Андрей Буровский - Блокадная кровь. Рассказы, стихотворения, эссе

До сих пор жители города воспринимают районы панельной застройки как «ненастоящий» Петербург, как нечто второстепенное по отношении к центру. «Новостройка» – пренебрежительно говорили еще в 1980-е. В 1960-е – 1970-е даже ходило нечто вроде проклятия: «Чтоб тебе в Калининском районе жить!»

Вместе с тем в этих новых районах поразительным образом сохраняется та же планировка, тот же стиль организации пространства, что и в центре. Естественно, на окраинах точно так же сказывается северное положение города, пресловутый «шаманский комплекс».

И на современной окраине это город, «построенный Петром», с той же историей и соответствующим набором исторических мифов.

Всю свою историю Петербург «наполняется» новыми и новыми персонажами, хоть каким-то образом связанными с ним. Даже мой куцый опыт позволяет утверждать – Петербург и в 1970-е – 2010-е годы оставался городом призраков, городом удивительных историй.

И сегодня, как и всю прежнюю историю Петербурга, в нем очень силен интерес к явлениям, над которым никак не властен человек. Сильный, порой болезненный интерес к потустороннему заставляет домысливать и мысленно «достраивать» урочище, наполнять его новыми смыслами. Город властно заставляет осознавать свою преемственность от живших ранее.

Это значит, что в Петербурге не может не возникать городской фольклор вполне определенного типа, заданный особенностями Города. Каждая эпоха находит свои способы использовать потенциал урочища, выдвинет своих героев и «героев», которых поместит в ее пространство.

Скорее всего, в «новостройках» уже рассказывают даже о призраках, которых нет. Остается собрать и обработать этот пласт.

Появление же реальных призраков тут одновременно облегчено и затруднено.

Облегчено, потому что жителей новостроек намного больше, чем жителей Исторического Петербурга: в десятки раз больше чем в 1800 году, в три раза больше чем в 1900.

А среди людей ныне живущих поколений, даже самого скромного общественного положения, намного больше людей со сложной индивидуальной судьбой, богатым внутренним миром и непростыми переживаниями, чем дворян и разночинцев давнего и недоброго XVIII столетия, даже интеллигентов начала ХХ века.

Сегодня людей, которые могут стать городскими привидениями, в десятки и сотни раз больше, нежели раньше, и счесть их затруднено, потому что одно из «правил появления призраков» тут «не работает»: здания сложены не из песчаника и не из гранита.

На одной из улиц, пересекающих под прямым углом проспект Просвещения, несколько раз видели человека, погибшего в автомобильной аварии: метельным вечером грузовик врезался в жигули местного жителя.

Человек появлялся непосредственно возле венка, которым отмечено место его гибели на трассе. Призрак не вступал в общение, и, судя по растерянному виду, просто не понимал, где он очутился и что ему теперь делать. По одним данным, через некоторое время он исчез. Иногда уточняют – «после поминальной службы». По другим, погибшего автомобилиста видели и зимой 2013—2014 годов, метельным вечером.

Эти призраки появлялись, а может быть, и появляются на Гражданском проспекте, к северу от проспекта Науки. Осенними и зимними вечерами к машинам, в которых сидит одинокий водитель, и которые останавливаются на красный свет, подбегают трое детей, – две девочки лет 10 и мальчик не старше 8 лет. Внезапно появившиеся дети одеты в пальто и валенки, на головах девочек – платки. Дети изможденные, бледные, и всегда бросаются к машине с криком:

– Хлеба! Хлеба!

Как только на них обращают внимание (а не обратить невозможно), дети начинают умолять о хлебе.

По одному из сообщений, призраки навсегда исчезли после того, как сердобольная девушка отдала им только что купленный хлеб. Эта водитель о детях-призраках никогда не слышала, и не поняла, с чем имеет дело. Дети жадно схватили протянутую в окно белую булку… К ужасу и изумлению молодой женщины, они просто исчезли. Не растворились в воздухе, а исчезли, как не бывало. Раз – и нет.

В 1940-е в этом месте находилось село Русская Гражданка. Естественно, в числе жителей села во время Блокады были жертвы, среди них – дети. Это единственное, чем я могу объяснить сам факт появления маленьких призраков.

Эту историю приходится относить к числу достоверных, потому что о детях сообщал не один человек. Появление детей одно время, в начале 2000 годов, даже вызывало страх у автомобилистов; слышавшие эту историю старались не останавливаться на «опасном» участке.

Конечно, все свидетельства о появлении призраков ХХ столетия следует собирать и изучать…. При том, что здесь необходима особая деликатность. Ведь речь идет о жертвах совсем недавних и чрезвычайно трагичных событий, которые далеко не изгладились из народной памяти. И все эти жертвы имеют в Петербурге достаточно близких родственников, порой непосредственных потомков.

С дачными районами связаны минимум три известных мне истории о том, что непогребенный советский солдат снился информанту. В двух случаях – родственникам, в одном случае – владельцу дачи, на территории которой лежал погибший. Во всех трех случаях останки находили именно там, где указывал приснившийся человек. После того, как останки погребали, а в Церкви заказывали панихиду, сниться солдат переставал.

Все эти случаи произошли довольно давно – с 1979 по 1985 годы. В те времена непогребенные советские солдаты как бы «не существовали».

Мне не известен ни один случай появления призрака немецкого, эстонского или финского солдата – а на подступах к Санкт-Петербургу их погибло немало.

Изучать фольклор (или не только фольклор?) о появлении умерших в Блокаду и погибших солдатах трудно. Вообще информации о призраках ХХ века крайне мало, а все связанное с Войной и Блокадой табуировано очень прочно. Тем не менее, в коллективной памяти петербуржцев этот фольклор существует. Он нуждается в сборе, в систематизации и в изучении.