Светлана Севрикова - Сердечко

Проси для них покой и благодать,
Беспечных вёсен, ласковых рассветов.
Всего, что мы могли друг другу дать,
Когда б нас не рассеяло по свету.

Что обещала юность на заре,
О чём душа вздыхает на закате,
Дай боже им, и, если можно, мне…
Не надо рек, достаточно и капли!

Теперь, когда совсем уже не ждёшь
Чудес, и не тревожишься о многом,
Одною каплей счастья, слышишь, Дождь,
Легко наполнить флягу на дорогу.

Любить кота. Дружить с котом.
Наверное – неотвратимо.
Я прорастаю сквозь бетон
Немного больно, но терпимо.

Пришла пора бросать за борт
Рабов, прикованных к галере.
Наполеон – всего лишь торт.
А я хочу, чтоб он был зверем.

Звенят забрала и щиты
Кольчуги… Прочие доспехи…
Я рождена в таких как ты
Влюбляться в двадцать первом веке.

А этих – крабам на прокорм.
Они же, если честно – бабы.
Иди, купи себе поп-корн,
И только со смеху не падай.

Трухлявые гнилые пни..
Заплесневелые коряги…
Я признавалась им в любви!
Писала оды или саги.

Венки лавровые плела.
Елеем поливала темя.
И упоительно врала,
Что прорастёт на глине семя.

Хорош звиздеть! Не прорастёт.
Скорее рак на сопке свистнет.
Устала бритва от острот
И перебора оптимизма.

Ростком, ломающим бетон,
На истуканов ополчилась.
Любить кота. Дружить с котом.
Раз уж со львом не получилось.

С чем жизнь меня связала узами —
Смывает времени волной.
И я однажды стану музыкой,
А может даже тишиной.

От жизни прежней не зависима,
Без ожиданий и забот —
Глубокомысленна, как истина,
Что всё когда-нибудь пройдёт.

Снегами, как цветущим вереском,
Залюбовавшись, уходя,
Я стану нежностью и верностью,
Немой молитвой за тебя,

Моя страна, моё отечество —
Широко поле, зелен луг..
За весь народ и человечество…
И за тебя, бесценный друг.
.

Уставшая от «маленьких гигантов», -
Капризных, своенравных, горделивых,
Она тайком влюбляется в Атланта,
И мнит себя бессовестно счастливой.

Не кризис, а Эпоха Возрожденья, -
Растраченный на страсть десяток пятый.
Плевать на всё! – включив воображенье,
Склонилась над стопою толстопятой.

Чтоб «ноги вымыть – воду выпить» с чувством
Благодаренья Господу за милость…
Чтоб всё, что можно вымолвить по-русски
С такой любовью, – в жизни пригодилось!

И что с того, что тело его – камень!
Что глух к речам, и взор всегда серьёзен,
Когда он мог бы этими руками
Легонечко дитя подбросить к звёздам…

Уставшая от жалости и скуки,
Уступок, компромиссов, вечных срывов, -
Она бы целовала эти руки…
Она бы целовала эти жилы…

А раз нельзя, – так просто будет рядом…
На всякий случай… Мало ль что случится…
И даже на руках носить не надо,
А просто снись, пока хоть что-то снится…

И просто стой, дожди и снегопады
Снося как испытанья божьи – стойко…
Мы тратим жизнь на сереньких и слабых,
Но умереть мечтаем – за достойных.

За гордецов, чьё мужество и сила
Равны лишь безрассудной нашей вере
В любовь.
Кариатиды любят сильных!
Но тратят жизнь на слабеньких и серых.

А ты себя, мой друг, побереги…
А я – в порядке. Что со мною будет?
Скрипящий снег… Поспешные шаги…
Куда они спешат, все эти люди?

Вся эта разноликая толпа…
Да сколько ж можно называть «толпою»
Святой народ, идущий по стопам
Своих в веках прославленных героев!..

Я с ними рядом. С лучшими людьми —
Глаза сияют, розовеют щёки…
Как быстро пролетают эти дни,
С ума сводя в отечестве пророков.

Москва – в снегах.. Снежинки – в волосах..
Душа – стишит, как снегопадом небо…
Мне будет, что потомкам рассказать! —
Всю эту быль, похожую на небыль…

Всю эту явь, похожую на сон…
Всю эту жизнь, похожую на чудо…
Надежду, боль, любовь… Вот это всё,
Что мы с тобой до гроба не забудем.

Сказки вечно продолжаться не могут.
Вот и молодость была да сплыла.
Слишком пристально, пытливо и строго
На меня теперь глядят зеркала.

Словно в печке угольки да поленья,
В домне времени душа сожжена.
Но тебе напоминать о сирени
С той весны до самой смерти должна.

И не важно, что сменились столетья.
Я как птичка – на священном на посту! -
Вдруг ты вправду без меня заметишь
Эту лёгкую как жизнь красоту.

Не знаю, что сказать, когда уходят…
«Не уходи»? А, может быть, «постой»?
И намекнуть: «На что тебе свобода,
Когда тебе хватило б лет на сто
Моей любви! Чего ещё ты хочешь?
Какого мёда жаждешь, сердцеед?»
И кулачком, сжимающим платочек,
Перекрестить размытый силуэт.

Весна, и нам с тобой едва за двадцать.
И никаких причин серьёзных нет
На целый день до вечера расстаться,
Не то что там на целых двадцать лет.

Весна. И нам с тобой чуть-чуть за сорок.
И нет причин… Но вновь – как будто лень,
А, может недосуг в соседний город,
На час, не то чтоб там на целый день…

Да не вопрос! Со мною всё в порядке.
Я сильная, как твой серьёзный взгляд.
Гуляй, пока пишу в своей тетрадке:
«Весна. И нам с тобой за шестьдесят»

Эксперимент «Найдут ли голуби дорогу…?»
В закрытом кузове, в крутящемся бочонке
Забросят за тридевять поворотов,
На все четыре стороны отпустят…

Чужое небо наполняет страхом
Закруженную голову и сердце.
В каком краю родная голубятня?
Не разглядишь. Не спросишь. Не поймёшь.

Но рано или поздно… Очень поздно,
Когда уже ничто нельзя исправить
В твоих научных обо мне отчётах, -
Я – долечу и проворкую: жив!

Проклятие? Благословение?
Все книги на свете про нас,
Но с первого прикосновения,
Ты вдруг превращаешься в вальс.

Не став ни врагом, ни союзником
В жестоких боях за весну,
Ты вдруг превращаешься в музыку,
А я превращаюсь в струну.