Юрий Калугин - Чтобы помнили… Стремитесь делать добро всегда, даже если этого никто не ценит…

Не каждый смог тогда домой добраться,
Обнять своих любимых и родных.
Не одному в тот день пришлось остаться,
Пополнив списки вечно молодых…
Афганистан покинули войска,
В душе ожог, не заживает рана.
Аэропорт и впереди Москва!
А я всё вспоминаю капитана…

В леса плеснула осень краски,
Горит малиновый закат.
Деревья, будто бы из сказки,
В шеренгах праздничных стоят.
Надень ка свой берет, братишка,
Его ты честно заслужил,
Пришёл в отряд совсем мальчишкой
И здесь всю жизнь свою прожил.

Сегодня в этот тёплый вечер
Зажжём, как водится, свечу.
О тех, кто уходя навечно,
Сказал:" Я скоро прилечу!»
Поднимем тост за командира,
В деталях вспоминая бой,
Когда всех минами накрыло,
Он пацанов закрыл собой…

Ночной звонок нам часто снится,
Ущелье чёрной полосой.
Висят вертушки, словно птицы,
Где смерть орудует «косой».
Мы вспомним вёрсты и невзгоды,
Расскажем старый анекдот.
Пусть сединой нас красят годы,
Не страшен новый поворот.

Мы не купаемся в фонтане,
Не бьём бутылки напоказ.
Ведь не нуждается в рекламе
России краповый спецназ.
Пусть маршируют на парадах
В «коробках» верные сыны.
Мы проводили дни в засадах,
Чтоб по ночам вам снились сны.

Свеча погасла, кончен вечер,
Слегка хмельные по домам.
Приклеил лист холодный ветер
Ещё один к моим годам…
Дни пролетят довольно быстро,
Вновь соберёмся за столом.
В камине светлячками искры,
А мы ещё разок споём…

Вечер склонился над хатою старой,
В небе струится дымок.
Яркой полоской закат догорает,
Ржавый на петлях замок.
Вышла старушка, на лавку присела,
Хлопотный выдался день.
В след уходящей тропинке смотрела,
Там, где кончался плетень.

Сына на фронт, как и все проводила,
Он иногда ей писал.
С бабами вместе в колхозе трудилась,
Каждый здесь весточки ждал.
Вот и весна сорок пятого года,
Сын написал ей, что жив.
К ней доберётся в любую погоду,
Пусть даже будет без сил.

Долго ходила она на платформу,
С фронта там шли поезда.
Слёзы стирая смотрела на форму,
Тут и медаль и звезда…
Как она сына увидеть хотела,
Чтоб, тот вернулся живой,
Крепко обнять, так, чтоб сердце запело,
Чтобы был рядом, родной.

Месяцы шли и вагоны другие
Стали сюда приходить.
Водку в буфетах гражданские пили,
Выйдя от жён покурить.
Стаями годы летели, как птицы,
Новые люди вокруг.
Новые хаты и новые лица,
Жизнь продолжала свой круг.

Борщ в чугунке накрывала у печки,
Вдруг среди ночи придёт?!
В храме за здравие ставила свечки,
Пусть хоть какой приползёт…
Слёзы текли орошая морщины,
Соль на белёсых губах.
Старый платок прикрывавший седины,
Скомкан в иссохших руках.

– Видимо здесь не дождусь тебя боле,
Нужно идти мне самой.
Ты меня встреть у ворот мой соколик,
Милый, любимый, родной!
Новое утро зарёй занималось,
Старая хата, плетень.
К сыну душа унеслась не прощаясь,
Людям оставив лишь тень…

Как же мало мы в жизни сделали,
Очень хочется жить и жить.
На себе все ошибки проверили,
Научились любить и ценить.
Мы у края стояли пропасти,
И чистилище жизни прошли.
Отвечаю без ложной скромности —
Что себя наконец-то нашли!

Служба Родине – наша работа,
Без неё мы не сможем прожить.
Днём и ночью ведётся охота,
Не охото о ней говорить.
Коли встречу ЕЁ, то стоя,
Без таблеток, посудин, аптек.
Не даю ей ни сна, ни покоя,
Непоседливый я человек.

Сколько в жизни хотелось бы сделать,
Посмотреть на счастливых людей.
Смерть солдата – досадная мелочь,
Не бывает война без потерь…
Мне пол века отмерено свыше,
Громадьё недоделанных дел.
Люди! Плачьте немного потише,
Я вам песню ещё не допел…

Под тридцать в мае – это слишком,
Такой жары никто не ждал.
В фонтанах плещутся мальчишки,
Крещатик в пекле изнывал…
Старик вошёл в утробу банка,
Прохладный воздух, сквознячок.
Давно он не был в русской баньке,
Сюда б сто грамм, да шашлычок…
Он подошёл к столу охраны
И тихо, вежливо спросил:
– Где денег снять, мол, ветерану?
Стоять часами нет уж сил.
Охранник, посмотрев на деда,
Пренебрежительно сказал:
– Просрали вы свою победу,
Вали отсюда на вокзал!
Старик вздохнув, сказал мальчишке:
– Работу б ты себе нашёл.
Весь день сидишь, читаешь книжки,
А так бы что-то изобрёл…
В пакет дедулька руку сунул.
Достал оттуда пистолет.
Икнув, охранник носом клюнул,
Забыв про всё на тот момент.
– Ты паренёк не ерепенься,
Пятак собью с пол ста шагов.
И головой об стол не бейся,
Закрой все двери на «засов».
Роль ставни опусти на окнах
И кнопку вызова нажми.
Приедут, да пальнут по стёклам,
А тут весь зал забит людьми…
Скажи клиентам – ограбленье,
Пусть выйдут все в просторный холл.
И не испытывай терпенье,
Чтоб не пустил я в дело ствол.
Звонок – охранник поднял трубку,
Дедульке быстро передал.
– Устроить хочешь мясорубку?!
На том конце майор орал.
– Ты обращайся по уставу!
Сказал спокойно ветеран.
Полковником я стал по праву,
За мной Ливан, Афганистан.
Майора будто подменили,
Когда узнал с кем говорит.
К нему на лекции ходил он,
Был препод, словно монолит.
Дед рассказал, как отморозки
Забрались ночью в дом к нему.
Стволы, короткие причёски,
Никто не пойман – почему???
Двоих узнал из нападавших,
В Верховной Раде их отцы.
Среди вещей, тогда пропавших,
Забрали китель, подлецы…
На нём моя звезда Героя,
Все ордена, медали там.
Я перенёс не мало горя,
Чтобы простить всё это вам!
Верните форму, я дам слово,
Что всех отсюда отпущу.
Добра не нужно мне чужого,
Иль сам найду и отомщу!
Лишь сто шагов пройти мне дайте
В парадной форме самому.
Ну а потом уже стреляйте,
Я слишком слаб, не убегу.
Вы разрешите обратиться?
Тихонько парень произнёс.
Хочу вам в пояс поклониться,
Смотреть на всё нельзя без слёз.
Я сам служил в Афганистане,
Имею тоже ордена.
Краюшка хлеба на стакане
Была у нас и не одна…
Своих в беде мы не бросаем,
Отсюда выйдем мы вдвоём.
На день Победы погуляем
И под тальяночку споём.
Минуты шли, часы летели,
Пакет доставлен был к двери.
После недолгой канители
Отдали китель упыри.
Открыли дверь, подняли ставни,
Народ не думал выходить.
Дедульку окружили парни,
Его успели полюбить.
В парадном кителе, фуражке,
Полковник вышел на порог.
Был в белоснежной он рубашке,
Сдержать слезу никто не мог.
«Афганец» вёл тихонько деда,
А тот шаги свои считал.
Вдруг песня рядом – «День Победы»,
Полковник просто зарыдал…
Присев на новенькую лавку,
Шепнул:-Сто метров я прошёл,
А вот теперь пора в отставку.
Сказал и к Господу «ушёл»…
Стоял майор из управленья,
Честь отдал дедушке спецназ.
«Афганец» плакал на коленях,
Не пряча покрасневших глаз…
Такое в мае – это слишком,
Такого тут никто не ждал.
Он бегал здесь совсем мальчишкой,
В войну Крещатик защищал…