Александр Настасьин - Жизнь – проза, а я – это стих

Приветствуй меня, железобетонный город,
Курский вокзал преподнёс как на блюдечке,
Вот он я: целенаправлен, влюблён и молод,
А ты в самой коротенькой юбочке.

Крепка ли твоя шея сейчас в ошейнике?
Есть ли на ней место моему якорю?
Не всю ещё кровь высосали мошенники,
Заменяя её красителями и лаками?

В глубоких венах твоих и железных
Я тромбом стану против всего течения,
И буду грызть твоё мясо до самой бездны,
Пока не исчезнет во мне вдохновение.
800.000.000

Набивая живот свой излишками,
Запивая холодными соками,
Протирая рубашки подмышками,
Каблуками шагая высокими,
В кабинете без кресла удобного,
Обижаясь на жёсткость сидения,
На начальника грубого, злобного,
Не дающего вновь повышения,
Посмотри за забор белокаменный,
Приподняв своё тело округлое.
Восемьсот миллионов израненных
Голодными ходят зверюгами.

ВЕРНИТЕ МНЕ КРАСКИ!

Я видеть хочу разноцветные будни!
Закаты, рассветы в красивых тонах!
Откройте глаза, чёрно-белые люди!
Не уж то вам нравится быть в дураках?

Возьмите все краски! Испачкайте руки!
Взгляните, ведь мир в чёрно-белой тоске!
Избавьте планету от сумрачной скуки!
Раскрасьте страницы в черновике!
ЧЕЛОВЕКУ

Послушай, человек, не будь так бессердечен,
Не будь так безразличен к любимому себе,
Послушай, человек, не будь бесчеловечен,
Не отдавай всё в руки напыщенной судьбе.
Послушай, человек, не будь таким жестоким,
Не будь таким серьёзным к различным лжебогам,
Послушай, человек, пойми мои намёки,
Не отдавай всю власть распутству и деньгам.
Послушай, человек, не будь самоуверен,
Не будь таким беспечным, не открывай себя,
Послушай, человек, не будь высокомерен,
Не говори, что любишь, ни капли не любя.
Послушай, человек, не бейся лбом об землю,
Не приклоняйся, если в душе твоей темно,
Послушай, человек, добро нигде не дремлет,
Но зла намного больше, добро окружено.
Послушай, человек, твой век совсем недолгий,
Спеши его растратить на славные дела,
Ходи не только там, где ровные дороги,
Но и по тем дорогам, где незаметна гладь.
БОЛЬ МОЯ

Какая боль —
Держать зубами искушений провода
И обесточивать их соком своих вен.
Какая боль —
Бросать в корзину все пустые города,
Что не пустили на песок своих арен.
Какая боль —
Убить глазами сотни тысяч человек
И раскидать куски по рваным облакам.
Какая боль —
Искать всю ночь, так и ненайденный, ночлег,
Доверить голову избитым кулакам.
Какая боль —
Сломать те крылья, что растут из-за спины,
И наступать на совесть каждый божий день.
Какая боль —
Не признавать своей заслуженной вины,
Когда на горло давит кожаный ремень.
Какая боль —
Вложить за пазуху невиданные сны,
И отдавать их сразу заспанным утрам.
Какая боль —
Когда друзья тебе совсем уж не нужны
И ты идёшь в кабак к пропитым фраерам.
Какая боль —
Держать себя за руку каждый первый раз,
Когда так хочется сглупить и выйти вон.
Какая боль —
Увидеть в солнце блеск твоих счастливых глаз,
Поднять приветственно вспотевшую ладонь.
Какая боль —
Убрать в себе желание быть одним из тех,
Кто за тобой целует радужный песок.
Какая боль —
Услышать сверху твои крики, а не смех,
И разрядить обойму в бьющийся висок.

ОТОРВИСЬ

Оторвись от экрана, презренный,
Твоя жизнь за окном, посмотри,
Она миг для просторов вселенной,
А ты миг этот держишь внутри.
Соберись и шагни в непристойность,
Хватит быть человеком простым,
Твоя жизнь должна стать многотомной,
Где расписаны краской листы.
Пусть она быстротечна, игрива,
Неуклюжая пусть и горька, —
Это лучшая альтернатива
Для страниц твоего дневника.
ЧАЙ

Чашка горячего чая в озябших руках,
На улице холод «собачий» и воет метель,
В свитере тёплом, под пледом и в тёплых штанах
Сижу в мягком кресле, а ветер рвёт двери с петель.

В комнате голос с экрана читает стихи.
Такое не часто услышишь. У нас новый мир.
Кашель нежданно прорвался. Возможно бронхит.
Нет. Аллергия на чокнутый телеэфир.

Чай остывает. На кухне живёт кипяток.
Экран потухает. На полке живёт сотня книг.
Вечер проходит. Ещё один день прожить смог.
Реальность приятна. Жизнь – проза, а я – это стих.
ЖЕЛЕЗОБЕТОННЫЙ ГОРОД

Приветствуй меня, железобетонный город,
Курский вокзал объявил о прибытии,
Вот он я: целенаправлен, влюблён и молод,
Буду отныне твоим новым жителем!

Крепка ли твоя спина? Не слабы́ ли руки?
Выдержишь мой образ яркий, навязчивый?
Не двинусь ли я умом от хандры и скуки,
Став частью культурного настоящего?

Налей мне сто грамм твоей самой вкусной водки,
Выпьем за встречу, знакомство и дружество,
Сломаем громаднейшие перегородки,
Вышедшие защищать твоё мужество!
ОСЕНЬ, ОСЕНЬ

Кто-то бережно под ноги бросил
Раскаленную медь ноября,
Зря бросаешься листьями, осень,
Расточительной стала ты зря.

Кто оценит богатство кленовых,
Обагренных закатом листов?
Жизнь идет. И ей хочется новых,
Новых листьев и новых годов.

Чтоб не листья, а птицы летали,
Расцветали сады, а вдали
Не закаты Земли трепетали,
А рождались рассветы Земли.
НА БЕЛОРУССКОМ ЯЗЫКЕ
(Кто-то бережно под ноги бросил…)

Хтосьці рассыпаў на ўскрайку дарогі
Сонцам сагрэтую медзь.
Восень! Не кідай ты лісце пад ногі, —
Лёс у яго – спарахнець.

Хто здольны ўбачыць багацце кляновых,
Смерцю кранутых лістоў?
Хоча жыццё колер новы, вясновы,
Хоча кружэння гадоў.

Каб не апалае лісце, а птушкі
Гімны спявалі Зямлі.
Каб небасхіл сонца раніцай гушкаў
Новыя зоры цвілі.
ПАМЯТНИКУ

Стоит одиноко в структурности города,
С гордой улыбкой, вселяющей мнение,
Ни страха, ни смелости, ни жара, ни холода,
Точит своё полимерное зрение.
И смотрит на каждого, смотрит на всякого,
Как на последнюю новую гадину,
И часто играет в гляделки с зеваками,
Кто обыграет такую громадину?

Стоит под дождём проливным, отмывается,
Чистится каплями дождика летнего,
Но грязь революции не растворяется,
Грязь отложилась из гадкого, едкого.
Стоит, ухмыляясь, с глазами довольными,
Мог бы, сказал бы какую-то проповедь,
Расплавил бы души стихами трёхдольными,
Взяв у поэтов словечек истрёпанных.

Но нет ему дела до дня современного,
Молча хранит пережитки истории,
Стоит, и не может сказать откровенно нам,
Все свои выводы, споры, теории.
Умолкло однажды его красноречие,
Вытоптав кровью себе оправдание,
И нет ничего в нём теперь человечьего,
Кроме безжизненного очертания.