Сергей Мельников - Мысли с неба, чувства из души

Луна, и лунная дорожка
Мерцает золотым хвостом.
Волна, игривая немножко,
Шуршит на берегу песком.
Такая томь, как волны наплывают.
Душою пребываю, как во сне.
Природной красотою наслаждаюсь,
Которая останется во мне.

С воздушной легкостью, нежданно
Ты в сумраке вошла ко мне.
Была душе приятна и желанна
В пустой звенящей тишине.
Заполнила пространство теплотою,
Невероятным смыслом – пустоту.
И повела неспешный разговор с судьбою,
Раскладывая жизнь начистоту.
Вдруг время побежало вспять, обратно,
К далеким милым берегам.
Ушедшее когда-то безвозвратно
Легло мозаикой к моим ногам.
В глазах струились дни, года, детали
Моей единственной судьбы.
На чистый лист коряво строки пали
И расплылись во взоре от слезы.
Накатывали волны из печали,
Смывая на песке забытый след.
И, не смолкая, все звучали и звучали
Мелодии давно ушедших лет.
Вот так приходит в гости муза,
Наполнив вдохновеньем мир ночной.
Рождаются стихи от этого союза:
Души моей и музы неземной.

А ты помнишь вечерний закат,
Как встречали багряный рассвет?
Тогда мир был любовью объят,
Из души исходил солнца след.
Когда души свернулись в клубок,
Пульс стучался морзянкою – жить…
Когда каждый представлен как бог,
Счастья чашу желая излить.
Ночь бессонная, словно как миг,
А в сердцах неуемный огонь,
Тьму пронзает желаемый вскрик,
И протяжный счастливейший стон.
Когда воздух любовью объят,
И из душ источается свет,
Столь желанным бывает закат
И счастливым бывает рассвет.

Испита, выпита до дна
Моя извечная бравада,
Душа устала и грустна,
Осталась в ней одна прохлада.

Я приклонился и мирюсь,
Печаль теперь мне есть отрада.
Туман холодный стелет грусть
Дыханьем брошенного сада.

Не жду подарков от судьбы,
Не рвусь уже к утехам праздным,
Устал от собственной ходьбы,
Судьбы своей однообразной.

Я пережил свою любовь,
Не разделенную когда-то.
И до сих пор вскипает кровь
И сердце пламенем объято.

Ведь мы могли, ведь мы могли
Сады взрастить на чистом поле…
Но звезд на небе не зажгли,
Не очень радует раздолье…
Шуршит осенняя листва
И будит раненую память.
Душа шершава и черства,
От прошлого осталась за́мять.

Еще чуть теплится она,
В глазах огонь икон венчальных…
А чаша до краев полна
От памятных тех лет печальных.

Вот уж лета прошла половина,
И полгода ушли, как в туман.
А на сердце, как будто обида,
Словно в жизни какой-то обман.
Нет, печаль меня вовсе не гложет,
Даже весел, порой, для людей.
Червоточина мерзкая может,
Иль во мне поселился злодей?
Ведь когда-то с душою открытой
Я делился своим огоньком.
А теперь? Это в прошлом забыто —
Был наивным тогда пареньком.
Мир куда был практичней и злее,
Он стремился куски оторвать.
Ну, а тех, кто урвать не умеет,
Можно было спокойно топтать.
Но, воспитан я был по иному,
Толи время, увы, не мое…
Не узнать в этой жизни истому —
По тропинке сплошное жнивье.
А ведь хочется – грудь нараспашку,
И добром целый мир одарить…
Мир не тот уже… Взять бы рюмашку,
Пыл вином на душе загасить.
День как сон. Ночь – сплошное приволье,
Лишь во сне ощущается жизнь!
Там любовь, чистота и раздолье,
Там для сердца привольная высь.

Размохнатились кудри у клена,
Пообвисли гирляндами в ряд,
Солнца луч осветил с небосклона —
Золотистым окрасом горят.
Почему ты не весел, дружище?
Ствол согнулся под тяжестью лет.
Толь дорогу свою не отыщешь,
Иль не в радость теперь белый свет?
Пролетела весна, как по ветру,
Лето знойное грело тебя,
Вечерами шептал ты про ветлу,
Вспоминая ее и любя.
А теперь твой характер несносен,
Не шумишь, как бывало порой.
Толь виной тому поздняя осень,
Иль собрался уже на покой.
Не пристало грустить, не пристало,
Мы обнимемся крепко с тобой.
И споем, как нередко бывало,
Возгордившись своею судьбой.
Впереди еще осень с зимою,
Нам бы их непременно прожить.
А потом, наступившей весною,
Будем жить, будем петь и любить.

Конец июня. Кафе «Батони».
Совсем один я, к раздумьям склонен.
Уже не мальчик, еще не старец.
Как мир обманчив – года сквозь пальцы.
И не печален, и не восторжен…
Мир изначально назвал Прохожим.
Пронесся ветром, а что осталось?
Быть может, где-то что затесалось?!
Где семя бросил – дубравы в небо.
И дом построил, и мир изведал.
Льет дождь потоком, хотя не осень.
Июнь протопал дней двадцать восемь.
Шестой десяток, не много вроде.
Какой остаток сулит исходник?

Вот опять весна зазеленилась,
И сирень оделась в белый цвет.
Ну, а мне вся жизнь моя приснилась,
От рожденья до текущих лет.

Не тоскую я уже о прошлом,
Знаю, жизнь никак не изменить.
Нужно думать только о хорошем,
И любить, любить, любить, любить.

Все, что было, – это не напрасно.
Но оно уже давно прошло.
Молодым, конечно, быть прекрасно,
Жизнь познать – ведь тоже хорошо.

Сколько лет пожить еще осталось —
Знает тополь под моим окном.
Пусть в душе я чувствую усталость,
Отдохну потом, потом, потом.

Наша жизнь, увы, не бесконечна,
И весну оставим молодым.
А себе оставим только вечность
И любовь оставим всем живым.

Так хочется порой заплакать,
Упасть и больше не вставать,
От боли слез своих не прятать,
От жизни ничего не ждать.
Чем больше праведностью занят
В стремлении дарить добро,
Тем чаще и больнее ранят
Клинком под самое ребро.
В порыве чувств, открывши душу,
Готов дарить тепло любви.
В ответ испепелят, осушат,
А вроде кажутся людьми.
Невежд бурьяны процветают.
Ну почему так мир жесток?
Своею злобой угнетают
Добра, любви любой росток.
Быть может появился рано
На этот свет, в ненужный век.
Здесь не нужна совсем гуманность,
Не нужен добрый человек.
Все так фальшиво, сплошь подделки,
Ушло понятие добро.
Все заменили деньги, сделки,
И процветает в мире зло.

Солнца лучик упал на ладони,
Сохраню я его, сберегу.
Он сияньем своим мне напомнил
Неземную твою красоту.
Озарил своим светом надежду,
Теплотою согрел сердце мне.
И не жить мне теперь, так как прежде,
Буду жить я теперь, как во сне.
Буду жить я одною надеждой,
Солнца луч вдруг коснется тебя,
Нитью солнечной, крепкой и нежной
Наши души связует любя.