Настя Шелякина - Выше всех могучих птиц. SHELYAKINA

В поединке последнего слова
За тобой оно будет – остынь.
Я живу по твоим законам,
В этом доме один господин.

Мне чужого богатства не надо,
Ты велишь – моя воля слаба.
Под запретом тяжелого взгляда
Я не более чем раба.

Эта клетка мучительна – душно,
Не твоя вина – все мое.
Я намеренно руки связала,
Но меня обмануло чутье.

Только выйду я за ворота,
Не пеняй – унесет в полет.
Я ведь птица!
Застой болота – не по мне.
Подавай высот!

Мистер Тревор, ах, до чего я устала,
Эти сонные лица, серые поезда.
Возвращайтесь скорее, Вас беспредельно мало,
Исчезают с радаров самолеты и города.

Мистер Тревор, чем дышит осенью Лондон?
Что с погодой, опять проливные дожди?
Расскажите, кто среди ночи холодной
Согревает теплом лоно вашей глубокой души?

Мистер Тревор, помните запах сирени,
Лунный вечер и руку на вашем плече?
Знаете, я ведь тогда не успела открыть тайну
О том, как вы дороги стали мне.

Я скучаю, ах, до чего я скучаю,
Эта мука по вам соразмерна черной дыре.
Тушью красной календарные дни отмечаю.
Мистер Тревор, когда вы вернетесь ко мне?

Дорогой, уважаемый, я ведь давно повзрослела,
Уж не верю мальчишкам и в сказки не верю давно,
И которую зиму подряд я читаю лишь умные книжки
И смотрю только фильмы с вашим любимым Брандо.

Мистер Тревор, я посылаю вам письма пятый год,
Но ответа никак не дождусь,
А какие-то люди в халатах твердят – это шизофрения.
И, представьте, сказали, что лечению не поддаюсь.

Мистер Тревор, я не хочу больше слушать
Этих странных людей и этот искусственный бред.
Мой любимый, я не усну этой ночью,
Ведь к утру, я уверена, вы дадите ответ.

Случайности не случайны. И, что бы ни говорили,
Я чувствую твое сердце и знаю, ты слышишь мое.
С субботы на воскресенье, примерно часа в четыре
Тебя я звала, мой милый, сквозь слезы звала опять.

Во мне погибает гордость, да ну ее к черту, серьезно,
Такого не может быть в жизни,
Чтоб впрямь вот такая связь.
У черного эшафота любви нашей лодка разбилась,
И что бы ни делали, милый, ее нам, увы, не собрать.

Откуда такая слабость? В горящих глазах сомнение,
Сжимаю в руке дрожащей заточенный карандаш.
Ты снишься мне каждый вторник и каждый четверг,
Проклятый! Ну что же ты не уймешься?
Пора бы себя обуздать.

События нашей жизни прописаны в книге судеб,
Где каждая строчка – буря, а каждый абзац – провал.
Пусть память давит на плечи,
Мне не суждено быть сильной,
Я, как всегда, угодила в до боли знакомый капкан.

Я знаю, все когда-нибудь исчезнет,
И смысла нет играть чужие роли,
Прикидываться птицею в неволе,
Пытаясь голод утолить водою.

Я знаю, что нет смысла дальше бегать
От сердца своего, что под конвоем,
Пытаясь оградиться поневоле
И жить обманутой самой собою.

Солнце, не рви мне душу, и без того тошно,
Я отравилась ядом. Противоядия нет.
Земля от тоски промокла и превратилась в лужу,
Ты в моей хрупкой жизни оставил печальный след.

Это больная тема, это рубцы под кожей,
История нашего счастья упала на самое дно.
Выброси эту маску, пожалуйста, будь сейчас честным,
Тебе, как и мне, паршиво, предательски тяжело.

Гуляя по темным аллеям холодной пустой столицы,
Воображая в прохожих увидеть твои глаза,
Я натыкаюсь повсюду лишь на чужие лица
И в этой толпе хаотичной никак не найду тебя.

Ни от кого не скрыться, а от себя подавно,
И пусть между нами пропасть, адская пропасть чувств.
Страстью в крови запечатан, течешь по моим венам,
Но нет от любви панацеи, никак я не вылечусь.

И хлынула вода из сотен скважин
И оборвалась звуком сентября.
Когда-то я была совсем бесстрашной,
Когда-то, до сегодняшнего дня.

Вошел. Весь в черном, на запястье сажа,
Обвенчанный с болезненной тоской.
Ехидная улыбка, взгляд бумажный,
Наполненный тягучей пустотой.

Который год подряд в одно и то же время
Приходишь и играешь эту роль.
Я все терплю и молча, словно бремя,
Через ухабы жизни волочу любовь.

Судьба ли это? Может, совпадение?
Бездушная игра для двух персон?
Позволь же усмирить нелепое волнение,
Не стоит в этот раз на рану соль.

Октябрь – время поздних встреч и расставаний,
Осенний холод и печальный всхлип листвы.
Зачем рвешь душу мне присутствием упрямым?
Но до чего же все слова твои пестры!

Мой темный рыцарь, мой отважный гений,
Мне страшно оттого, что ты гоним.
Я не боюсь принять летящие в нас пули,
Но я боюсь, что ты другой любим.

Быть может, память сохранит мгновения,
И не дадут стереть ее года.
А если вдруг забвение одолеет,
Не вырывай листы из дневника.

Останешься ты на страницах книги,
Написанной дрожащею рукой,
Под заголовком «Он был моим сердцем,
Несчастным случаем.
Моя любовь и боль».

Сегодня мы не поняли друг друга,
Не поняли, как, впрочем, и вчера.
Мне кажется, что жизненные вьюги
Не появляются вот так, из-за угла.

Твои слова – хлыстом по сердцу. Больно!
Какая неизбежность эта боль.
Я каждый раз твержу себе: «Довольно!»
Но без конца играю эту роль.

В холодной комнате спасенья не найти,
В твоих объятиях не могу согреться.
Ты знаешь, сколько весит тяжесть дней,
Где я, как запертая в клетку птица?

Реальность съела все невинное в тебе,
Тоска окольцевала мою душу.
Мы прятались от проливных дождей,
Пытаясь хрупкий мир стихией не разрушить.

К чему все привело? А дальше как?
Сидим спина к спине, точно чужие люди.
Во всем есть скрытый смысл и тайный знак.
Так кто же нас, в конце концов, рассудит?