Володя Данилов - Сочинения на вольную тему

Ты погиб, на месте новом
Пытаясь лучше жить начать.
Речку Кондакшу, Вахново
Долго будут поминать.

Прошу у деда сказку снова,
Но лишь молчание в ответ,
Нет давно села Вахнова,
И давно уж деда нет.

Где коровушка мычала,
Где пастух стерёг стада,
От причала до причала
Важно движутся суда.

Ветер марта ветвями играет,
Полумрак разорвут фонари,
Он стоит на углу, ожидает,
До последнего блеска зари.

Ну, влюбляйся в него поскорее,
Посмотри, не плохой ведь мужик.
И спешит между луж по аллее
«Под шофе» романтичный старик.

У аптеки свернула направо,
А ему к дому прямо пути.
Жжёт весны молодая отрава,
Заставляя направо идти.

Повстречала знакомого друга,
Говорит с ним, смеётся, а он
Ждёт, стоит, и ревнивая вьюга
Снегом всё застилает кругом.

Ты, конечно же, вся молодая,
А он молод был только душой,
И тебя целовать, обнимая,
Вероятности шанс нулевой.

До подъезда её провожая,
Каждый раз спотыкнётся о пень,
Что стоит в темноте ожидая
Чем-то всё недовольную тень.

Пень как будто бы напоминает:
«Ну куда ты, куда ты, мужик?»
Но поднялся и дальше хромает
«Под шофе» романтичный старик.

В этаже засветиться окошко.
Вот и всё, и до будущих дней.
Постоит, помечтает немножко,
Воротник отогнёт, и окей.

Ветер и дождь, иду и пою,
И песня моя ни о чём.
Любовь этой песни прохожим дарю,
Весеннюю хлябь раздвигая плечом.

Берите любовь. Не жалко ни чуть,
У меня ещё много есть.
С вечерней зарёю прервётся мой путь,
А утром я опять буду здесь.

Птицы поют на влажных ветвях
Радостный, звонкий мотив.
Я же пою о снах, о мечтах,
Внимая весенний прилив.

Радость посетит или грусть?
Сложиться всё эдак иль так?
Обувь уж мокрая, и пусть,
Иду, пою, как вольный чудак.

Радость приключиться. Тогда
Буду повторять слово – «да».
Случиться грусть, ей в ответ
Слово есть короткое – «нет».

Я приду под вечер домой,
У меня дела на столе,
А в семье и мир и покой,
И тепло и радостно мне.

Ни печали нет, ни забот,
На душе светло – как в раю,
Может быть, поэтому вот,
Просто иду и пою.

Сквозь ветки пушистые ели
Луч солнца глаза тормошит,
Качает вагон сквозь метели,
В окне мельтешит, мельтешит.

Красоты зимы возникают,
И враз исчезают, как сон.
Вагон всё качает, качает,
Колёса стучат в перезвон.

Сосед наливает повторно,
Огурчик скрипит под ножом.
Качает вагон, и проворно
Наверх я влетаю стрижом.

Тепло и уютно на полке,
Печенье и чай понесли.
«Смотрите-ка! Вроде как волки?»
«Да нет, то собаки пошли.»

Предложат раскинуть картишки,
Но то не хочу я и знать.
Проверено, лучше, чем книжки,
Досуга в пути не сыскать.

Но веки смыкаются липко,
И я уж читать не могу.
Качает вагон словно зыбку,
А поезд летит сквозь пургу.

Под окном моим стоит молодая ива,
Солнце крону серебрит чудным переливом.

Ветер волнами идёт, ветви гнёт игриво,
И сверкает и поёт молодая ива.

Ветру лист любовь дарит, бьёт неторопливо,
Диво-дивное творит молодая ива.

Ай да ива – чудо снов, до чего ж красива,
Целовать её готов, да моя ревнива.

Встану как-нибудь в полночь, поцелую иву,
Страстно, жарко, ну точь в точь как мою ревниву.

Но сомнения превозмочь не могу пугливо,
Вот подумать только: ночь, молодая ива.

Не пойду ночной порой на свидание к иве
Потому, как не герой на любовной ниве.

Дни бегут за рядом ряд, и неторопливо
Скинет чудный свой наряд молодая ива.

Закружит, запорошит снегом всё красиво,
И под ветром задрожит молодая ива.

Но зиме не век вьюжить, и весной, на диво,
Будет снова ворожить молодая ива.

Иву Бог судьбе послал, молода, красива,
Я б её поцеловал, да не хочет ива.

И стою я у окна словно часовой,
И шепчу: «Прощай любовь к иве молодой.»

Задышала природа
После зимнего сна,
Высота небосвода
Словно синью полна.

Завозились под снегом
Молодые ручьи,
Под весеннюю негу
Раскричались грачи.

То – капель, то – застынет,
Ночью звезды ясны,
Но вот кто-то подвинет
Землю с той стороны.

И она, соблюдая
Непреложный закон,
Под лучи подставляет
Крыш заснеженный склон.

И сосульки в три метра
Плача тянуться вниз,
От весеннего ветра
Весь истрёпан карниз.

И дерутся азартно
За любовь воробьи,
Не вернуться обратно
Зимы куцые дни.

Было это, помниться, в апреле.
Лучи молодые за дело взялись.
Круче стали к зиме, обогрели,
Травы свежие в рост принялись.

Я с вербою почти расцеловался.
У ней убор, как хвостики у кролика.
Но испугался, а точнее, растерялся —
Кругом народ, сочтут за алкоголика.

К берёзе прислонился, глянул, —
Шагает дама в розовом берете.
Заулыбалась вдруг, и я отпрянул,
Как приревнует – тесно на планете.

Я к тополю прижался, думал Он.
Но вышло, что стволом Она.
И почками, и прочим соматом.
И поднялась во мне стоячая волна.

И я с волною этой поспешил домой,
К жене прижался, радость предвкушая.
Но мне она сказала: «Дорогой,
Помойку вынеси, я что-то поуставшая такая.»

Вот бредёшь, пробираясь разливами,
Сапоги от колен с отворотами,
Снег сошёл весь ручьями игривыми,
Лишь в оврагах белеет налётами.

Почва мягко в шагах проминается,
Ветерок в шевелюре копается,
Что-то тает в душе, расцветает и мается,
То за дымкой весенней цветок распускается.

Мать-и-мачеха голый бугор
Вновь оформила жёлтым букетом,
Птичий гам нарастает в задор
Лягушачьим весенним куплетам.

В поле ворон чёрной кочкой
Ходит медленно и важно.
А над ним, чуть видной точкой
Хищник чертит круг виражный.