Иван Иван-Чаев - Я слагать умею в рифму…

Ты взял мою книжку в руки,
Случайно, а может, нет,
Подумав: «Умру со скуки,
Читая весь этот бред!»

Я сам ненавижу вирши,
И вовсе я не поэт,
Но так уж, поверь мне, вышло,
Что бред мой увидел свет.

Но сразу бросать негоже,
Прочти, друг, хоть пару строк,
Кто знает, а может все же
Из этого будет прок?

Способность к стихосложенью
С рожденьем мне выдал Бог,
И вот, свои наблюденья
Я здесь изложил, как мог.

Я пафоса иль науки
Нагнать не хотел ничуть.
Ты взял мою книжку в руки…
Спасибо, и в добрый путь!

Возможно – разбазарил дар,
Возможно – зарывал талант,
В итоге – и не «супер стар»,
И не здоров, и не богат.

Возможно – жизнь прошла не там,
Где был назначен лучший путь,
Возможно – к сладким пирогам
Ты мог припасть когда-нибудь.

Возможно – дверь не ту открыл,
И в целом встал не с той ноги,
Возможно – нужный след простыл,
А снова взять – пойди смоги…

А может, хуже все могло
Сложиться в веренице дней,
И кто-то скажет – повезло
Тебе с судьбинушкой твоей?

Рулетки русской барабан
Мы крутим, глядя в облака,
Когда свинец пошлет наган
В объятья нашего виска?

Но если все-таки успел
Во гневе оглянуться ты,
На то как жил, молчал и пел,
Видать – не зря «марал листы».

И если в желтой стопке лет
Был хоть один нескучный лист,
То, значит, ты оставил след,
И значит, был не «пас», а «вист».

Сомненья прочь и шире шаг,
Спеши, пока есть время, жить
Чтоб в этом море передряг
Успеть побольше «наследить»!

«Я слагать умею в рифму»,
Гордо начал я писать,
Только рифму к слову «рифму»,
Где мне быстро отыскать?

Что за чудо эта «рифма»,
Не рифмуется никак
Даже сказочная «нимфа»,
В виде рифмы – просто брак.

Может, бросить эту «рифму»,
Что за блажь – бороться с ней?
Лучше я в смартфоне гифкну,
Станет людям веселей!

Не дается в руки «рифма»,
Нет бубей, хоть носом бей,
И ни бритва, и ни гривна,
Не подходят – хоть убей!

Из себя выводит «рифма»,
Дрожь в руках, пред взором – дым…
Как попить мне, не пролив на
Стол свой чай, чтоб быть сухим?

Усмехнулась криво «рифма»,
Что, запутался, браток?
Цифра этажа для лифта,
Это рифмы потолок?

Эх, твоя победа, «рифма»,
Я в борьбе с тобой устал,
Ведь сложнее ЛОГАРИФМА
Я, похоже, не видал!

А это кто со впалой грудью
Застыл у зеркала в трусах,
Осанку сгорбленно-верблюдью
Явив и плеши в волосах?

По виду, вроде как не мальчик,
Но все-таки еще не муж,
Под мышкой – сложенный журнальчик,
Где на обложке «Мулен Руж».

Лоб надвое разбив морщиной,
Тяжелой думой поглощен…
Он где-то кажется мужчиной,
Так пусть зовется дальше – ОН.

И не урод и не красивый,
Чем озабочен ОН с утра?
Похоже в мыслях банка пива
Мечтой стоит «посля вчера».

Но взгляд ЕГО стальной, как провод,
Нам говорит без лишних фраз,
Что был вчера железный повод
Принять «на грудь», причем не раз!

Мы видим за спиной открытки,
Следы нашествия гостей…
Гадать не надо и попытки:
Теперь нам ясно – юбилей!

Похоже, юбиляр наш молод,
Хоть лысиной отмерил срок,
Ему десятилетий холод
Не сильно серебрил висок.

Герой наш выглядит ужасно:
Заправлен плохо майки край
В его трусы и в целом ясно,
Что ОН – немножко раздолбай.

Видать, не с Невского проспекта
ОН начинал по жизни путь.
Однако ж, отблеск интеллекта
ЕГО чела коснулся чуть.

ОН не хлебнул тяжелой доли,
Не знал работ, где «кони мрут»,
Но на руках видны мозоли,
Что может дать нелегкий труд.

ЕГО безвольный подбородок
Нам даст характера черты,
ОН не аскет, не самородок,
Но не отнимешь доброты…

ОН чем-то близок мне до боли
Признаюсь, правды не тая.
ОН – то ли брат родной мой, то ли…
Но боже мой! Ведь это Я!

Под Воронежем, за лесом – тишина да благодать…
Отчего бы двум балбесам здесь по литру не поддать?
И мы с Сергеем за винишком, на приваленном дубу,
Захмелевши, но не слишком, растрещались – за судьбу.

Про политику и женщин в этот раз не задалось,
Но тема встала из важнейших – блин, откуда ВСЁ взялось?
Звери, люди и машины, сыр, пластмасса и стекло,
Музыка, футбол, резина – всё откуда есть пошло?

И сейчас уже не вспомнишь, как пробило вдруг его,
Но Сергей сказал: Воронеж – это родина всего!
Тут не надо сомневаться, я не спьяну так сужу
И сейчас свой тезис вкратце, я обосную, докажу!

Ну вот, смотри, Костёнки слышал? – начал сбивчиво Сергей,
Человек отсюда вышел к эволюции своей!
Так что знай – кого ни тронешь, грек, китаец, иудей,
Всем им родина – Воронеж, мать-проматерь всех людей!

Да и самый первый факел – здесь наш предок запалил,
И в названьи клуба – «Факел» до сих пор и сохранил.
Так что, понял, Пашка, кореш, это вовсе не фигня
Потому как наш Воронеж – это родина огня!
Но и мамонты гуляли здесь до общества основ,
И Воронеж, чтоб все знали, это родина слонов!
Да ладно, Бог с ним, со всем миром, со слонами да с огнём,
Лучше мы давай пунктиром прям к России перейдём…

Ведь что касается России – хватанул Сергей стакан,
То здесь Воронеж как мессия, здесь он просто – «намбер ван»!
Ты вспомни, Паша, как Петруха евроокна прорубал,
Ведь для этого, Павлуха, здесь Петруха флот создал

И во все пути морские корабли вели отсель,
Ведь Воронеж для России – это флота колыбель!
А от морей мы в космос сами чернозёмный тянем след,
Ведь Воронеж, между нами, это родина ракет!

Да и в спорте мы, вестимо, часто топчем пьедестал,
Там один Саутин Дима – всё ведь золото собрал!
Ну, про «Факел» я не буду душу бередить пока,
Но, правда, в жизни не забуду вынос в кубке «Спартака»!

И в песне русской, ведь бесспорно, чуется полей простор,
Коль поет её задорно наш известный в мире хор!
А Юрка Хой, наш лепший зёма? Он же к славе пёр как танк,
Из дерьма и чернозёма сотворив весь русский панк!