Владимир Проскуров - Ежедневник поэта в тюрьме…

Я виноват перед тобой.
Но ты прости, что я такой,
Ты знала, что во мне вулкан,
А я не ведал, где капкан.
Стремился только к правоте,
И справедливой широте,
Тебя ценил, но больше всех,
Ценил удачу и успех.
Я шел в политику, борьбу,
Я нашу не берег судьбу,
Я жил в огне и рисковал,
Все для тебя не забывал.
Что есть прекраснейший цветок,
Он дорог мне, мой огонек…
И вот настал тяжелый час,
И кто-то думает за нас,
Как нам дышать и как любить,
Дай Бог, чтоб всю беду испить!
Готов на все я ради вас,
Но жаль, пока себя не спас,
А свыше, небом дан мне шанс,
Сломить предъявленный сеанс.
И это труд! И я готов!
Ведь рядом ты! Моя любовь!
Ты веришь в небо и в меня,
А я люблю, люблю тебя…
И ради этого огня,
Я виноват, прости меня…
22 апреля 2014 года, Киев, ИВС.

Я готов изложить сей рассказ,
Как впитал из нутрии без прикрас,
Что познал я в тюрьме,
О себе и тебе,
От людей, что сокрыто от глаз.
Эта жизнь на чужой стороне,
Там решетки и двери в броне,
В ней продольный маршрут,
Держит кованый прут,
Замирают часы в ней и мрут.
Ослепляющий, ломаный свет,
От него мне спасения нет,
Я забыл тебя ночь,
Гонит свет ее прочь,
Круглосуточный, камерный бред.
Нары жесткие, тощий матрас,
Трубы ржавые, воющий джаз,
Воздух сталью зажат,
В нем удушливый мат,
И не дремлющий оптики глаз.
Утром муторным камерный шмон,
Руки за спину, узники – вон,
Отвечать на вопрос,
Втихаря, что принес,
Обыскать и узнать, где их схрон.
После тянется проклятый день,
Через щель дразнит птичия трель,
Бьется сердце в тоске,
О свободном броске,
Где ликует весенний апрель.
От суда до суда арестант,
В адвокатских руках он – гарант,
Веру держит в душе,
Хоть и сил нет уже,
От бездушья казенных палат.
И не пить, и не хочется есть,
Правовая машина, как жесть,
Ведь попасть, так легко,
А потом – кто кого,
Где же ты долгожданная весть?
Коридоры, решетки, стена,
И гнетущая слух тишина,
Для тюрьмы ты никто,
Раз сидишь, есть за что,
Держит крепко свободу она.
Ненавижу минуты, часы,
Перевесят в чью пользу весы?
Чаша боли полна,
Но сильна все ж – тюрьма,
Светлой нету пока полосы.
Ждешь команды с вещами вперед…
И не знаешь, что там тебя ждет,
Или клетка в сизо,
Иль домой на сезон,
Ведь надежда последней умрет.
23 апреля 2014 года, ИВС.

Воля волюшка, недоступная,
Потерял тебя сын беспутный я,
Не ценил твои зори ранние,
Прожигая в грех дни бескрайние.
Ты прости меня воля добрая,
Ты дождись меня ночка звездная,
Сбереги тепло для души моей,
Обними меня да скорей, скорей.
Я вернусь к тебе воля красная,
Рвусь к любви своей не напрасно я,
Выйду на рассвет к солнцу алому,
Прикоснусь к лучу, пусть хоть к малому.
Воля мать моя справедливая,
Пусть ненастная и дождливая,
Окунусь в твой дождь и омоюся,
Смою все грехи и откроюся.
Без тебя мне смерть воля волюшка,
Ждет отступника поле полюшко,
Яма черная во сырой земле,
Иль головушка во льняной петле.
Подскажи, как быть воля вольная,
Чтобы мысль ушла не пристойная,
Чтоб любовь моя долгожданная,
Стала ближе мне и желанная.
Я готов терпеть ради волюшки,
Тюрьмы мрачные и без солнышка,
Только чтоб ждала моя ясная,
Звезда верная и прекрасная.
Про себя пою о голубушке,
О судьбе моей, судьбе судьбушке,
Повернись судьба ко мне долею,
Одари меня волей волею…
26 апреля 2014 года, Киев, ИВС.

Тут свет и грязь, и волчьи дни,
Тут главный смысл – терпи и жди,
Но никогда мне не принять,
Как рвет людей жандармов знать.
Он арестанта бьет в лицо,
За то, что тот грузин, кацо,
Ведь он в мундире, он же власть,
Глумить людей мундирам всласть.
Ты честь и гнев сожми в душе,
Но правда жжет, нет сил уже,
И пусть побоев новый круг,
Им не сломить бродяги дух.
Пусть отрицало он навек,
Он арестант, но человек,
А ты – жандарм и прокурор,
Под крышей власти – судеб вор.
Его осудит только Бог,
И волчьи дни бродягин рок,
Бродяжья жизнь – тюремный пресс,
Он в ней ушел и в ней воскрес.
Бродяга вынес волчьи дни,
Пустил часть жизни на ремни,
Он знает, что такое цвет,
Кто чист в душе, а кто уж нет.
Он видел крыс и их дела,
Как арестанские тела,
Глодали стаи грызунов,
Из озверевших мусоров.
Над ним и горе, и беда,
А он в ответ чанда, чанда…
И в одиночке целый год,
Он честь бродяги бережет.
Весь рацион – вода и хлеб,
Полгода карцеры и склеп,
Кацо, бродяга и грузин,
И день, и ночь, один, один.
Кто волчьи дни в тюрьме познал,
Судебный выучил оскал,
Тот твердо знает, что закон,
Окрашен в цвет – хамелеон.
Судьба свела нас в волчьи дни,
Я о тюрьме пишу стихи,
Пишу о жизни под замком,
Где сам под камерным станком.
Кацо бродяга – арестант,
Весь срок режиму – протестант,
Дни волчьи не твоя судьба,
А ты опять – чанда, чанда…
28 апреля 2014 года, Киев, ИВС.