Кирилл Покореев - Широко открытыми глазами

***

Душа моя болит

И кровь течёт по венам,

Не ведая покоя.

Как старый схиархимандрит

В забытой келье

Дня и ночи радуется сменам,

Так и душа моя надеждами живёт,

Горячей кровь струи всё двигая по венам.

Душа моя! Какое ж злодеянье ты произвести была должна,

Чтоб испытанье Страшного суда достичь

И вместо райской сладости постичь

Оковы слёз?!

И вместо грёз,

Под мерный шёпот гроз,

Под тенью опадающих берёз

Найти себе упокоенье?!

***

Ненужная тревога в душе

Живёт,

Но не страшит меня грядущей смерти

Шелест,

Мне в смерти видится

Полёт,

Как будто стая рыб плывёт на

Нерест.

В глубине моих мыслей – солнце,

В глубине моих рук-кровь.

В глубине сердца-выстрел,

В глубине зарожденья-любовь.

Тревогу сменяет отчаянье,

Усталость – слабость и боль.

А за усталостью молчанье… Вечное.

Всех времён

Соль.

***

Быть очень просто – другим,

Ну, или это так кажется,

Быть со своими – чужим,

И молчать без надменного ханжества.

***

Вдали от суеты,

Среди младых ветвей,

Раскинув широко руки,

Спала Персефона,

Царица полей.

Чуть слышно грудь поднималась

И мерно спускалась вниз,

И новый цветок распускался

Под шёпот зверей

И тихое пение птиц.

День мирно сменялся ночью,

Дожди заменил летний зной,

Царицу никто не тревожил-

Персефоне был нужен покой.

Когда же первые льдинки

На берег реки упадут,

Проснётся богиня и

Ветры холодные

Её в Аид унесут.

***

Когда дети смотрят на иконы,

Когда смотрят на Твои кресты,

Благоговейная дрожь по телу,

Бежит от мысли, -

Что где – то рядом Ты.

***

Этажи, окна, квартиры,

За каждым из них-судьба.

Очерченные воедино, в жизнь,

Которая у нас одна.

Осколки лампады жизни,

Дождь перемен унесёт,

Бумагой намокшей на тризне

Костерок Бог свой разожжёт.

Похрустывая где-то костями,

Как хворостом в феврале,

Играя душой на гитаре,

Бог помнит о нас в серой мгле.

И зябко кутаясь в плед,

Плавая с Матерью на линкоре,

Бог даёт на наши вопросы ответ,

Как же выжить в этом бескрайнем море.

Этажи, окна, квартиры,

Бескрайняя сеть планет.

От Бога бежим, как дезертиры,

Но только куда?

И зачем? Ответов нет.

У Господа мы на буксире,

Он нашим старым лодкам-Маяк.

Мы все для него сапфиры,

Иначе Он не был бы Богом,

Но был. Просто так.

***

Средь сотен планет,

А может быть звёзд,

Где солнечный ветер шагает.

Под мышкой держа

Небес раритет,

Я между созвездий гуляю.

Карманы мои электронов полны,

Из шапки выглянул месяц.

Шагаю по гребню межзвёздной волны

И день, и второй, и третий.

О, белая пена седых облаков!

Стань ветром на моих ресницах!

Стань Крыльями моих первых снов,

Стань мыслью в моих глазницах!

В беззвёздной дали, куда путь свой держу,

Стань ты моим ярким светом,

Росе на челе о тебе расскажу,

Чтоб умчалась к Земле приветом.

Розы в вазе, слова в сердце,

Мысли в фразе, стуки в дверце.

Твоя улыбка, моего голоса дрожь,

Каменное сердце не растопишь,

А лишь незначительно обожжёшь.

Запах смерти клубился любовью выжженной.

Костры жизни чихали любовью пристыженной.

И если твоя любовь

– это моё спасение, то твой пепел – это моё прозрение.

С такой смелостью любовь пустится наутёк.

И однажды утром потухнет наш огонёк.

***

Отблески рая в мерцаниях ночи,

Надежда умрёт последней,

Уставший путник, идти нет мочи,

Ищет ночлег соседний.

Иссохли губы, пробиты руки,

Гаснет усталый взгляд,

Стучит он в двери, стучит в натуге,

А за дверями молчат.

Когда последние силы

Оставили его у дверей,

Чрез груды камней идущий,

Фермер вернулся с полей.

Но вопреки ожиданьям,

Странника он не поднял,

Своим предался желаньям,

Пока другой умирал.

А утром, открывши дверь,

Закрывши её на засов,

Он над конструкцией шпалер думал

И над закрытьем счетов.

Задумчиво глядя в небо,

Об странника труп споткнувшись,

Упал он, в раздумьях о хлебе,

Своими лёгкими задохнувшись.

Мораль стиха легко рассмотреть –

Не помог ближнему,

Удосужься хотя бы, ты,

Хорошенько под свои ноги смотреть.

***

Закрой за собой дверь.

Оставь за порогом горе.

Чёрных улиц крадущийся зверь

Нас оставит в незаконченном споре

Ты оставь за окном дым,

Не бери из за ставен трусость,

Белый ворон, ушедших к чужим

Растворится в небесную узость.

Улетающих

На облаках,

Прорастающих в проводах.

Расцветающих в небесах,

И мечтающих в высших хорах.

Ты закрой за дверью окно,

Жизни кружится веретено,

С каждым днём все меньше живых,

С каждым метром всё меньше своих,

На паркет мой льётся вода,

Пролетела жизнь без следа

Вдалеке пробивается свет

Чёрной ночи затихнет фальцет.

***

Тысячи ярдов боли,

Сотни истерзанных душ,

Нас разделили без воли,

Ярость и мертвая глушь.

Вечные спутники – ангелы,

Крыльями соединят,

Нас, распластавшихся ланками,

Там, где ветры шумят.

Жаркие, знойные ветры,

В мозге моём метель,

А ниже, внутри, километры,

Распустилась в груди сирень.

Знаешь, родная, бессмертие,

Ничто, когда есть Любовь,

Умру, вернусь круговертями,

В тебе воплощусь вновь.

***

Он упал на кровать израненный,

И в глазах его умер мир,

Измождённый, но не одурманенный,

Разум в нём сам с собой говорил.

Затуманились очи, затихло в груди,

Клокотание множества слов,

И мерцание звёзд далеко впереди,

Показалось сквозь сотню снов.

Он лежал, а в крови бурлящая,

Закипала новая жизнь.

Улетела вдаль смерть свистящая,

Убивая Взглядом желтизн.

Умер он, в той кровати, израненный,

А внутри родился мир,

Бесконечный, не затуманенный,

Он небес открыл вечную ширь.

***

Долгими осенними ночами,

В ноябре

Песни тревожные воет

Ветер в моем окне

В лёгкие воздух набрав,

Бурлит он, клокочет и стонет,

Мысли мои, стремглав,

Унесёт и во тьме захоронит.

Радость моя потускнев,

Сменится на боль и обиду,

С ветром петь я пойду нараспев

С ветром выть по себе панихиду.

Унесемся вдвоём далеко,

Но оставит он меня возле дома

И огарок умершей свечи

Для меня станет твёрже шелома.

***

Мир описан Бродским

И навеян Кафкой,

Каждый лик безгрешен,

Словно миг неважен.

Отпусти ошибки,

Просыпайся сразу,

Словно киль железный,