Сергей Волобуев - Наши не придут. Стихотворения и поэмы

Иду, кайфую, фейс лучится,
И млеет сердце от красот!
И все бы ладно, но случился
Один занятный эпизод.

Последний поворот, и дома.
Тут как на голову кирпич:
– Добрейший вечер! – Мы знакомы?
– Я Брежнев Леонид Ильич!

– А… Брежнев… Ну тогда я Сталин,
А может, Цезарь… или Брут…
Вообще, ребята, вы достали —
Вас что, в дурдоме не берут?

Ты извини, но нет наличных.
– Есть закурить? – Да тоже нет.
Вот ты, мужик, хоть Брежнев лично,
Но сам купил бы сигарет.

Смотрю внимательней, и точно:
Не вор, не шут, не гомосек…
С усталой проседью височной…
А вдруг и правда наш генсек?

– И что же, вы тот самый Брежнев, —
Меня как паралич сковал, —
Который горячо и нежно
Партийцев в десна целовал?

И, уж простите за детали,
Еще которому плечо
Врачи расшили для медалей,
Страной любимый горячо?

А он стоит, густые брови
На переносице сложив,
В губах немного меньше крови,
А так… один в один, и жив!

Ни дать, ни взять, директор банка,
Лишь поскромнее пиджачок,
Большая орденская планка —
Во, оторвался мужичок!

Я чуть не умер от конфуза,
На планку посмотрел когда:
Четырежды Герой Союза,
Одиножды – Герой Труда!

Партийный деятель, военный —
А здесь пора рукоплескать —
Таких, как Он, во всей Вселенной
Пяток, наверно, не сыскать!

Да мне с моим немытым рылом
Ни в жизнь такого не достичь!
И сердце с трепетом заныло:
– Ей—ей, воистину Ильич!

Не тот, который в Мавзолее,
Где вечный сумрак и покой,
Не тот, который лысый Ленин,
А тот, который дорогой!

А я не очень, чтоб на лица —
На свете столько всяких рож!
И Брежнев умер лет как тридцать,
А это кто? Но как похож!

И тот же нос, и брови те же,
И тот же строгий долгий взгляд,
Протеза скрип немного реже,
А так – как тридцать лет назад!

– Не узнаешь? Глаза подводят?
Налил бы деду сорок грамм.
У нас вверху там слухи ходят,
Что вы Союз сломали в хлам.

Недавно с Кобой выпивали,
И он сказал мне так, с душой:
– Какой мы им страну отдали?
– Богатой, сильной и большой!

А нынче новые порядки,
Другие взгляды на предмет —
Вот и возникли непонятки,
Никак не сходятся в ответ.

Он мне сказал: «Ты, Лень, моложе,
На пару дней слетай-ка вниз
И помоги им там, чем сможешь —
Достроить нужно коммунизм!

Узнаешь, как живут колхозы,
Чем дышит пролетариат,
Какие в обществе запросы,
Про нас что нынче говорят,

Интеллигенцию послушай —
Пощупай слабое звено.
Все как и раньше: бьют баклуши?
Или на кухнях пьют вино?»

Нет, мы, конечно, понимали,
Что здесь у вас совсем не рай,
Но чтобы в данном экстремале —
Тут вы хватили через край!

Колхозов нет, заводы встали,
Леса горят – тоска и грусть!
Что скажет мне товарищ Сталин,
Когда на небо я вернусь?

Одна труба и днем и ночью
Жужжит в Европу без помех —
Он сам увидел бы воочию,
Наверно, расстрелял бы всех!

За то, что вы страну прос..али
Да и еще за просто так —
Ее веками собирали
В огромный ядерный кулак.

Чтоб эту отобрать дубину!?…
Я и представить не могу…
Как вы отдали Украину
На растерзание врагу?

Напомнить, может, про узбеков?
Они, к всеобщему стыду,
На стройках пашут вместо зеков —
Кто за гроши, кто за еду.

А молдаванин распустился…
К румынам всяк удрать готов.
Ты слушай, коль уж я спустился,
Скажу буквально пару слов.

Ведь я всю жизнь прожил на грани —
Не просто так попал во власть:
На фронте был: контужен, ранен —
Того и челюсть не срослась.

Нам в сорок первом было хуже,
И там не то, чтоб колбасы —
Там хлеба не было на ужин.
Что оробел? Да ты не …ы!

Хлебали кипяток из кружки,
А воду брали из болот,
И хлеб делили на осьмушки —
Такой был, значит, бутерброд.

А медсестра из медсанбата
Считалась чуть ли не женой:
Пусть некрасива и горбата —
Целуй ее, пока живой!

Да что собою любоваться?!
Тех лет назад не возвратить,
А что любил я целоваться —
Так это можно и простить!

Мы не готовы оказались
К негласным методам войны,
Когда в вожди к вам навязались
Те, кто топил за крах страны.

И за торжественным парадом
Не просекли ее нутро —
Предателя пригрели рядом.
И где? В самом Политбюро.

За ширмой юбилеев шумных
И тенью пышных похорон
Под сладкий мед речей заумных
Лукавый занял русский трон.

Ведь мы как умерли, так сразу
Полезли черти из щелей —
Не распознали мы заразу
Из легковерности своей.

Сначала Кобу оболгали —
Весьма изменчив наш народ —
Детишек Сталиным пугали,
Меня впихнули в анекдот.

И вместе начали смеяться:
– Смотрите: Брежнев, ха-ха-ха,
А чтобы Родиной заняться —
Так никуда без пастуха!

Мой гроб в могилу уронили —
Видать, на это был запрос.
Ты думаешь, легко в могиле
Лежать, когда там перекос?

Скажи, чего ж вам не хватало:
Картошки, водки, огурцов?
Сейчас все есть – вам легче стало,
Когда вы предали отцов?

Чужая жизнь в телеэкранах:
Малахов, Бузова, Собчак,
Куда не глянь, везде охрана:
Понятно с «оком» – с «зубом» как?

В хоккее не было нам равных,
Нам был привычен вкус побед,
А на трибунах, даже главных,
Орали так, что гаснул свет!

Канаду били в Монреале,
В Москве – так вовсе всякий раз!
А что сейчас у нас в реале?
– Все побеждают, кроме нас!

В футболе что-то получалось,
А лыжники и бегуны
Без допинга к победам мчались —
Ковали золото страны.

Мне трудно обойтись без мата,
Чтоб описать ваш беспредел.
У вас такие здесь откаты!
У нас за это был расстрел.

Мы шли к рассвету твердым шагом
Под красным знаменем труда,
А вы безропотным зигзагом
Ползете кротко в никуда.

В ногах чужих мы не валялись
И не юлили в трудный час!
И санкций с..аных не боялись —
Тогда они боялись нас!

Мы и работали ударно —
И уж совсем не как рабы,
А вы лениво и бездарно
Зады пригрели у трубы.

Мы никогда не покушались
На жизнь людей – не нужно врать,
А ваша власть не погнушалась
У нищих пенсии забрать.