Надежда Зотова - Восточная вязь

«Пойдем, – сказал старик седой, -

Отныне ты навеки мой.

И дочь прекрасная моя

Хозяйка вольная твоя.

В чести, в богатстве будешь жить

И сладко есть, и сладко пить,

Ни в чем не ведая нужды,

Не зная горя и беды.

Тебя веду я гостем в дом,

Там будут петь хвалу кругом.

Устрою пир я в честь твою,

Вином и медом напою.

Не пожалею ничего

Для ублаженья твоего».

Там цвета нежной бирюзы,

Лаская взоры до слезы,

Сиянье солнца под водой

То блеском рыбы золотой

Глаза слепило, то ли вдруг

В ногах ковром блестел жемчуг.

И стаи серебристых рыб

Резвились меж замшелых глыб.

То, извиваясь, как змея,

Кафтан цепляя за края,

Трава морская в сень свою

Манила хладную струю.

И, негой заполняя грудь,

В тени просила отдохнуть.

Так долго шли и, наконец,

Богато убранный дворец

Предстал пред взором весь в лучах

И величавых куполах.

И перед ними пали ниц,

Не поднимая кверху лиц,

В благоговенье сотни слуг

И из протянутых их рук

Курился кверху фимиам,

И лесть текла по их устам.

Но каждый вздох и каждый звук

Несли душе томленье мук.

И старец, как по ступеням,

Пошел по согнутым спинам.

За ним в поклонах до земли

Уж яства дивные несли

И убирали ими стол,

И был цветами устлан пол,

И чудный нежный аромат

Витал в сиянии палат.

И златозвучный хор дворца

Истомой наполнял сердца.

Всему дивился здесь Анзор,

Ведь не видал он до сих пор

Столь дивных див и без числа,

Как будто сказка в явь вошла.

И впрямь бывает, что порой

Жизнь сказкой кажется самой.

Угрюмо царь воссел за стол

И льстиво речь свою повел:

«Сядь рядом, юноша со мной,

Мой гость желанный, дорогой,

И не побрезгай разделить

Со мной вина и яств вкусить.

Ты люб мне удалью своей

Уж много лет, уж много дней

Блеск молодецкого огня

Питает завистью меня.

А кто ж не любит удалых,

Отважных смелых, молодых!

Имеешь ты глаза орла,

Холодный ум и сердце льва!

Я вижу по сердцу пришлась

Тебе царевна, юный князь.

Кто ни посмотрит на нее,

Все не минуют чар ее.

Готов ты, верно, умереть,

Лишь только б ею завладеть.

Добро, бери ее себе,

Я отдаю ее тебе.

И что теперь таить греха,

Давно ищу я жениха,

Чтоб был во всем он ей под стать,

Уж я отчаялся сыскать.

Не будем медлить, в тот же час

Я повенчаю с нею вас!

Эй, слуги, дочь сюда позвать,

В парчу и в золото убрать.

Скажите, что велел отец

Ей собираться под венец».

И слуги бросились бежать,

Царевну юную искать.

Но лишь ушли они, как вдруг

Все осветилося вокруг.

И россыпь звезд затмила день,

И их таинственная тень,

Мерцая, медленно всплыла,

И следом дочь царя вошла.

Светилось грустью и тоской

Чело царевны молодой.

Глаза скорбели из-под дуг,

Как будто их снедал недуг,

Испепелявший жар души

В миру незыблемой тиши,

И тайным тлеющим огнем

Ее сжигавший день за днем.

И пала с уст ее печать:

«Отец, ты хочешь нас венчать?

Ты хочешь клятву преступить,

Любовь и верность разлучить?

Своим оружьем выбрав ложь,

Ты смерть людской любви куешь?

Не будут вместе топь и твердь,

Не встанет рядом жизнь и смерть!

И сколько б ни было преград,

Не повернет любовь назад.

Сильнее силы нет любви,

Она в душе, она в крови,

Она и в мыслях, и в умах,

Ей чужды подлость, лесть и страх!

Любовь и ранит, и целит,

Ввергает в бездну и живит,

И в юность мужество внесет,

А старость юностью нальет.

И повторю я вновь и вновь –

Нет выше счастья, чем любовь!

И нет печальнее конца,

Чем одинокие сердца!».

Налился кровью царский взор:

Идти ему наперекор,

Тому, пред кем все тут же ниц,

Чья власть не ведает границ!

Царь понял, как бессилен он,

Разбит, подавлен, потрясен.

И кто посмел, сказать не в мочь:

Его единственная дочь!

Вот благодарности судьбы

И за любовь, и за труды!

Дочь, не подвластна ничему,

Свой вызов бросила ему!

И, стукнув царским посохом,

Извергнул молнии и гром!

Царевна глаз не отвела,

Лишь только бровью повела.

И твердо молвила она:

«Я силой их любви полна,

Отдай ему кольцо, отец,

Пусть мчит к нему домой гонец

И скажет, что во весь опор

Летит к своей любви Анзор.

Плохой советчик черный гнев,

Ты будто разъяренный лев.

Будь всемогущий царь морей

Достоин участи своей!

В любом поступке и в бою

Храни и ум, и честь свою!».

Столь мудрых пламенных речей

Не чаял слышать царь морей.

И впрямь, бывает ли когда

И мудрость тоже молода?

Царь, молча тихо сел на трон.

«Ну, что ж, – печально молвил он, -

Я, видит Бог, хотел добра,

Тебе, царевна, да пора

Еще, наверно, не пришла,

Себе судьбу ты не нашла.

Прости, Анзор, и ты меня,

Зла не держа и не виня.

И все, что в силах есть моих,

Отдам я счастью для двоих!

Не думал я дожить до лет,

Когда мне дочь ответит: «Нет!».

Ну, что ж, отдам тебе кольцо

И сохраню свое лицо.

Еще в подарок дам ларец,

Ты с ним вернешься в свой дворец,

Его отдашь судьбе своей

На счастье долгих славных дней.

Он будет вам, как талисман,

Минуй вас, горе и обман!

Хоть ты не беден, а богат,

Прими сей дар, я буду рад!

Пусть будет он в семье твоей

Залогом памяти моей».

Затем кольцо с мизинца снял

И, молча, витязю подал.

«Возьми, отдай своей Нино,

Уж заждалась она давно.

И ждет тебя веселый пир,

Друзья, честь, слава, добрый мир –

Все, что ты честно заслужил

И добрым именем добыл.

Я царь великий под водой,

Ты смертный человек земной.

Спеши же жить, спеши любить,

Не вечно юным, здравым быть!

Не торопи года вперед,

Пусть старость дольше подождет!».

«Спасибо, царь, – сказал Анзор, -

Я не скажу наперекор

Тебе ни слова одного.

Ты стар и мудрый оттого,

И я не беден, а богат,

Но твоему подарку рад.

И отплачу добру добром

Лишь очутюсь в краю родном.

Там среди гор, среди полей

Сыщу я дочери твоей

Ее достойного сполна,

Чтоб не печалилась она.

И будет счастливый венец

Еще двух любящих сердец!».

«Ну, что ж, – ответил царь морей, -

Скачи тогда к себе скорей

На радость милой, дорогой

И за царевниной судьбой.

А мы вас с нею будем ждать

Да чтобы с вами прибыл зять.

Тогда закатим пир такой,

Что небо вздыбится с водой,

Что сотрясется вся земля,

Гостей на свадьбе веселя.

Вот то-то будет шум и гром,

Веселье, смех и звон кругом!

И три стихии меж собой

Сольются в песне удалой!».

Летит Анзор к своей Нино,

Ее не видел он давно.

Горит в его душе костер,

И скачет конь во весь опор,

И сердце бьется, как в набат,