранями.

Просто осень и грусть очищения.
И дожди, и погода туманная.
Просто жаждет душа омовения,
Просто в сердце сомнения странные.

Может осень смывает всё лишнее,
С душ уставших от суетной серости,
А зима будет белая, чистая,
И окрепнет душа в её зрелости.

Эта осень совсем не похожая,
На другие ― она необычная.
И как будто всё те же прохожие,
И дожди, и погода привычная.

Только дышится как-то особенно,
И погода внутри переменчива,
То щемящею грустью наполнена,
То от нежности тает застенчиво.

Может это лишь души раскрытые,
Отдают всю печаль ожидания,
И сердца посылают открытки нам,
Омывая слезами послания.

Снова осень пришла неумелая,
Шелестя за окошком листочками,
Словно кто-то мне письма несмелые,
Посылает любви многоточьями…

Когда закат теряет силы,
Свой долгий завершая путь,
Спешит небесное светило,
Во влаге ночи отдохнуть,

Не подпускай к себе, мой милый,
Не подпускай к себе, мой милый,
Не подпускай к себе, мой милый,
Тоску-разлучницу на грудь.

Когда затихнут все надежды,
Друзей рассеется река,
И от пророчества невежды
Дождём покроется щека.

Я буду рядышком, мой нежный,
Я буду рядышком, мой нежный,
Я буду рядышком, мой нежный,
Идти в костёр, в руке – рука.

Когда Любви святое имя,
Под ноги будут опускать,
И среди пошлости и грима,
Мне будут крылья поджигать…

Не торопись тогда, любимый,
Не торопись тогда, любимый,
Не торопись тогда, любимый,
Скорее руку отпускать.

Мы вместе – радуга покоя,
Мы – солнце в отраженье луж.
Я – тень твоя от жара-зноя,
Ты – тёплышко моё от стуж.

С тобою мы едины будем,
С тобою мы едины будем,
С тобою мы едины будем,
Душа и Свет – жена и муж.

Дождь… ―
Небесная слеза…
Душа наполнена до края…
И в каждой капле… Слышишь? ―
Голоса…
Ты слышишь музыку? ―
Как тишину пронзая,
летит с небес мелодия дождя,
стекая в душу
капельками рая…
Давай станцуем
танец под дождём?
Наш танец… ―
Ты и Я…
И рядом
за руки уйдём…
в мир дождя…

Не подруга тебе, не любовница и
не жена я,
Только как всё случилось,
что высшей наградой отмечена.
Может, кто-то на небе так вдруг захотел,
я не знаю,
Но вот так получилось:
я просто любимая женщина…

Небо тихо коснулось земли ―
Исцеленьем.
И звенят ручейки о любви,
С вдохновеньем.
В отраженье последней звезды
Луч искрится.
И поют, оживляя сады,
Звонко птицы.

Вновь весеннего празднества пир
На планете.
Как прекрасен загадочный мир
На рассвете.
Разукрасив все небо вокруг
Перламутром,
Совершенной симфонии звук
Дарит утро.

И так нежно в ладонях держу
Каплю с крыши…
«С добрым утром!» – тебе я шепчу.
Знаю, слышишь…

Ну вот и встретились… Привет!
Опять шумит весенний сад.
Ты улыбаешься в ответ,
Наверно встрече тоже рад.

Давай присядем на скамье,
Мне было грустно здесь одной,
Ты будешь петь о чём-то мне,
Люблю я слушать голос твой.

Я приходила часто в сад,
Кормила из ладошек птиц,
Не раз менялся тут наряд,
И было много разных лиц.

Здесь Май, весёлый и хмельной,
Девчонкам головы кружил,
А Август, с щедрою душой,
Прохожим яблоки дарил.

Ноябрь исполнил блюз дождя,
И осыпал меня листвой.
А я ждала всегда тебя,
Всё слышался мне шёпот твой.

Холодным голосом Февраль,
Всё о любви своей твердил,
А сам смотрел куда-то вдаль…
Нет, не любил он… Не любил.

Так много было здесь всего:
То цвёл наш сад, то зеленел,
Вздыхал под тяжестью снегов,
И осыпался, и болел.

И снова свежесть нежных струй,
Любви поющая свирель,
И на щеке твой поцелуй,
Мой исцеляющий Апрель.

Рука в руке, с тобой опять,
Под хором птичьих голосов,
Пойдём всем солнце раздавать,
До расставания часов.

И будет встреча вновь и вновь,
И через год, и через пять —
В саду цветущем про любовь,
Мне будешь листьями шептать…

Почему-то сегодня подумалось: может быть хватит
Бесконечность своих размышлений раскладывать в строки.
Всё, что в сердце скопилось, теперь уже не для печати,
И однажды приходят всему – своё время и сроки.

Нет, не то чтобы больше не сходит ко мне вдохновенье,
Просто всё так банально на фоне явившихся истин.
А всё то, что достойно пера – лёгкий бриз, дуновенье,
Я оставлю в себе, как нежнейшую тихую пристань.

Почему-то сегодня припомнились строки Шекспира:
«Я подобен теперь соловью…» – 102-го сонета,
Где созревшие чувства сливаются с таинством мира,
И стихают ручьи с наступлением тёплого лета.

Я вдыхаю теперь, всё что дорого мне и любимо,
Я любуюсь до одури всем, что касается сердца.
И зовут меня в осень листочки, летящие мимо,
И смотрю в этот мир будто снова глазами младенца.