Вадим Скирда - Энигматоника

Иллюстратор Глеб Дегтярёв

© Вадим Скирда, 2021

© Глеб Дегтярёв, иллюстрации, 2021

ISBN 978-5-0053-3889-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Прежде всего, необходимо объясниться – что же такое «Энигматоника»? Прямой перевод «энигмы» с древнегреческого языка – это загадка, тайна. Добавим «тонос» – тонику, что также приводится с древнегреческого – и восходит к звуку, тону. И получим – нечто вроде «звучания загадки», что и по сути, и по духу в точности отвечает задуманному концепту. А концепт таков – я не буду загадывать загадки, не будет и окончательных готовых отгадок: тайны я буду озвучивать, оглашать, и даже – в некотором роде – разглашать.

* «Энигматоника»: это концептуальный венок сонетов, каждый из которых посвящён конкретной загадке, интересующей автора лично. Каждый отдельный сонет – это некая интуиция о смысле той или иной энигмы. При этом — «Энигматоника 2.0»дополняет первую, так как в 14 сонетов физически невозможно уместить все тайны мироздания. Да и в 28 – тоже… Венок сонетов интересен структурой – каждый последующий сонет начинается с последней строки предыдущего. Всего их 14 штук, как и строк в самом сонете, который помимо всего прочего является, так называемой, твёрдой формой стиха и имеет свои канонические параметры. Более того – и это, пожалуй, самое интересное – у венка имеется Ключ – 15-й сонет, состоящий из первых строк каждого сонета. А Ключ, как известно – открывает врата первоначального замысла и многое расставляет по местам…

Кроме того – не могу не упомянуть, что у обоих «Энигматоник»имеется визуализация на ютьюб канале IntuitiveChannel:https://www.youtube.com/c/IntuitiveChannel. А именно – авторское чтение обоих Венков сонетов и построчные комментарии к каждой строке, где автор разъясняет, разбирает, и даже – буквально расчленяет слова и смыслы, заложенные в сонеты. Более того, к каждому сонету «Энигматоники 2.0»специально создана оригинальная иллюстрация, за что отдельное спасибо Дегтярёву Глебу Павловичу.

Я – точка тайн, я – геометр энигмы,

Мне в точке видится весомое Ничто:

Бурлят тенденции, грозят началом игры,

В ней бытие сверяется с мечтой.

Её величество инфанта Сингулярность:

Загадка, коей внемлет иерофант,

Каприз исполнить дерзновенный фант,

Намерения с Богом солидарность.

Закон, лежащий вне любых законов,

В ней клёкот бездн, урчание драконов,

Из яви в навь кротовая нора.

В тебе, где восстаёт причинность,

Где гравитация сминает исполинов

Мне суждена пространная игра.

Мне суждена пространная игра

В развёрнутом как гобелен пространстве,

От сингулярности, взорвавшейся вчера,

К грядущему межзвёздному гражданству.

Ну а пока, я – почвы гражданин,

Мне ведомы пределы и границы,

И за владычество заснеженных равнин

При всём желании мне не распространиться.

Мы во вместилище – растущем и живом,

Кому тюрьма, кому – роскошный дом,

И ничего извне нам не постигнуть.

Укромно место в капсуле времён,

Я им дышу и я им – изменён:

Я взором возвещаю парадигмы.

Я взором возвещаю парадигмы:

Дитя во времени – грядущего оплот,

Я настоящим несколько застигнут,

Соврёт ли прошлое – недорого возьмёт.

Нам однозначности доступна слабо роскошь,

Нас нежно энтропийка бережёт:

Конец? Начало? Где тот бережок,

Где жребий однозначно брошен?

Стрелою времени разили парадоксы

Особо избранные дяди-ортодоксы:

Игра не кончилась, закончилась икра.

За время бились, строили машину,

Стрелу ломая, вздрогнули мужчины:

Парад светил от ночи до утра.

Парад светил от ночи до утра:

Сама Энергия сгущается в окружность,

Она доступна, справедлива и мудра,

Её утешит повсеместно нужность.

Её кинетика потенции равна,

Её закон – незыблема сохранность,

Где каждый квант – чарующая странность,

И каждый вздох – дрожащая струна.

Она сама —в истоке вещества,

В её отсутствие материя мертва

И звездочётов слепы гороскопы.

Но гироскопы мне укажут путь,

И с траектории цикличной не свернуть,

Где вспышка заполняет пропасть.

Где вспышка заполняет пропасть,

Там под ногами есть реальность, твердь,

Её ты ощути, потрогай,

Ты убедись, а стало быть – поверь.

Материи вокруг не так уж много,

Иллюзии не меньше, чем полно,

Искусственное слово – полотно,

И голос твой – всего один лишь Логос.

И он звучит, всего один из многих

В твоей материи, согбенной в позу лотос,

И видит Бог, что он хорош, весьма.

Всё есть материя: луга и даже – поле,

Особый вид, бытийствует доколе —

Там бездна мстит пред натиском ума.

Там бездна мстит пред натиском ума —

Всему терпению находятся пределы,

Она и есть предел – не делится алмаз,

А если делится, то это лишь полдела.

Была б она безвидна и пуста —

Не всякой пустоте находятся объятья,

Но корень зол грядёт ночною татью,

И осквернить пытается уста.

Усталость неба сокрушит металлы,

Разделит плоть на души и менталы —

И мы в основе не увидим дна.

И мы упрёмся в муторную вечность,

И где-то там в наряде подвенечном

Сгущается над преисподней тьма.

Сгущается над преисподней тьма,

Та, что привычно нам отметилась над бездной,

Не просто ночь, а из ночей – чума,

А зачумлённому, увы – не соболезнуй.

Не просто зло – безудержный обман,

Искомый вакуум научных предрассудков,

В запутанности квантовой застукан

Псилоцибический воистину дурман.

Гарцуют тьмы сферические кони,

Пустынный демон лепит на жаргоне,

А кошка Шрёдингера обретает строгость.

Там жмёт эйнштейново суровое пространство,

Там жжёт вина и сон о постоянстве,

Но свет упрям, ему противна кротость.

Но свет упрям, ему противна кротость,

И он бунтует против, а не за,

Неведения ужас режет стропы

И проницает разум, не глаза.

Он невозможен в возгласах: да будет!

Но – вероятен сонм координат,

Где он горит и тьмою не объят,

Не вездесущ и мысленно не блудит.

Он избирателен в степенном прометействе,

Он обличает, он – педант в судействе,

И в приговорах злом не ограничен.

И милостью нисколько не расширен,