Владимир Альховик - Восхождение банкрота / Варавва

Настоящим откровением для меня стала мысль о том, что Его банкротство освободило нас от духовной обречённости и нищеты, превратив в «царей и сонаследников вечной жизни», которую мы обретаем по вере. Он сделал нашу жизнь успешной и осмысленной. Его нищетой мы воистину обогатились. Именно поэтому наше банкротство может закончиться Откровением:

«Банкротом» стал Он изначально,

Спаситель мира, взяв наш грех.

Открылась нам святая Тайна,

В ней суть и истинный Успех!

Именно после этого Откровения жизнь банкрота превращается в настоящее Восхождение, которое рано или поздно закончится встречей с Творцом. Я искренне надеюсь, что вам также будет интересно проследить этот Путь, равно как и мою попытку проанализировать его посредством стихов и прозы.

Это Путь от банкротства к Восхождению!

Искренне ваш, Владимир Альховик

БАНКРОТ

Стоял октябрь 1991 года. На улице моросил осенний питерский дождь, и эта осень не обещала прохожим ничего хорошего, монотонно надвигаясь на них своими зловещими тучами. На улице было пустынно и пасмурно, и только на редких крытых остановках можно было встретить терпеливо дожидавшихся автобуса людей.

На одной из таких остановок в тот день случайные прохожие могли разглядеть одинокую фигуру сидящего человека, равнодушно разглядывавшего лежавший перед ним свёрток. Его глаза были пустыми и растерянными. Новый порыв ветра заметался вдоль дороги и на некоторое время приоткрыл содержимое свёртка. В нём лежали банка тушёнки и коробка добротно упакованных галет. Кто-то из прохожих мог вполне позавидовать Сергею Воронцову (так зовут нашего героя), сидевшему на остановке с тушёнкой, по-предательски выглядывавшей из свёртка. «Почему по-предательски?» – спросите вы? Да потому что так казалось самому Сергею. Его душа кричала: «Да, я не украл эту тушёнку; моей жене её выдали с гуманитарной помощью на прошлой неделе! Но как я могу сейчас есть эти консервы, если на них отчётливо видны знаки ещё вчера ненавидимой мной организации НАТО со зловещей надписью “Made in USA” на крышке?»

Нечто подобное Сергей испытывал год назад, когда стоял в Москве на Пушкинской площади перед первым открывшимся в России рестораном «Макдоналдс». «Что это? Мы проиграли войну, или нас просто долго обманывали, говоря, что наш социалистический строй был самым прогрессивным и справедливым во всём мире? За что мы сражались? Во что мы верили? За что погибли в Афгане мои лучшие друзья Серёга Шмаков, Витька Деркач и Колька Сергеев? И что бы они сказали сейчас, увидев меня, голодного и потерянного, на этой остановке? Как бы они посмотрели на эту тушёнку и галеты? Неужели именно сейчас я предаю моих друзей? Неужели, неужели???»

Мысли носились зловещим вихрем в голове Сергея. Его мысли путались, сердце билось учащённо, а к горлу подступал удушливый комок. «Из меня словно выдернули стержень, – подумал он, – ведь всё, во что я так свято верил вчера, рухнуло, как карточный домик, и рассеялось, как утренний туман. Нам просто объявили, что наше государство – банкрот. Вот так просто! Значит, и все мы – банкроты? Почему??? Разве это справедливо? И теперь вот – эта тушёнка… Как я могу её есть, как мне дальше жить с этим? Где вы, мои верные боевые друзья? И как же мне вас сейчас не хватает! Наверное, вместе мы смогли бы во всём разобраться, ведь мы всегда во всём разбирались. Но сейчас я один, я – банкрот… Я сижу на этой остановке, а передо мной лежит то, что так похоже на “тридцать сребреников Иуды”. Хотя какого Иуды, ведь это всё просто сказки. Ну, хватит, довольно на сегодня метафор, тушёнку я есть не буду, но и выбросить её рука не поднимается. Другой еды у нас всё равно нет, а Татьяне (жене моей) зарплату снова задерживают. Пойду я лучше домой, в нашу тесную комнатёнку на Литейном. Завтра будет новый день, а утро вечера мудренее…»

В последней фразе моего рассказа упомянуто «утро». А ведь утро нового дня для банкрота, как правило, не бывает радостным событием. Скорее наоборот – это тяжёлое пробуждение от светлых картинок и образов, увиденных во сне, и ещё одна встреча с жестокой и суровой реальностью, которая не обещает ему ничего хорошего.

Но если утро всё же наступило, значит, жизнь продолжается, и для банкрота всё ещё остаётся возможность прибегнуть к искусству «маленьких шагов». Об этом прекрасно сказал в своём малоизвестном, но очень глубоком произведении «Молитва» легендарный писатель Антуан де Сент-Экзюпери: «Господи, я прошу не о чудесах и не о миражах, а о силе каждого дня. Научи меня искусству маленьких шагов…»

Этот образ очень поддержал меня, и я до сих пор иногда прибегаю к данному Искусству. Во всех обстоятельствах мы можем вспоминать о «силе каждого дня», побеждающей тьму в нашей жизни… Ведь каждый новый день – это маленький шаг, и если я совершаю этот шаг с верой, я оставляю своего «банкрота» на шаг позади…

Первым таким шагом, или «камнем на пути восхождения», я бы всё-таки назвал своё стихотворение «УЗОРЫ НА СТЕКЛЕ». Именно через этот образ, разглядывая красоту ледяных пейзажей на старом кухонном окне, я впервые смог очень ярко ощутить красоту творения и увидеть в нём руку Творца.

Позднее это переживание было подкреплено стихом из Священного Писания: «Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы, так что они безответны» (Римлянам 1:20).

УЗОРЫ НА СТЕКЛЕ

На большом окне кухонном

Появился вдруг пейзаж,

За портьерою суконной

Вспыхнул зимний вернисаж.

На стекле зимы узоры,

Реки тут текут в моря.

Ледяные косогоры

Появились здесь не зря.

Что за дивные картины

Нам Художник рисовал?

Вижу я холмы, равнины,

Снежный горный перевал.

В дом пришли зима и сказка,

Словно вид с календаря.

Лёд холодный, чем не краска?

Росчерк тайный января.

Не могу я оторваться

От заснеженных вершин.

Буду вечно наслаждаться

Красотою дивных льдин.

Хоть от них исходит холод,

Он хранит весны секрет.

Лёд прозрачный вечно молод,

От него исходит свет…

Этим светом наслаждаюсь,

Свет лучистый – не мираж,

Как мальчишка, улыбаюсь,

Чуден он – Творца пейзаж!

Немного нарушая хронологию, вслед за зимней картинкой в этой книге идёт осенняя тематика. «ОСЕННИЕ ЛИСТЬЯ» – это не просто попытка задуматься над суетностью человеческого бытия. В данном произведении аллегория позволяет нам увидеть себя частью великого Замысла, который неизменно присутствует в жизни каждого человека. К такому сравнению меня подтолкнула ранняя гибель некоторых моих армейских и школьных друзей и попытки переосмыслить свою жизнь с точки зрения новых реалий, постепенно входивших в мою повседневную рутину.