Аксиния Агеева - Реально же?

Мне опять приснился сон.
Тот же самый. Точно он!
Я гуляла по Луне
И скучала по Земле.
Я смотрела сверху вниз
Через стеклышки от линз,
И казалась мне Планета
Иностранною монетой:
Города, леса, моря
Не смогла увидеть я.
Не увидела людей:
Нет ни взрослых, ни детей.
Ни зверей, ни птиц не видно —
До чего же мне обидно!
Я же знаю – есть оне
На моей родной Земле!

Я нагнулась рассмотреть
Попыталась разглядеть…
Только вдруг не удержалась…
А земля – все приближалась!

Я летела! Я летала!
Было так, как я мечтала!
Я летала над Землей,
Я летала под Луной.
Я нашла моря и птиц,
Я летала вверх и вниз.
Я увидела людей,
Я заметила друзей.

…Сон закончился внезапно.
Как же мне попасть обратно?

Из российской глубинки девчонка
Позвонила однажды в Москву.
Голоском выразительным, звонким
Попросила о чуде главу:

«Я хочу на Кремлёвскую ёлку
Раз хотя бы с сестрёнкой попасть
И, как Золушка, в платье из шёлка
На балу повальсировать всласть!

И бабулечке будет приятно
Вместе с нами в Москве побывать.
Вечерком погулять по Арбату,
Где царит добрый дух волшебства…»

Разговор был серьёзным, но кратким —
«Дядя Вова» вопросы решил.
Самолёт, зимний ветер, посадка…
Радость рвётся из детской души!

Солнце, игры, улыбки, веселье!
И красиво, как в сказке, вокруг,
Снег искрится на сказочной ели…
Эх, в деревню такой бы досуг!

День второй… Нет конца удивленью:
Скатерть, яства, подарки и смех,
И каток, где скользит вдохновенно
На виду та девчонка у всех!

Неожиданно быстро промчалась
И стремительно дней череда.
Навсегда в чистом сердце осталась
Та заветная – с ёлки – звезда!

До сих пор я подобного
Не встречала нигде:
Зябко кедры под окнами
Стынут в талой воде,

Вербы ветками хлёсткими
К небу тянутся ввысь,
Разноцветными блёстками
Все сосульки зажглись.

И к апрелю припрятаны
Бусы, ленты для кос,
И желанья загаданы
У девчонок-берёз.

Намело вишнёвым цветом, намело,
И весна бежит вприпрыжку босиком.
Видишь, машет, машет облако крылом?
Слышишь, тянет там над берегом дымком?

Я сама себе веснянкою кажусь.
Вижу парус в синем море далеко.
Я тобой не надышусь – не нагляжусь,
Пью садов твоих парное молоко.

Пахнет цветом, пахнет первою листвой.
Рассыпается лучей весёлых трель.
Я за зиму позабыла голос твой.
Спой мне звонче, долгожданный мой апрель!

Тихий шелест дождя монотонно и сладко
Пробирается в сон, усмиряя волненья,
Беспокойного дня затихают повадки.
Растворяясь в дожде, исчезают сомненья.

И душа навесу – ей легко и приятно.
Льётся нежный мотив, заполняя пустоты.
За окошком звучит летней ночи соната.
Как бальзам для души, поднебесные ноты.

Тихий шелест дождя… Разливается нега.
Ночь струится в окно, обнимает прохладой.
Колыбельную сна посылает мне небо.
Благодарна дождю – в нём покой и отрада.

Разбрызгала осень молочный туман на поляны,
Кусты и деревья укрыла воздушной сорочкой,
На узкой дороге сгустила туман, как сметану
И фары горят у автобуса, словно две точки.

Неспешно штурмуют колёса незримую трассу.
Светлеет небес глубина. Просыпается утро.
Я вижу, как солнце пронзает туманную массу
И тает она, задержавшись в полях на минуту.

И звёздными каплями травы сверкают, играя,
И тянутся к свету дерев золотистые косы,
И, дрёму последнюю с дальних лугов изгоняя,
Горячее солнце ласкает продрогшие росы.

И хочется крикнуть: «Привет, златокудрое утро!»
И в росах молочных купаться, как в детстве в купели…
Но мчится автобус и осень приветствует мудро
Лучей золотистую россыпь в туманной постели.

В середине сентября
На лугу, у края,
В шляпке цвета янтаря —
Девочка босая.

Мягко ножку на траву
Ставит чудо-леди.
Кто в лесу там всю листву
Перекрасил в цвете?!

А подальше, у реки,
Кто там, у забора,
Ночью наперегонки
Сплёл в кустах узоры?

Паутинки тут и там
С ветерком играют.
Серебриться сентябрям
Кто-то помогает.

Утро дарит красоту
в красках карнавала.
– Бабье лето на носу, —
Мама так сказала.

Где же нос у красоты?
Где здесь бабье лето?
Красками пестрят холсты
Золотого цвета.
У меня ко всем вопрос,
Что хранит примета:
Где же этот хитрый нос,
Приютивший лето?

Задождила вдруг Весна, загрустила,
Как была она красна – позабыла.
Плачет уж который день, слёзы градом,
Тучи в буклях набекрень с нею рядом.
Взяли, бедную, в кольцо, полонили
И от солнышка лицо заслонили.
Потускнела бирюза, побледнела.
Стали серыми глаза – плохо дело.

Ветер девица зовёт, причитает.
Он из полона спасёт – точно знает…
Прилетел спаситель в ночь, разъярился,
Разогнал все тучи прочь и взмолился:
– Будь, красавица-Весна, мне невестой!
Я люблю тебя, Красна! Будем вместе…

Утром солнышко взошло, заблестело.
Дело к свадебке пошло, знамо дело…
Белым цветом мир большой расцветает:
То невеста под фатой выступает
С милым другом под венец. Сини глазки.
Тут истории конец! Как вам сказка?

Здесь ни моря, ни речушки,
Ни ручья не отыскать.
Почему же деревушку
Стали Якорь называть?

В этой самой деревушке,
Что была малым-мала,
В черной маленькой избушке
Моя бабушка жила.

Нет теперь той деревушки,
Нет и бабушки давно.
Там, где выселились избушки,
Лишь сорняк стоит стеной.

Не хоронят на погосте
Никого с далеких пор.
Там теперь иные гости:
Тракторист да комбайнер.

Никогда ее, Рассею,
Не жалел Иван-дурак.
Мол, сначала всё засею,
А потом всё под сорняк!