Елена Склярова - Певцы изящной словесности. Том 1

Он оду «Вольность» написал
И в ней свободу воспевал,
Для демократов гимном стал,
На борьбу с врагом призвал.
Еще будучи студентом,
Он беспорядки не терпел.
В столкновении с Бокумом
Саша участвовать посмел.
Делом жизни книга стала
«Путешествие из… в Москву»:
Нарушенья обличала,
Правдою всех покоряла,
Жизнь бесправных,
Доведенных до нищеты,
Даже Пушкин возмущался
Положеньем бедноты.
«О дар небес благословенный,
Источник всех великих дел,
О вольность, вольность, дар бесценный!
Позволь, чтоб раб тебя воспел».
Он дело революции
С литературою связал.
«Вслед Радищеву восславил
Свободу», – Пушкин написал.
Он за свободу пострадал,
Возлюбленную потерял.
Из ссылки больным вернулся,
Безвыездно поселился.
Едва успев встать на престол,
Учредил Александр закон:
Амнистию он объявил,
Радищева освободил,
К себе в Петербург пригласил,
Новую должность предложил,
Чтобы законы составлять
И государство укреплять.
Но Александр подвох узрел,
В очередной раз не стерпел.
Вновь новой ссылкой пригрозил…
Александр сильный яд испил:
«Вещаю то, что мыслю я.
Любить могу и быть любимым;
Творя добро, могу быть чтимым;
Закон мой – воля есть моя».

Под Симбирском Вань родился,
В пансионате учился.
Восстание Пугачева
Вынудило уехать в Москву.
В полку Семеновском служил –
В гвардейской лейб-гвардии.
Литературу полюбил,
Начав в баснеписании.
Успехов другу пожелал
И встретился с Державиным,
«Путь к Парнасу» ему открыл,
Песню «Голубок» сочинил.
Его Жуковский благословил,
В «Московский журнал» пригласил.
В алфавите новшество ввел:
Появилась в печати «ё».
Первым словом с буквою «ё»,
Как ни странно, но было «всё»,
Затем «огонёк», пенёк», «денёк»…
Так был алфавит потеснен.
«Карманный песенник» издал.
Под опалу Павла попал.
Недоразуменье вышло:
Он обер-прокурором стал.
Затем в Москве поселился.
В Сенате честно отслужил,
Баснописцем объявился,
Конец же службе положил.
Вскоре вновь в нее вернулся,
Обязанности исполнял.
Встрече с Пушкиным дивился:
«Арабчиком» его назвал,
Помог Сашу в лицей устроить.
Министром юстиции стал.
После войны попросился
В отставку, рапорт подал.
Снова в Москве поселился,
Там долго безвыездно жил,
С литературой сроднился
И много басен сочинил.
По содержанию, стилю
Салонно-изысканной была.
По звучанию и силе
Исконно русскою слыла:
«Стонет сизый голубочек,
Стонет он и день и ночь:
Миленький его дружочек
Отлетел надолго прочь».

Он в Воронеже родился.
Веселых игр совсем не знал,
Ничем ни с кем не делился
И в одиночестве гулял.
В избу к старику забредал,
Постоянно сказки слушал.
Отец в училище отдал –
Так к духовности приобщал.
В семинарию поступил.
Стихотворенье сочинил.
Стихи Кольцова полюбил
И высоко его ценил.
Но вскоре мама умерла,
Отец очень сильно запил.
Поселилась в доме тоска.
За пьянство отца не простил.
Вдруг о нем заговорили,
Уж больно «Русь» понравилась.
За развитием следили,
Даже с Кольцовым сравнили:
«Широко ты, Русь,
По лицу земли
В красе царственной
Развернулася!»
Тяжелый труд описывал,
Безрадостную жизнь крестьян.
Словно бусы, нанизывал
Постылый житейский изъян.
Ни одной веселой песни
За всю жизнь не смог он сложить.
На слуху плохие вести,
О них не стоит говорить.
Произведение «Кулак»
Впечатленье произвело.
Художественно было – не так,
Зато капитал принесло.
Книжный магазин создали,
Кружковцы их покупали,
Местные книги читали,
Даже стихи распевали.
Второй сборник появился
И начал прибыль приносить.
Впечатленьем делились,
Прочитать начали просить:
«Теперь мы вышли на дорогу,
Дорога – просто благодать!
Уж не сказать ли: слава богу?
Труд совершенен. Чего желать?»

В дворянской семье родился,
Веселым и подвижным был,
С детства рос озорником,
Был среди братьев вожаком.
Затем училище кончил,
В Сенат на службу поступил,
Театр сильно полюбил,
Стать драматургом решил.
В «Современнике» поместил
Комедию «Странная ночь».
На свою голову взвалил
Нравы очищать, не прочь.
Комедия «Фантазия»
В театре Петербурга шла.
В ней порочность порицалась,
За что была запрещена.
«Досуги Козьмы Пруткова»
Зрителей ошеломили,
Лёше известность принесли,
Материально помогли.
Вскоре он в отставку вышел.
В различных странах побывал.
Литературой занялся
И в журналах печатался.
Как на Родину вернулся –
В писанину окунулся.
Воспоминания нашли
И прямо на перо легли:
«О край ты мой! Что ж это значит,
Что никакой другой народ
Так не тоскует и не плачет,
Так дара жизни не клянет?».
А как он Родину любил!
Стихи свои ей посвятил,
Красивой, милой называл
И вот ее как описал:
«За все, что есть в тебе, за все, что слышу, вижу,
За тихий твой простор, за красоту твою,
За то, что нет в тебе того, что ненавижу,
Родимый угол мой, тебя я так люблю!».
Стихи о природе дышат,
Воздух ароматом поят,
Звуки и краски природы
В словах умеет передать.
В поздних стихах им воспета
Жизнелюбивая мудрость.
Деликатность не задета,
Но подкатывает старость:
«Я жду, чтобы теперь меня сменил поэт,
В котором доблести горело б ярче пламя,
И принял от меня не знавшее побед,
Но незапятнанное знамя».

Вблизи Саранска родился.
Отец жестокостью прослыл.
Полубарчонком по отцу,
Дворовым по матери был.
Двойная жизнь его текла
В среде безобразных оргий.
Травму психике нанесла
Безрассудная жизнь отца.
Весь сквернословный лексикон
Изучил в совершенстве он.
На балалайке в шесть лет играл,
С кучерами бабки сбивал.
Хотя отец его любил,
Но ничему не научил.
Нравственности не хватало –
Хулиганство забавляло.
«Судьба меня в младенчестве убила!
Не знал я жизни тридцать лет,
Но ваша кисть мне вдруг проговорила:
„Восстань из тьмы, живи, поэт!“»
Из дома пришлось отлучиться:
Поехал в Москву учиться.
Вскоре отца арестовали,
За убийство в Сибирь сослали.
К дяде заботы перешли,
Но сочувствия не нашли.
Вольнослушателем пошел
В Московский университет.
«Способным к слушанью» был признан,
Саш наконец себя нашел.
Это только показалось:
Воспитание сказалось.
Безудержность повторялась:
С ним дядя совладать не смог
Предоставленный сам себе,
Саша был себе на уме,
Видно, возраст здесь сказался.
Не у дел он оказался.
Двойственность в душе боролась
И пакостила где могла.
Буйность свободы обожал,
Порою разумность терял.
Необузданные страсти
Приносили лишь напасти.
Увольнению подлежал –
Сам такого не ожидал.
Безнравственность подкачала,
Да и поэма подвела.
Пренебреженье сказалось
К общественному суду.
Злосчастная поэма «Сашка»
Навела ужас наверху.
Дело трагичным оказалось,
Но потом не подтвердилось.
Невоздержанность довела
До смертоносного конца.
Искрометность покоряла,
Преображала его взгляд.
Лучезарность озаряла
Глубину черных больших глаз.
Даже Белинский отмечал:
Саше крупно не повезло.
По-иному сложиться могло.
Жаль, воспитанье подвело.
Добролюбов же подметил:
«Богатые плоды сулил».
Проклятье, злоба сказались:
Чистоту слога упустил.