Вера Полозкова - Стихи Веры Полозковой разных лет

Аыыы.

26/09/06

@@@

Л. рассказывает о бойфренде:

- Это, Верочка, мама и папа в одном человеке, только молодом и с пенисом. Ну что, спрашивается, еще надо для счастья.

***

Алия рапортует, пионерски так:

- У нас все хорошо, мы переехали, только к нам подселили австрияка, и он почему-то считает, что я его ненавижу.

- Алия, эмм, скажем мягко, так не без основания считает половина человечества.

- Нет, ну я терплю же его! Я только запрещаю ему шуметь, есть с немытыми руками, ходить по дому без тапок и...

- Дышать.

- Нет! Даже не решила еще, что именно начать подсыпать ему в еду. Он нам, кстати, привез в подарок элитного швейцарского шоколаду. Который стремительно кончается, и скоро у меня реально не будет ни одного веского довода в пользу того, чтобы оставить австрияка в живых. Ой подожди.

Прислушивается.

- Вера, он там жрет мои сладости. Пойду поинтересуюсь, не слиплась ли у него жопа.

- Желательно насмерть.

- Да. Какая нелепая, трагическая смерть.

- Международный скандал, Алия. Мальчик один, в чужой стране, и как-то ничего не предвещало беды.

- Вера, он живет со мной в одной квартире. Ему все только и делает, что предвещает беду.

***

У З. спросили, вылетает ли он куда-нибудь на Новый год.

- Конечно, - ответил З. - В трубу.

28/09/06

@@@

Для Орфеев – приманки с мертвыми Эвридиками:

Сами ломятся в клетку. Правило птицелова.

Так любое «иди ко мне» слышишь как «и дико мне».

А нейтральное «it’s a lover» -

Как «it’s all over».

28 сентября 2006 года.

@@@

В субботу днем позвонил Саша Ф., запихнул в машину, привез на дачу к соснам, дятлам, гамакам и мартини; Саше Ф. исполнялось тридцать девять, и мы по этому поводу жарили шашлык, варили глинтвейн, пели дуэтом с З. Summertime и песни группы Браво, а похмельным, зябким, туманным утром, еще затемно, часов с шести, говорили с Карленычем за жизнь, и он меня кутал в белый плед, кормил завтраком и подробно консультировал на предмет того, как живут и думают большие дяди, и что от этого бывает случайным тетям.

Большие дяди, надо сказать, завораживают меня совершенно, как экзотические хищники. Интерес не столько женский, сколько естественнонаучный; они звучат по-другому, ниже, богаче, у них какая-то чуть волчья пластика, манера ухмыляться там, курить, смотреть на собеседника; и еще у них в глазах такая всегда дико дразнящая, умиленная искорка теплится - типа, утю-тю, ты ж моя деточка маленькая, - и смешанную реакцию вызывает - то ли башку в плечо уткнуть и заскулить жалобно, то ли лезть отчаянно драться, и чтобы обязательно победили.

***

Саша Ф. идет со мной за продуктами в магазин на станции и говорит, не глядя в глаза:

- Ты знаешь, Вера, когда фраза "хуйня какая-то вышла" относится не к поездке, не к пьянке, а к целой уже более-менее прожитой жизни, это все же немного печально.

3/10/06

@@@

Saigon (01:34 AM) :

чего то сентиментальное накатило. наверное в таком состоянии и насилуют барсуков.

Vero4ka (01:35 AM) :

Насилуют, Бергер, и при этом гладят за ухом и шепчут - девочка моя, девочка моя.

Saigon (01:36 AM) :

Барсуку? Девочка? Хм ну фиг знает...

А мадам знает толк в сексе ))

Vero4ka (01:38 AM) :

Нет, нет, понимаешь, вот просто насиловать - это одно; а когда еще при этом стискивают в объятиях и тихо на ушко шепчут - солнышко мое, детка, девочка моя - вот это настоящая, Бергер, сентиментальность. А трахать желательно при этом чем-нибудь железным.

Saigon (01:40 AM) :

Хвостом от шапки первопроходца отломанным от памятника основателю Спрингфилда, да?

Saigon (01:40 AM) :

Вер почему меня дразнят психом?

Vero4ka (01:41 AM) :

Наверное, потому, что антисемиты, мой мальчик.

***

Vero4ka (01:53 AM) :

Бергер, женись, на мне, пожалуйста, и увези меня в Биробиджан.

Saigon (01:54 AM) :

Лять, мы там будем первыми жидами с 1947 года, аборигены решат что боги вернулись!

Vero4ka (01:56 AM) :

Нам дадут девственниц и золота, хм?

Saigon (01:57 AM) :

ой видела б ты тех девственниц. я лучше дома останусь.

4/10/06

@@@

Никто из нас не хорош, и никто не плох.

Но цунами как ты всегда застают врасплох,

А районы как я нищи и сейсмоопасны.

Меня снова отстроят – к лету или скорей –

А пока я сижу без окон и без дверей

И над крышей, которой нет, безмятежно ясно.

Мир как фишечка домино – та, где пусто-пусто.

Бог сидит наверху, морскую жует капусту

И совсем не дает мне отпуску или спуску,

А в попутчики посылает плохих парней.

И мы ходим в обнимку, бедные, как Демьян,

Ты влюбленная до чертей, а он просто пьян,

И бесстыжие, and so young, and so goddamn young,

И, как водится, чем печальнее, тем верней.

***

Всех навыков – целоваться и алфавит.

Не спится. Помаюсь. Яблочко погрызу.

Он тянет чуть-чуть, покалывает, фонит –

Особенно к непогоде или в грозу.

Ночь звякнет браслетом, пряжечкой на ремне.

Обнимет, фонарным светом лизнет тоска.

Он спит – у его виска,

Тоньше волоска,

Скользит тревога не обо мне.

***

Ну все уже: шепоток, белый шум, пустяк.

Едва уловимый, тлеющий, невесомый.

Звонка его ждешь не всем существом, а так

Одной предательской хромосомой.

Скучаешь, но глуше, вывернув звук к нулю.

Как с краю игла слегка шипит по винилу.

Все выдохнула, распутала, извинила,

Но ручку берешь, расписываешь уныло –

И там,

На изнанке чека

«люблюлюблю».

2-3-4 октября 2006 года.

@@@

З. привел меня сегодня в армянский ресторанчик на Цветном, сел напротив окна и вдруг показался мне остро, непростительно красивым - у него глаза при определенном освещении насыщенно-фисташкового оттенка, ресницы бесконечные, чернющие, и сорок тысяч разновидностей ухмылки - глумливая, задумчивая, провокационная, язвительная, недоуменная, обескураженная, улыбка-замыслившего-недоброе - в общем, целый гербарий; и еще волосы, глянцевитые, черные, непослушные, взъерошенные вечно; я при этом все еще хорошо помню свое первое впечатление от этого человека, когда он меня реально ужаснул - в капюшоне от толстовки, с косичкой этой, серьгастый, бородатый - поэтому сидела и думала о том, как у влюбленных женщин смешно перефокусируется, перенастраивается что-то в хрусталике, в системе внутренних линз, в преломлении луча.

Решила измерить беспардонность оптического обмана, подлога, посмотрела фотографии в его паспорте, в загране - везде очень красивый, без шуток; стиль нашего общения с З. совсем не предполагает подобных признаний, поэтому, чтобы скрыть смущение, я пару раз назвала его жирным и тупым и еще раз попробовала избить на улице, и он вроде не заметил моего замешательства.

- А ты сможешь что ли жить и работать в Питере? Надо тебя отправить, правда, но я же скучать буду сильно.

- Да смогу, конечно, без вопросов. Что ты там будешь делать?

- Э, хуйню какую-то сморозил, прости.