Юрий Киреев - Затмение. До и после. Тетрадь 9

Вале

1.
Всё ближе солнце.
Круче камень.
А там,
На уровне Гольцов
Багульник
Буйными цветами
Украсил
Тайное крыльцо.

Струилась
Капельками пота
И млела
Знойная лазурь,
Как не допарившийся
Кто то
На сопки
Выплеснул зарю

И горизонт сиял,
Как новый.
И плыл, как мёд,
Озон тайги.
И над сомнениями
Снова
Не потешались
Васильки.

А на ликующем
Пространстве,
Обожествляя
Небеса,
Лежала
В радужном убранстве
Большая
Руса
Коса.

2.
Коса,
Сплетённая
Всевышним
Из света
И эфирных струн,
Не прикрывала больше
Вишни,
Томясь в распадке
Белых лун.

И всё тонуло
В знойном перце.
Всё излучало
Коноплю,
Из полуволн
Сердечных Герцев
Сплетая
Полную петлю.

В петле,
Слетевших с неба,
Радуг,
В сетях
Распущенной косы
Ждала высокая
Награда
Неизъяснимые часы.

3.
Был полдень
Праздничней,
Чем вечер.
Был шёпот губ
Не утолим.
Восторг, как праздник,
Скоротечен.
Но бесконечен
Пир
Любви.

Жене

В зазеркальном
Забайкалье,
Где и золото ничьё,
Пузырится забокалье
Газированных ручьёв.

Вместо чайного стакана
Алюминиевый сосуд
В минеральном
Ульякане 1 1 Дом отдыха на минеральных водах в Читинской области.
Медвежатники сосут.

Там от горного кагора
Раскрасневшись
На ветру,
Отбирают люди горы
У хозяйки медных руд.

Там сердца и реки
Чисты.
Там багульник
С высоты
Салютует декабристам
Буйством вешней
Красоты.

Салютует без вопросов.
И не тем лишь,
Кто сумел
Расписаться на утёсах,
Но и всем, кто не успел.

Там от розовых
Истоков,
Освещая магистраль,
Солнце
С Дальнего Востока
Катит в Западную даль.

В этом солнечном
Составе
У сознанья на краю
К сожаленью
Ты оставил
Чудо родину свою.

И с тех пор,
Как ты младенцем
Горевал на весь вагон,
Семицветным
Полотенцем
Машет дальний
Небосклон.

Неосознанной отрадой
Спит по Зилово 2 2 Станционный посёлок на Забайкальской железной дороге.
Тоска.
В кандалах
Узловских радуг
Ты бунтуешь у станка.

И когда
Неровным часом
Позовёт тебя мечта
Против солнца,
Не печалься —
Этот стих перечитай.

Оле, Мише, Томе, Вове

Держа торжественные
Позы,
Перед невестой
На столе
Стояли свадебные розы
С кредитом счастья
На сто лет.

И наклонясь
К живому свету,
Балдел от гордости
Жених,
Светлел от важности
Свидетель,
И свидетельница
с радостью
за них.

Как всё всегда
Не справедливо!
Как осторожен
Божий дар!
Кто просто молод —
Тот счастливый.
Кто просто стар —
Тот просто стар.

Но красен мир
Благою вестью,
Когда у гордого плеча
Спокойно светится
Невеста —
Горит
Небесная свеча.

Оле с Мишей

У окна вздыхает Оля,
Шаль цветную теребя:
«Ой, ты, доля,
Моя доля, —
Не удельная судьба!

Увезли меня венчаться.
Отлучили от козлят.
В новом доме
Домочадцы
То и дело
Хмурят взгляд.
Вот и Мишу посылает
Вниз за почтою
Свекровь.
Нас нарочно разлучает.
Как забытая морковь,
На диване,
Как на грядке,
Буду пять минут
Грустить.
От судьбы своей
Украдкой
Буду я с ума сходить.

А вчера то!
Ну, и Миша —
По грибы
меня позвал —
На опушку
Вместе вышли.
Оглянулась —
Он пропал!

То ли с лосем
Он боднулся?
То ли скушал
Бледный гриб?
То ль за ягодой
Нагнулся
И нарочно там погиб?

Ну, а может,
Бессердечный
Пошутить
Со мной решил?
Пять минут!
Но в эту вечность
Ни одной живой души

Не найдётся
Сиротливей…
И козлятушки одни!»
Как безоблачно
Счастливы
Послесвадебные
Дни!

Жёнам поэтов

Есть в табелях
Биржевых весей
Немало нелёгких
Профессий.
Не значится только
Одна —
Поэтовская жена.

Листаю рассеянно
Справочник.
Эх, маленькую бы
Поправочку!
И хочется лезть
На рожон
За право поэтовских
Жён
По первому
Числиться списку
В ряду
Производственных
Рисков.

О, женщины
Пишущей братии!
Жизнь ваша —
Сплошные объятия…
В стихах
Для мадонн,
Для соседок.
Ну, и для вас
Напоследок.

Жизнь ваша,
Как райское Баунти.
Так наслаждайтесь —
Не балуйте…
В стихах
Для мадонн,
Для соседок.
Ну, и для вас
Напоследок.

Жизнь ваша —
Простецкая радость
Видеть любимого
Рядом…
В стихах без мадонн,
Без соседок,
Но с вами
И не напоследок.

Жизнь ваша —
Суровое счастье:
Сердце поэта,
В ненастье
Разорванное на части,
Собрать
Для мадонн,
Для соседок
И для себя напоследок.

Жёнам поэтов,
Легко и светло
Живущим на мине
Возвышенной,
Талоны
На молоко
Я выдавал бы
Пожизненно.

Литгруппе, 1997 г.

Где завязал балдеть
Мамай —
Узловские славяне
Напалмом страсти
И ума
Наполнили стаканы.

Плакаты пламенных
Страниц
Самоиздатных книжек
Ужо, как есть,
Уложат ниц
Всех главарей и выжиг.

Таких решительных
Имён
Зелёные посады
Не вдохновляли
со времён
Боброковской засады.

Слух о сиденье
Под кустом
Дон расплескал
По весям
И потянулись к нам
Гуськом
С припасом новых
Песен

Кто с узелком,
Кто с термоском,
А кто и с тайным
Топорком.
Ведь мир поныне тесен.