Маргарита Сюрсина - Птица перелетная

Я, как птица перелётная, —
Я не здесь и я не там.
Одинокая, залётная,
Снова к новым городам.

Что судьба ещё придумает,
Не натешится никак.
Я хотела жить по-умному,
Что-то сделала не так.

Может, я кого обидела
Словом глупым невпопад?
Может, в самом главном выборе
Я решила наугад?

Вот теперь слоняюсь по свету
И не знаю, где мой дом.
Нет мне места. Трачу попусту
Время в поиске своём.

Где земля обетованная?
Где её спасенья свет?
Поброди-ка неустанная
По пустыне сорок лет.

Может быть, тогда откроется
Тайна вечной суеты,
И сердечко успокоится
От несбыточной мечты.

Человеку нет спасения
От ненужности своей,
От натужного стремления
Стать хоть чуточку нужней.

Успокойся! Сядь в стороночке.
Кто ты здесь и кто ты там?
Это, в общем-то, до лампочки
Всем на свете городам.

Крадусь по лестницам пустым
Наверх, по грязным и скрипучим.
Внизу густой табачный дым,
И перегар стоит вонючий.
А наверху – балкон забытый,
Чужая ночь, чужая тишь.
Малыш окликнет, весь испитый:
Куда, красотка, ты спешишь?
А ведь и некуда стремиться,
И жизнь не стоит ни гроша,
Когда ты просто танцовщица,
Пустая, пошлая душа.
Зачем в надежде просыпаться,
Что легче станет и светлей,
Что ночь поможет разобраться
В душе замызганной моей.
Но вряд ли ты чего достигнешь,
Увы, без жалкого гроша.
И ведь с балкона ты не спрыгнешь —
Сама погибнешь и душа.

Я набираю номер телефонный —
Двенадцать цифр, запечатленных в память,
И за три тыщи километров ровно
Я слышу голос, слышу голос мамин.

И вот она, иллюзия земли, —
В ней нет пространства, бесконечных далей,
В ней нет межгосударственных границ,
В ней люди никогда не расставались.

И вот она, истерика минут, —
Они как будто сроду не бежали,
А тут как ненормальные бегут,
И мы друг другу все и не сказали.

А следом – громыханье тишины
И пустота, что даже нет печали.
Ты рядом, так зачем же ты молчишь?
Ведь мы же никогда не разлучались.

Идут по улицам зонты…
Одни идут неторопливо,
Плывут задумчиво, красиво,
Не замечая суеты.

Другие, вечно торопясь,
Бегут, лавируя умело,
Наперерез друг другу смело,
Ни луж, ни грязи не боясь.

Веселый розовый летит,
А синий ждет его у сада.
Потом пошли тихонько рядом,
Им даже дождь теперь молчит.

Вот бледно-серый семенит
И жмётся к краю тротуара.
Шатаясь, выплыли из бара
Два чёрных, с ними лазурит.

И дефилирует коралл.
Похожий явно на Мадонну.
И обернулся беспардонно
Какой-то клетчатый нахал.

Плетутся жёлтые цветы,
Увядшие в начале мая.
Их не заметив, обгоняя,
Шагают важные кресты.

Несётся сочный изумруд,
За ним – оранжево-сапфирный,
Гуляет пепельно-мышинный…
Зонты по улицам идут.

Идут по улицам зонты.
А дождь идёт ещё сильнее.
И бесконечное стремленье —
Уйти, уйти от пустоты.

Как же холодно кругом!
Замерзаю, Замерзаю!
Ведь сентябрь, ну а потом
Что же будет? Я не знаю.

Дайте, дайте мне пальто,
Дайте шарф и рукавички.
Все моё дрожит нутро.
Выпал иней на реснички.

Дайте тёплые слова,
Жар, горящий, поцелуя
И того, кто бы сказал:
Боже, как тебя люблю я!

Не страшны тогда снега,
Ни метели и ни грозы.
Я разденусь донага
И в крещенские морозы.

Я смотрю на Луну
В томной летней ночи,
Прислонившись к окну,
В тусклом свете свечи.

А в глазах всё рябит,
Тянет вязко ко сну,
И кровать так манит.
Но смотрю на Луну.

В мыслях бродит туман,
Стелет им пелену.
В кухне капает кран.
Я смотрю на Луну.

Это все не пустяк!
У Луны я в плену.
Буду жить просто так
И смотреть на Луну.

Куда уходит ночь,
Загасив последние звёзды,
Отмеряя шагами версты,
Убегая от света прочь?

Куда уходит ночь,
Растворяясь в седом тумане?
Что ж грущу я в ночном обмане?
Может, сможет она помочь?

И за ней убегаю прочь,
За собою захлопнув двери,
И кричу, как ночные звери:
Постой, подожди меня, ночь!

Утро занималось над сонливым лесом,
Золотило кроны стройных тополей.
Ночь, угрюмо скомкав тёмную завесу
И роняя слёзы, побрела скорей.

Я лизну с листочка нежные росинки,
За подругой-ночью по следам пойду.
Под лучами солнца заблестят слезинки,
И дорогу ночи я по ним найду.

Не спеши, родная! Не беги упрямо!
Я ведь так устала в нашей маете.
Лишь одна спасёшь ты и не сбросишь в яму,
Как бывает часто в этой суете.

Пусть несутся годы, дни проходят быстро,
Но я буду с ночью плыть в одной канве,
Буду, как и ночь, я на заре искристой
Оставлять слезинки в утренней траве.

Луна разомлела в объятьях тумана,
А звёзды тоскливо бредут сквозь него.
Куда же ведёт млечный путь каравана,
И где же конец затерялся его?

Увы, но пути каравана не знаю,
Как также не знаю пути своего.
Как звёзды в тумане судьбы я мерцаю,
Навеки запутавшись в сетях его.

Ты был убожеством, я – божеством.
Тебя любила я – и горе в том.
Тебя ласкала я – и в том печаль.
Ты без меня теперь, но мне не жаль!
А ты молил – помилуй да прости!
Но я горда – решила отомстить
И отомстила. Вот ведь в чём беда!
Куда теперь я, дура да балда?
Кому теперь я? Разве что тебе?
Но ты не Бог, и ты не нужен мне.
Да и тебе я больше не нужна.
Зачем теперь я? Чья же в том вина?
Тебе воздались все твои грехи
За все мои страданья и стихи,
Которые слагались о тебе,
Но были сожжены тайком в огне.
И без меня остался ты один,
Наказан, брошен всеми, нелюбим,
Ненужный никому – ни тем, ни тем,
Ни тем пустым красоткам, чьих ты тел