Эдуард Казаков (Элисбарыч) - А у вас так бывает? Книга вторая. Лирические, юмористические и иронические стишки

Моя душа Тебе, Господь, послушна.
Себя Твоим вверяю чудесам…
Направь меня, о Боже, куда нужно!
Куда не нужно, я влезаю сам.

Я долго думал, как мне передать
Неповторимый комплекс ощущений:
Спокойствие, блаженство, благодать
И совершенством мира восхищенье.
Мысль краткой, ёмкой, точной быть должна…

От озаренья чуть не грохнулся со стула.
В пришедшей фразе суть обнажена.
Два слова, но каких!
«Жена уснула…»

Гордись, сынок! Отец твой в даль глядит.
Сейчас, когда свой путь земной итожу,
Хочу, чтоб Дело ты моё продолжил…
Я на тебя переоформил свой кредит.

«Хотел давно спросить тебя, жена:
Что привлекательней во мне, лицо иль тело?»
Жена серьёзно на меня та-а-ак посмотрела.
«Нет, чувство юмора», – ответила она.

Как садовод, я гимн пою навозу,
Он победит коронавируса угрозу!

Советую, без шуток и всерьёз:
Засуньте руки в ароматнейший навоз!
Толпа в метро вдруг разожмёт кольцо,
К тому ж не тронете своё лицо,
Не будут жать вам руки эти суки,
И пред едой вы будете мыть руки…
И вирус скажет: «Я бы прыгнул, но
Там на руках какое-то govno…»

– Смеётся он последним, паразит!
Наверно, думает, как гадость приумножить…
– Да нет, ты посмотри на эту рожу,
Тупой он просто, вот и тормозит.

Вах, дарагой! Ка мнэ в кафэ зайдёшь —
Считай, потратил дэнги ты нэдаром!
Три шаурма и чэбурэк возьмёшь —
«Имодиум» получишь ты в подарок!

Есть много удивительных историй.
Вы знаете, я вам не врал ни разу.
К примеру вот: 600 килокалорий
Мгновенно сбросил я, моргнувши глазом.

А было так: я был весь в ажитации,
Макмаффин на балконе распаковывал,
Чихнул, и он, влекомый гравитацией,
Меня покинул, дурня бестолкового…

Сейчас вы разберётесь, что о чём.
Я вынужден включить в себе Эзопа.
Я этой мыслью крайне увлечён,
Но мой язык остановила попа.
Она, как индикатор всяких бед,
Вибрирует и подаёт сигналы.
И если б не один её совет,
То я давно бы «вляпался в анналы».
Теперь, друзья, я к сути подойду:
Печально сознавать свои ошибки.
Весною этой я в своём саду
Деревьям пришпандоривал прививки.
Но то ли руки у меня кривы,
Или я должным знаньем не владею…
Я думаю, что догадались вы:
С тоской смотрю на яблонек аллею.
Болеют молодые деревца,
А старые вообще пойдут на чурки.
А я ведь проповедовал с крыльца
Своим домашним, будто я – Мичурин.

Вот, собственно, истории финал.
Какой подтекст?.. Подтекст нам только снится…
Я искренне хорошего желал.
«Заставьте, – вспомнил, – дурака молиться…»

О, будь благословенна ты, Жара!
И зной, и лень, что разлита повсюду.
Сад напоил я с раннего утра,
Теперь в тени пить квас холодный буду.

Представить только: было б двадцать два,
И бодрость бы дарила нам прохлада,
И от забот трещала б голова.
А в тридцать шесть мне ничего не надо.

Сквозь сон лениво бормочу стишки,
Проснусь и обязательно забуду.
А лень во все проникла уголки,
И гнать её, пожалуй, я не буду.

Сразила лень и кошек, и собак,
В жену вселилась, что невероятно.
И порождённый ленью кавардак
Мне созерцать, поверите, приятно.

И этот морок нам не разорвать,
Он, как кисель густой, разлит повсюду.
Есть аппетит, но лень вставать, жевать,
А главное – о ужас – мыть посуду.
Исчезли вдруг нервический раздрай
И сопли от душевной аллергии.
Вот так себе я представляю рай,
Где страсти и желанья в летаргии.

Покой и воля, как хотел Поэт.
Он Африкой был вскормлен в подсознаньи…
Но вот уже пророчит Гидромет:
Недолог рай, идёт похолоданье.

Прервав волшебных сновидений ряд
(Ведь сны, друзья, ниспосланы нам свыше),
Какие-то уроды мне звонят
И требуют, чтоб на работу вышел.
Но я опять к Морфею в сад вернусь,
Чтобы вдыхать соцветий запах тонкий.
С мошенниками быстро разберусь —
Я просто заблокирую подонков.

В «Ашане» мимо сканера штрихкодов
Прошла в татуировках вся чудачка.
Татуировки эти он, по ходу,
Считал, как йогурт и пельменей пачку.

В начале нынешнего века,
Возжаждав драйва и открытий,
Я охлаждал ступни в арыке
Среди потомков Улугбека.
А позже, закусив инжиром
Напиток на кагор похожий,
Я брёл за местным сувениром
Среди приветливых прохожих.
Жара была невыносима,
Я сожалел о возлияньях,
Но всё ж добрёл до магазина,
Точней, лавчонки без названья.
Здесь было всё: от местной пиццы
До принадлежностей цирюльных,
Но взгляд мой как-то зацепился
За вип-комплект из трёх кастрюлек.
Разнокалиберны и ярки,
Они приковывали взгляды.
И, без сомненья, кулинарки
Их приняли бы, как награду.
Вдруг смех мой мозг взорвал, как водка,
Я ох… мелел и сел на стульчик.

На ценнике читалось чётко:
«КАСТРУЛ, КАСТРУЛА И КАСТРУЛЧИК»

Мне доктор прописал пропить железо,
И я, войдя в лечебный раж,
Советам следуя полезным,
Пропил машину и гараж.

Совсем не чуяла подвоха,
Когда ж я список мечт озвучил,
Она прикинулась, что сдохла
И пузом кверху всплыла, сучка.

Она сквозь столетья глядит на меня,
Но есть в восприятьи ошибка:
Какая-то с личиком этим х… ня,
Ах, это, простите, улыбка?

Духовной жаждою томим,
Тут на Facebook зашёл я было,
Но шестикрылый серафим
Мне прокричал: «Ты что, мудило?!»
Перстами лёгкими как сон
MacBook захлопнул с треском он.
Отверзлись вещие зеницы.
«Тут шаг один до психбольницы,
Не лезь в тот омут, му… звон!»
И внял я неба содроганье,
И понял, что я идиот,
И мыслей сумасшедший ход
Прервало горнее дыханье.
Я сразу скуксился и сник.
А он вскричал: «Рукой кровавой
Приду и вырву ваш лукавый,
Заумный и пустой язык!»