Юрий Киреев - Затмение. До и после. Тетрадь 26

От ребят, как от галчат,
Шумно, словно в парке.
Но попробуй помолчать
Полчаса за партой.
В зале бабушки сидят,
Не мешаться чтобы.
Понимают – у внучат
Важная учёба.

Стало времени в обрез.
Не побыть на горке.
Ведь цветут не во дворе
Красные пятёрки.

И у каждого «сундук»
Пухнет от оценок.
Каждый доктор от наук
И маэстро сцены.

Не напрасно город ждёт
Главной перемены.
На глазах у всех растёт
Молодая смена.

Сидят бабульки в коридоре.
Пасут великие таланты.
Чайковских – это с перебором.
Но в общем то без вариантов.

За дверью били барабаны.
В ушах трещали перепонки.
А где‐то шёпотом туманным
Вдруг обволакивало бронхи.

И месяц вновь улыбкой тонкой
Волшебных снов готов касаться.
Невестой сбудется девчонка.
А паренёк – её красавцем.

А между тем и чувства зрели,
И утончались перепонки.
Бабульки смирные сидели
С надеждой тихою в сторонке.

Но барабанные позывы
Не вдруг с томленьем по соседству
Будили отзвуком пугливым
Воспоминания из детства.

И утро было, и удод,
В лучах купаясь, чистил перья.
Но стук раздался у ворот,
Так вышло, фриц ошибся дверью.

Стук перешёл на счёт разрывов.
Но погреб всё‐таки не школа.
А как все ждали перерыва!
Но счастье выдалось не скоро.

Мрак наложил на солнце руки.
Но не убился дух сакральный.
И вот берут смешные внуки
Уроки в школе музыкальной.

Сидят бабульки в коридоре,
А в классах грезится талантам
Чайковский зал, пусть с перебором,
Но перебор – без вариантов.

А у бабулек вдруг с изнанки
Нет‐нет, да и кольнёт осколком
Полузабытый плач славянки.
Не забываемый нисколько.

Но и в минутном наважденье
Реальность выше валидола.
Берёт аккорды вдохновенья
Всем миром сложенная школа.

Скрипела скрипка. Точно не седло,
Которое Боярский обессмертил.
И если сердце болью не свело,
Такому сердцу, граждане, не верьте.

О, сколько надо струн перепилить,
Из‐под смычка чтоб выпорхнули звуки!
Так нужно ли и в чём седло винить
За скрип дверей в певучую науку?

Запела скрипка и сердца свело.
И звук потёк то грустно, то игриво.
Мелодия нашла своё седло
И наважденье распустило гриву.

Умолкла скрипка. Не сошла ль с ума?
Но нет! Разжались тёплые ладошки.
У папы руки сжались добела.
Завод закрыт. Сказали: на немножко.

Звучала музыка из класса фортепьяно.
А за окном скрывала осень слёзы.
Там клён высокий догорал багряно
И осыпалась белая берёза.

А по дорожке школы музыкальной,
Как будто в никуда и ни откуда
Несли в ладошках грех первоначальный
Пацан и девочка, рождающие чудо.

А за окном скрывала осень слёзы,
И клён багряный укрывал берёзу.
Но пела флейта и литавры били.
И по делам прохожие спешили.

Антону, по случаю приобретения нового компьютера

От бабушки, дедушки, дяди
Прими пенсионную мелочь.
Компьютерный центр не глядя,
Можешь заказывать смело.

В сетях мировой паутины
Таится успех виртуальный
И нет ни малейшей причины
Не сделать его персональным.

Ты на электронном органе
Бабахнешь симфонию Баха.
Жюри поражённое станет
От восхищения ахать.

А бабушка. Дедушка. Дядя
По щедрому абонементу
Будут удваивать рады
Сердечные аплодисменты.

И будет бабуля молиться,
Чтобы на лавровой плахе
Продолжилась бы репетиция
По оглушению Баха.

Отец скажет веско: «Отлично!
Другие штурмуй номинации».
И только родная сестричка
Будет по‐прежнему драться.

18.06.2014 г.

Элегия невпопад

Выхожу я утром рано
На балкон, как на крыльцо,
Мне за шторкою тумана
Смутно видится лицо.

Расплывающийся профиль
Ретуширует туман.
Подбородок. Губы. Брови.
Глаз не видно. Всё обман.

Всё в житейском океане
Устаканилось. Ушло.
Но опять в цветном тумане
Проявилось набело.

Время каплями стекало
По стеклу, как по лицу.
Но начало не мочало
Сказка двигалась к концу.

Пробежался по перрону.
Скрылся в прошлое вокзал.
Напрягаюсь на балконе.
Слышу! Слышу тормоза.

Давно ли фюрер на весь мир
Так унаваживал эфир:
Скотам славянского лица
Под знаком пули до конца
Знать запретить свой алфавит.
Там Рейху крах, там динамит.
Всем всё забыть. А кто так смел —
Через повешенье расстрел!

Давно ли так взаправду было?
Да вот оно, смердя, и всплыло.
Под юрисдикцией закона,
Словно клопы, полезли клоны
Давно растоптанных штандартов —
Теперь вот школьные стандарты.

Но есть в программе новизна.
Ведь выпускник обязан знать
Про туже альфу и омегу
Совсем не так, как Е. Онегин.
Не кое‐что, а ничего
Вождям ЕГЭ на торжество.

Так что пускай нетленный фюрер
В делах не халтурит,
А наградит «Крестом железным»
«Майн кампфу» преданно полезных.
А если что – то не ударит,
А по‐гестаповски одарит
За торможенье превосходства
Над непокорным русским скотством.

Голова не болит, она кость.
Но кусает другая косность.
Косоглазый поплёлся вкось,
Посмотрел потому что косо.

А бывало и косоглазый
Не косился, косясь на Арбат.
От какой же такой заразы
Стал коситься великий примат?

Покосилась углами деревня.
Город в гильзах без пуль утонул.
И, косясь на макушки деревьев,
Кто‐то первым с тоскою взглянул.