Николай Колос - Танго осени

Неужели опять предстоит в неизвестность дорога?
И опять, как всегда, о дорожных делах хлопотать!?
Чтоб обрывки судьбы, что остались, догнать и потрогать,
Может быть изменить, повязать и на хвост намотать..

Неумытый вокзал, только щель от облупленной кассы.
Там какая—то Тьма! … Что она под завязку продаст?
И ответила Тьма – вам остались лишь чёрные трассы,
Нужно бы подождать, может, кто-нибудь светлую сдаст.

Подождать!..Но когда? … Дни мустангом в безумие скачут!
А там чёрный обрыв, там рассудка теряется след.
Ну и как же тогда… без рассудка? … Опять наудачу?
И не скажет никто! … Не ответит мне да, или нет!

И летят поезда, полны светлого счастья, но мимо,
Я кричу: «Машинист, тормозни, хоть на миг, твою мать»!
Но ответил, подлец: «Впереди лишь туман и не зримо,
Вряд ли что—то найдёшь, под свою обветшалую стать»!

Паровоз пролетел, опалило мечты мои пламя,
Исчезает вокзал, растворились в ничто поезда!
Но остался у ног, и приветливо смотрится камень,
Что цепляют на грудь, чтобы враз, поглотила вода…

Что же делать с тобой, в интеллект не отёсана глыба?
Как оставить тебя на распутье дороги в пыли?
Кто—то в душу шепнул: «Да поставь ты всю нечисть на дыбы,
И пошли всё и всех, и как можно подальше пошли»!

Вдруг подходит дурак и так сладко сказал мне: «Приветик!
Мне кассир позвонил и поведал, что ты на краю.
Ты дождался… сдаю… я на светлую трассу билетик.
Вот он… твой… забирай… я бесплатно тебе отдаю!

Ну и что за дурак?.. Да и мне почему—то неловко…
Я смотрю, а у ног, мой потрёпанный вдрызг, чемодан…
И я вспомнил что сыр, за бесплатно лежит в мышеловке,
И я видел, как мышь, из—за жадности лезет в капкан!…

Шахты 10. 05. 2016г.

1.
Он бразды не ронял, ему чуждый покой.
Он миры создаёт! Он дерзает!
Кто же он?.. Это Бог?.. Тогда кто он такой,
Что Антихрист его побеждает?

Побеждает ли? … Нет! … Не бывает ни дня…
Чтобы Кто—то лишил Кого чести.
Эти Два из Начал, из того же Огня…
Всё едино… всё слаженно… вместе!

А Антихрист, он кто? … Не с пустого ж листа,
Примеряет так множество мантий?
И зачем ему ложь, что не любит Христа,
Выступая под именем – Анти?!

Где конец, где исток, потаённых начал?..
Знаем лишь, что из тьмы поколений…
Кто с ушами, тому глашатай прокричал:
«Тот, и Тот – одинаковый Гений»!

И на главных весах, что из звёздной казны,
В звёздной шири, в космических весях…
Был проверен Их вес… Они Оба равны…
И не может никто перевесить!

Так мудрейший кузнец, тот, что сущность куёт…
С наковальни увёл две дороги…
Но они как одна, только разный налёт,
И лететь Друг без Друга не могут.

Ну, а если глядеть с необъятных широт,
Где углы наблюдений сместились,
То достаточен, лишь небольшой поворот,
Чтобы две параллели скрестились.

И тогда, в ипостасях, где царствовал Бог,
Где создал по уму своё племя,
Поменялся налёт, уничтожен порог,
И настало Антихриста время.

Но везде, всё равно, абрикосы цвели,
И корова всё так – же мычала,
Грел живое зенит, и метели мели,
Всё, как писано, было в началах.

Ну, а нам, как же жить, как понять круговерть?
Как же вырваться с адовых судеб?
Вот для этого нам Они создали Смерть!
А она, что угодно рассудит…
2.
Дан вердикт, чтоб не верили в Бога,
И, чтоб много безбожных затей.
И следили безбожники строго,
Чтоб в безбожье рожали детей.

Чтоб безбожных детей не крестили,
Стала юдолью церковь для коз,
И ещё лошадей запустили,
Вырабатывать конский навоз.

За безбожье себя не казнили…
Плыл челнок по безбожной волне.
Божий лик с пьедесталов сместили.
И отдали тот лик Сатане.

Он явил миру облик с усами,
Обещал в темноте зажечь свет…
Мы его возвеличили сами,
И держали за это ответ.

Отдать должное – был башковитым!
И пришёл из кавказских вершин.
Был идеями туго набитым,
По идеям тем, судьбы вершил.

Он долбил к коммунизму дорогу…
Знать пришёл в этот мир неспроста.
Шельмовал под заборами Бога,
Смыл с икон Иисуса Христа!

Да, долбил! Только недодолбился…
Видно крепким попался гранит.
Но чего не отнять – он добился,
Что с церквей поснимали лимит.

Даже баба с корявой клюкою,
Без зубов и как жёлтый скелет,
Потрясала костлявой рукою
И гнусавила нам: «Бога нет»!

А потом дни и ночи постилась.
Только хлеб почерствей, со стола
И, на угол паучий, крестилась,
Где недавно икона была.

На Антихристов праздник великий,
Пришёл внук, комсомольцы пришли,
Поснимали иконные лики,
На костёр… и как жертву сожгли.

Такой жертвенник был очень модный.
Жгли оклады, иконы, холсты.
Как всегда был до зрелищ голодный
Наш народ. И летели кресты.